Партнеры? Любовники? Супруги? - Келли Дорси (хороший книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Раст не ответил; он был рад, что она отцепилась. Он издали приветствовал вошедших и в заключение искромсал остатки салфетки.
Когда она превратилась в конфетти, Раст сообразил, что кофе так и не получит.
Раст завел свой побитый пикап на гравиевую дорожку и с чувством удовлетворения затушил мотор. Сделка по гипсу состоялась, и теперь можно было ожидать притока денег, пусть и небольшого. Раньше он этим не занимался, потому что доход стал бы поступать не скоро, а платить по закладным нужно было сейчас. Деньги, конечно, невелики, но ему нужно считать каждый цент. В первый же день после сделки с Люси Донован он сумел сделать шаг к своей цели, а ведь их контракт даже не составлен! Пока они не будут обмениваться документами о субсидии и праве собственности, они согласились сделать это через год но только если он не принесет требуемую сумму.
Никаких «если» быть не может.
Хлопнув дверцей, он пошел к коралям. Издалека было видно, что рабочие хорошо потрудились, заклеймили почти весь молодняк, а старых коров выбраковали. Раст замедлил шаги и дал себе драгоценную передышку, чтобы полюбоваться видом.
Кому-то покажется унылой и безжизненной безлюдная пустыня вокруг. Но эта земля не кричит о своей красоте, а шепчет. Проницательный взгляд оценит горный хребет на горизонте, и вспорхнувшую птицу, и терпкий запах полыни. Еще несколько месяцев, думал Раст, и закачаются под весенним ветром полевые фиалки, тогда он засеет поля люцерной и ячменем и будет радоваться тому, как они растут и зеленеют.
Раст знал, что по натуре он фермер. На Западе есть традиция большие хозяйства вроде «Лейзи С» передавать по наследству старшему сыну; если он умирает — следующему по старшинству. В прошлом веке это имение могло бы прокормить их всех, но в наше время, при низких ценах на мясо и удорожании его производства, на всех трех мальчиков Шефилдов его бы не хватило. Раст это понимал и принимал без озлобления. Он должен был делать другую карьеру. Поэтому единственный из сыновей закончил колледж и уехал в город.
Имея двух старших братьев, он и не мечтал, что ранчо когда-нибудь перейдет к нему. В мгновение ока вся его жизнь переменилась.
И хотя в Сан-Франциско он сумел пробиться, преуспел в карьере юриста — видимо, в глубине души он всегда знал, что его место здесь, на земле, где все говорит с ним и признает его. Нет, он не скучал по адвокатской практике; он теперь мог делать то, о чем всегда втайне мечтал: жить и работать на ранчо. В корале Гаррис, которого он обычно оставлял за старшего, соскочил с коня, привязал его к столбу.
— Босс. — Гаррис приветствовал Раста кивком головы. У него были большущие усы, свисавшие с углов рта, отчего казалось, что он говорит с набитым ртом. — В этом году телята такие большие, получим за них хорошую цену.
Раст поставил сапог на нижнюю ступеньку лестницы.
— Из-за дождей корма долго зеленели, у коров было много молока. А насчет продажи не знаю. Мясо все дешевеет.
В корале тем временем ковбой заарканил теленка, тот с перепугу кинулся прятаться под живот лошади. Та шарахнулась и взвилась на дыбы. Удивленный наездник еле удержался, повиснув на гриве. Вокруг свистели и улюлюкали.
— Ты и через забор-то перескочишь только при попутном ветре! — прокричал кто-то.
— Поддай ей! — завопил другой голос. — Пришлепни, как марку на конверте! Гаррис усмехнулся.
— Сейчас лошадь сбросит Ранни, — сказал он, и его слова тут же получили подтверждение.
Ранни не спеша поднялся, сплюнул грязь, отскреб что-то с ладони. Красный как рак, но невредимый, он отряхнулся и пошел за лошадью.
Видя его смущение, все нещадно дразнили его, но, к чести Ранни, он молча подобрал поводья, успокоил животное и вывел на середину кораля. Дурашливо вскинув голову, сказал:
— Высоко взлетел, без крыльев было страшновато.
Мужчины хлопали его по плечу, трепали по волосам.
