Не учите меня жить! - Кайз Мэриан (читать книги онлайн полностью без сокращений .txt) 📗
Через четыре месяца доктор Торнтон сказал, что мне уже хватит принимать антидепрессанты, и вся семья затаила дыхание в ожидании, полечу ли я самостоятельно ввысь или кану обратно в соленую от слез преисподнюю одиноких варежек.
Но к тому времени я поступила в колледж на отделение делопроизводства и обрела пусть хрупкую, но веру в будущее.
В колледже передо мною открылись новые горизонты. Я узнала много странных и непостижимых вещей. Например, кто бы мог подумать, что расположение букв на клавиатуре пишущей машинки так отличается от их последовательности в алфавите; что, кроме букв, есть странные значки, обозначающие целые слоги, и что если начать письмо со слов: «Дорогой сэр», а закончить «искренне Ваш», мировая катастрофа неизбежна.
Я постигла искусство сидеть с блокнотом на коленях и покрывать страницу за страницей непонятными крючочками и точками. Я отчаянно стремилась стать идеальной секретаршей, зарабатывать себе на «Бакарди» и кока-колу, по вечерам бегать с подружками в кафе, а дальше я и не загадывала.
Мне ни разу не пришло в голову, что, возможно, я могла бы выбрать для себя совсем другую жизнь: долгое время я считала столь великой честью учиться на секретаршу, что даже не понимала, как мне это скучно. А если бы даже и поняла, как это скучно, то все равно не смогла бы бросить курсы, потому что моя мама — очень решительная женщина — твердо стояла на том, что учиться надо именно здесь. В тот день, когда я получила диплом, удостоверявший, что я шевелю пальцами достаточно быстро, чтобы печатать сорок семь слов в минуту, она плакала от счастья настоящими слезами.
В более справедливом мире это она, а не я училась бы машинописи и стенографии, но жизнь рассудила иначе.
Я единственная из всего класса поступила в колледж. Кроме меня и Гиты Прадеш, которая серьезно занималась спортом, все остальные либо забеременели, либо вышли замуж, либо устроились продавщицами в ближайший супермаркет, либо и то, и другое, и третье сразу.
В школе я училась неплохо; во всяком случае, слишком боялась учительниц-монашек и мамы, чтобы не делать совсем ничего.
Но при этом слишком боялась некоторых девочек из класса, чтобы выбиваться в круглые отличницы: у нас была банда крутых девиц, которые курили, красили глаза, имели очень развитую для своего возраста грудь и, по слухам, занимались с мальчиками сексом. Мне ужасно хотелось стать такой же, как они, но на это не приходилось и надеяться, потому что иногда я хорошо сдавала экзамены.
Однажды я получила на экзамене по биологии шестьдесят три балла из ста возможных и еле унесла ноги от одноклассниц, хотя до сих пор считаю, что их оценили несправедливо: экзамен был по теме «Размножение», а уж об этом-то они точно знали больше моего и получили бы высшие оценки, если бы только вообще пришли.
Но после каждого экзамена они приносили фальшивые записки от родителей, что пропустили день по болезни.
Родители эти были еще почище их, и если монашки, усомнившись в подлинности записок о болезни, назначали девицам наказание, матери, а иногда даже отцы, приходили в школу и устраивали скандал, грозя прижать монашек к ногтю, обвиняя их в том, что обзывают их кровиночек лгуньями, и вопя, что «заявят куда следует».
Однажды, когда Морин Кверк принесла третью за месяц записку, в которой опять говорилось, что она пропустила занятия из-за месячных, сестра Фидельма дала ей оплеуху и сказала: «Девочка, по-твоему, я полная идиотка?» Не прошло и часа, как в школу, подобная ангелу мести, примчалась миссис Кверк (самое смешное в этой истории, как потом рассказывала Морин, было то, что на самом деле она была беременна, хотя еще не знала об этом, когда от имени матери писала записки).
— Моих детей никто и пальцем тронуть не смеет! — вопила мамаша Кверк. — Никто! Кроме меня и мистера Кверка! А ты, рыба сушеная, лучше найди себе мужика, а мою Морин оставь в покое!
