Ты — моя судьба - Кайзер Дженис (читать книги TXT) 📗
— Биологически — да. Но вы подписали соглашение с моим отцом. Дэнни теперь фактически мой сын.
— Это нежелательно для вас, не это ли вы имеете в виду, мисс Ролли?
— Речь идет о Дэниеле, а не обо мне. И если бы вы заботились о нем так же хорошо, как изображаете, вы бы это поняли!
Итан Миллз весь напрягся от этих слов, ноздри его раздулись.
— Кто вы такая, чтобы говорить мне, что я подписал, а что не подписал? Ваш отец шантажом заставил меня отказаться от моих прав на ребенка. Я уступил, подумав, что ребенок будет у матери. Бекки умерла. Я у Дэниела единственный родитель.
— Дэнни считает меня моей матерью.
— Но вы ему не мать!
— Что вы знаете, мистер Миллз? Вы даже никогда его не видели. У него есть дом, и хороший дом. Он счастлив со мной.
— А он не хочет видеть своего отца? Или, может быть, вы ему так хорошо промыли мозги? Может быть, вы никогда не говорили ему правду? Вы ему лгали? Вы ему говорили, что я умер?
— Нет, я не лгала ему, — отрубила Кэт. — Я говорила Дэнни правду.
Итан долго не отводил от нее взгляда.
— Тогда чего же вы боитесь?
— Я не боюсь.
Это была не правда. Она до смерти боялась, что этот упрямый человек не успокоится, пока не травмирует ребенка. Отец был прав: он опасен. Очень опасен.
— По-моему, боитесь, — продолжал Итан Миллз. — Вы боитесь за себя, а не за Дэниела. Вы не хотите, чтоб он знал меня, потому, что боитесь потерять его.
— Это не правда.
— Тогда почему?
Кэт уставилась на летящий почти по горизонтали снег. Все в ней кипело от злости. Какая-то часть ее хотела, чтобы этот человек сгинул, пропал, умер, — хотя сама эта мысль повергала ее в ужас. Может быть, где-то в глубине души она боялась за себя.
— Поставьте себя на мое место, — сказал он. — Я там гнил в тюрьме, меня постоянно терзала мысль, что я продал сына, чтобы выторговать себе десять лет жизни. Я пытался оправдать себя: он не узнал бы меня вовсе, если б я пробыл в заключении двадцать или тридцать лет и если бы я отказался от него, то по крайней мере он будет со своей матерью.
— Со мной ему так же хорошо, как и с Бекки, — возразила Кэт.
— И что же: вы думаете, если б она была жива, то не позволила бы мне видеться с моим сыном, с ребенком, которого мы зачали вместе?
Вопрос был серьезный. Надо было отвечать.
— Вы претендуете на место матери, — продолжал он. — Почему же вы не можете понять, что отец хочет знать своего ребенка? Я пробыл под замком пять лет, считал часы и постоянно, постоянно думал об этом, проклиная несправедливость. Теперь я свободен, и никто меня не остановит. Ни пурга, ни ваш отец, ни вы. Поверьте, я бы прошел пешком всю Арктику, если б нужно было, только чтоб увидеть Дэниела.
Наступила напряженная, мучительная тишина. Приглушенно работал мотор на холостых оборотах, за окном завывал ветер.
— Но ведь вам недостаточно будет просто увидеться с ним, не так ли? Если я скажу «да», вы захотите большего. И этому не будет конца.
— Я не знаю, что вам ответить на это.
— Я не верю вам, мистер Миллз. Вы прекрасно знаете, чего хотите.
— Я знаю, чего бы мне хотелось, но в основном это пока из области мечтаний. Прежде чем решусь на что-либо, я хочу увидеть своего сына. Я хочу, чтобы он стал для меня реальностью.
Кэт мысленно успокаивала себя, говорила о необходимости держать себя в руках. В конце концов, Итан Миллз не только одержим идеей. Не надо забывать, что он был осужден за убийство. Где одно убийство, там и до второго недалеко.
— У нас определенно разные точки зрения, — произнесла она сухо.
— Что это значит? Вы желаете, чтобы остаток пути я прошел пешком?
— Не говорите глупостей. Если мы действительно хотим прийти к чему-то определенному, нам нужно найти приемлемый компромисс.