Раст тяжело вздохнул, нахлынули воспоминания о прежних днях. Старший брат Том лучше всех забрасывал лассо, на соревнованиях он завоевывал небольшие призы; а Лэндон любил скакать на необъезженных лошадях. Подростком он несколько раз ломал себе кости, пытаясь оседлать диких быков или неприрученных лошадей. Раст боготворил обоих братьев.
— Эх, не хватает мальчиков, — Гаррис будто прочел его мысли. Он свирепо дергал ус. — Без них все как-то не так.
Раст резко отвернулся и пошел к дому. Сами закончат. Пора перестать плакать о том, что он не в силах изменить, а делать то, что может сделать.
Раст шел с опущенной головой и заметил живую картинку, только когда на нее наткнулся. К стволу тополя косо привалились два мусорных мешка, битком набитые сухими листьями, сучками и свежескошенной травой. Рядом на газоне валялись грабли, садовый нож, газонокосилка и пара вдрызг изодранных перчаток. Сам газон выглядел безупречно.
В стороне на безопасном расстоянии стоял детский манеж, но ребенка в нем не было. Раст подошел ближе и заглянул за ствол толстого, тенистого дерева.
На расстеленном одеяле на коленях стояла Люси: чумазая, с растрепанными волосами. Она не видела Раста. Хотя до нее было еще далеко, он остановился.
— Вот умница, — ворковала Люси с умилением. — Давай, давай, мой маленький кузнечик.
Расплывшись в блаженной улыбке, ребенок завопил и сделал что-то вроде броска вперед. Раст вскинул брови. Он не знал, что она научилась ползать.
— Хорошая девочка! — Люси захлопала в ладоши. — Прямо стрекоза! Иди к Люси. Вот так. Давай, давай. — Она похлопала себя по коленям. И когда малыш сделал еще один рывочек, Люси его с жаром подхватила и вскинула над головой. Младенец верещал от восторга.
Что-то внутри Раста ослабло, как будто тяжелый камень отвалился от края скалы. Время остановилось. Его плечи расслабились, напряжение горьких воспоминаний отпустило.
Он не сводил глаз с Люси.
Что-то изначальное, первобытное было в этой картине: женщина с ребенком на земле, поросшей травой, она учит малыша двигаться, идти вперед. В безумной вспышке предвидения, которым он никогда раньше не отличался, Раст одну за другой увидел сцены, говорившие о том, что эта женщина вырастит дитя его любимого брата здоровым и сильным.
Он помотал головой, и воображаемые сцены исчезли, но осталась живая. Под солнцем блестели угольно-черные волосы, розовели щеки; картина «Люси на фоне старого дома» была прекрасна. Минувшей ночью в ее спальне он с удивлением заметил в себе желание защитить ее. Тонкая белая ночная рубашка ничего не скрывала от его нескромного взгляда; а когда он обнимал ее, ему на голую грудь давили мягкие круглые груди. Они будто жгли его… клеймили…
Налетел ветерок, принес запах зелени. Малявка вертелась над женской головой, у Люси устали руки, и она ее опустила. Обернувшись, увидела Раста и обрадовалась. Давно ли он здесь стоит? Видел ли новый трюк малыша?
Она хотела его об этом спросить, но ее остановило выражение его лица. Обычно жесткое, сейчас в тени широких полей черной шляпы оно было открытым и каким-то беззащитным. Одобрительный и восхищенный взгляд согревал Люси, как мягкое одеяло в холодный день.
Она замерла.
Ей так давно было холодно, жизнь протекала впустую, в изоляции и одиночестве, и вот Раст Шефилд согрел ее, и оттаяла душа. Люси вдруг поняла, что в его власти разбить ей сердце.
Глава 4
— А, ты здесь, — сказала она, внезапно смутившись. — Видел новый трюк Малявки?
Он подошел, встал на колени рядышком и упер руки в мощные бедра. Она старалась не смотреть на мускулы, проступившие под изношенной тканью линялых джинсов. Дыхание участилось.
— Ты хочешь сказать, новый трюк Стрекозы? поддел он.
Она вспыхнула.
— Я назвала ее так, потому что она шустрая, порхает, как стрекозка. С таким же успехом можно сказать — кролик, кузнечик или еще что-нибудь.
— Мне нравится Стрекоза, — сказал Раст, игнорируя ее комментарий. — Ей подходит.
— Но это же не имя, — возразила Люси.
— Почему? Положи ее, посмотрим, пойдет ли она ко мне.