Затем царственно вышла за ворота, таща за собой Морин, и колотила ее всю дорогу до дома. Это я знаю точно, потому что, когда я в тот день пришла домой обедать, отец прямо напал на меня с расспросами:
— Тут полчаса назад по улице прошла дочка Кверков со своей мамашей, — начал он, — и мамаша ее так отделала, что, по-моему, она долго сидеть не сможет. Что у вас там стряслось?
Итак, я перестала принимать антидепрессанты и поступила в колледж. Депрессия моя уже не наваливалась на меня столь беспощадно, но полностью так и не прошла. И поскольку я страшно боялась нового приступа и не хотела принимать таблетки, то посвятила жизнь поиску способов держать ее под контролем без помощи лекарств.
Я хотела изгнать депрессию из своей жизни, но приходилось утешаться тем, что я могу контролировать ее, постоянно укрепляя свой слабый дух.
Так, наряду с плаванием и чтением, борьба с депрессией стала моим хобби. Я читала о депрессиях все, что попадалось под руку, и ничто так не поднимало мне настроение, как хороший, смачный рассказ о какой-нибудь знаменитости, тоже страдавшей от депрессии. Меня завораживали истории об известных людях, которые месяцами не вылезали из постели, не ели, не разговаривали, а только смотрели в потолок, мечтая набраться сил и покончить с собой, и слезы текли по их впалым щекам.
Как выяснилось, компания у меня была что надо!
Каждый раз, придя в книжный магазин, я притворялась, что бесцельно брожу вдоль полок, но, сама того не осознавая, оказывалась у полок с разного рода руководствами по практической психологии. Там я застревала надолго, часами рылась в книжках, призванных поднимать упавший дух, в надежде найти способ прекратить или хотя бы облегчить засевшую внутри меня тоску.
Но только читать книги было явно недостаточно; чтобы они помогли, надо было еще что-то делать: например, стоять перед зеркалом и по сто раз в день повторять себе, что я красивая (это называлось аффирмацией). Или каждое утро по полчаса представлять себе, что купаюсь во всеобщей любви и уважении (это называлось визуализацией). Или вести список всего, что со мной случилось в жизни хорошего.
Обычно я прочитывала книгу, день-два выполняла то, что там предлагалось, потом мне становилось все это скучно или братья застигали меня в тот момент, когда я обольстительным голосом разговаривала со своим отражением в зеркале (никогда не забуду последовавшего за этим Великого Презрения Братьев).
Также я пробовала и другие средства — витамин B6 , усиленные физические нагрузки, кассеты с психологическими установками, которые надо слушать, пока спишь; йогу, аквааэробику, массаж с ароматерапией, шиацу, иглоукалывание; сидела на бездрожжевой диете, потом на безбелковой диете, потом на диете без углеводов, на диете без пищи, на вегетарианской диете, на диете «много мяса» (научного названия не знаю); дышала ионизированным воздухом, прошла курс самоутверждения, курс позитивного мышления, курс электросна, погружения в предыдущие жизни, молитвы, медитации и ультрафиолетового облучения (проще говоря, съездила в отпуск на Кипр). Некоторое время ела только молочное, затем полностью отказалась от молочных продуктов (в первый раз я неправильно поняла статью), а потом почувствовала, что если еще день проживу без шоколада, то вгоню себя в гроб.
И хотя ни одна из принятых мною мер не была Абсолютно Верным Решением, все они хоть сколько-нибудь помогали, и со мною уже не случалось такого кошмара, как в тот самый первый раз.
Но миссис Нолан что-то говорила о помощи, которая придет, стоит мне только попросить… Теперь я жалела, что не взяла с собой диктофон, потому что не могла точно вспомнить, что именно она сказала.
Что она имела в виду?
Единственное, до чего я в результате додумалась, — может, она хотела сказать, что надо прибегнуть к помощи специалистов, сходить к психоаналитику, или психологу, или еще какому-нибудь врачу для психов? Однако около года назад я почти восемь недель ходила к одной даме, как раз психотерапевту, и только впустую потратила время, не говоря уже о деньгах.
6
Ее звали Элисон, и я приходила к ней раз в неделю. Мы сидели в маленьком тихом кабинете и пытались выяснить, что со мной не так.