— Я вас слушаю. Что вы предлагаете? Кэт понимала, что будет непросто. Миллз — человек с твердым характером, полон решимости. И здесь не только сильная воля, а и нечто большее. Она начинала понимать, что это — его гордость.
— Прежде всего нам нужно доехать до ранчо. Все остальное пока — чисто академические споры.
Первый раз за все время их знакомства он позволил себе улыбнуться. И хотя его поведение до сих пор было не вполне дружелюбным, что-то в нем самом определенно изменилось. Выражение лица стало мягче. Она увидела в нем какую-то человечность.
— Как только мы приедем туда, — продолжала она, — подумаем вместе, как удовлетворить ваше желание Дэнни. Я настаиваю на, одном: мой отец ничего не должен знать, — о нем я беспокоюсь больше всего. Папа перенес инсульт — он слабый, больной человек.
— Я не знал.
— Как бы то ни было, сейчас он относится к вам… если говорить прямо, с большей ненавистью, чем раньше. Но он рано ложится спать. Может быть, мне удастся тихонько провести вас в дом — так, чтобы он не услышал.
Итан Миллз повернулся к ней и, выражая благодарность, тронул ладонью ее руку, лежащую на руле.
Повернув голову, она увидела, к своему удивлению, что он заморгал глазами.
— Спасибо, мисс Ролли. Я очень тронут.
Слезы потекли по его щекам. Кэт не отвела , взгляда. Она была потрясена. Это все равно как если бы глыба гранита начала источать влагу. У нее сжало горло. Она боялась пошевелиться. Его рука все еще была на ее руке. Сначала пальцы были холодные, но постепенно отогревались, становились теплее. Она не знала, о чем он думает. Может, о Дэнни. Или о ней. А может, с горестью вспоминает Бекки. Воспоминания. Дрожь прошла по ее коже. Она прикусила губу.
Итан опустил руку, и тотчас дистанция вновь восстановилась между ними. При слабом свете приборной доски его красивое, мужественное лицо стало мрачным, почти зловещим. Какая-то невидимая энергия исходила от него, казалось, он заполнял собой весь салон, и от этого становилось страшновато. Кэт встречала сильных, волевых мужчин — взять хотя бы ее отца или Майка Колдуэлла. Но такого, как он, ей еще видеть не доводилось.
— Вам незачем меня бояться, — тихо, почти шепотом, произнес он. — Я не чудовище, как все думают.
Кэт не стала объяснять ему, что слышала о нем и другие мнения, например от своей сестры. Тогда она не понимала, что имела в виду Бекки, когда утверждала, что в нем присутствует нечто мистическое, почти потустороннее. Что от него исходит какое-то духовное воздействие, необыкновенная сила. Теперь, когда испытала это на себе, Кэт поняла, что это такое.
Она молча переключила фары на дальний свет и поехала по дороге вниз, не обращая внимания на снежные хлопья. Невозможно понять, что творится в душе этого человека, что он думает о ней и можно ли вообще ему доверять. По иронии судьбы человеческий долг и порядочность распорядились так, что она должна поступить себе во вред. Придется взять Итана с собой, в свой дом.
Глава 3
Им повезло — они добрались до поворота на ранчо, хотя несколько раз во время пути им приходилось останавливаться: иногда вьюга была так свирепа, что впереди ничего не было видно. В одном месте Итану пришлось пойти впереди машины, указывая направление, потому что проезжая часть была полностью занесена снегом. Очень помогло, что Кэт знала все повороты.
Вернувшись в «бронко», он устало вздохнул и посмотрел на нее долгим взглядом. Она ответила нерешительной улыбкой. Она уже не испытывала страх, как раньше. Вместо этого пришло какое-то странное чувство родства — может быть, оттого, что им приходилось вместе одолевать метель.
В пути они почти не разговаривали. Кэт раздражало и тревожило молчание Итана, и она пыталась разговорить его, чтобы как-то разрядить обстановку. Дэнни, несомненно, занимал и его и ее мысли, поэтому она рассказала ему о том, что мальчик скоро пойдет в школу и что ему придется общаться с другими детьми, о его интересах, увлечениях, характере. Итан слушал, но ничего не говорил, если не считать односложных вопросов. Не вызывало сомнений, что его заботило только одно — как можно скорее увидеться с Дэнни.
