Грехи юности - Стоун Джин (читаемые книги читать .TXT) 📗
— Не переводи разговор на тему о безработице и бездомных, Сьюзен, — одернул ее Лоренс. — Я уверен, если бы спад производства произошел по моей вине, ты была бы просто счастлива.
Фрида кашлянула.
Джозеф поспешно отхлебнул вина.
Сьюзен спокойно притопнула ногой по холодному, выложенному плиткой полу.
— Послушай, — продолжал между тем Лоренс. — Мы же понятия не имеем, что нас всех ждет. Пока в Белом доме сидит твой приятель Клинтон, может случиться непредсказуемое.
— Билл Клинтон не мой приятель, а наш президент.
Лоренс фыркнул.
Сьюзен смотрела немигающим взглядом на розовое вино в своем бокале.
— А как насчет страховки для тех счастливчиков, которых ты не уволил?
— Они ее получают.
— А какие еще у них привилегии?
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, например, разрешаешь ли ты им работать по совместительству? В некоторых штатах закон о совместительстве уже принят. Любая фирма, в которой задействовано больше минимального числа работающих, обязана предоставить им эту возможность по первому требованию.
— Нью-Йоркцам нет нужды подрабатывать, — проворчал Лоренс. — Им хватает и тех денег, что я плачу. Таких жмотов еще поискать!
Сьюзен начала нервничать.
— А как насчет медицинской страховки?
Лоренс язвительно усмехнулся.
— Здесь нам пришлось немного откорректировать.
— И кто же выиграл от этой корректировки?
— Все.
Фрида, побарабанив пальцами по столу, решила внести в разговор свою лепту:
— Я в этом и не сомневалась, Лоренс.
— Каким же образом? — не отставала Сьюзен.
Ей очень хотелось узнать, от чего пришлось отказаться рабочим, чтобы сохранить свою нудную, тяжелую работу.
— Они согласились оплатить половину страховки.
У Сьюзен возникло непреодолимое желание запустить в него бокал с вином.
— Половину? Ты заставил их оплачивать половину страховки?!
Лоренс пожал плечами.
— Медицинское страхование очень дорого. Пока в стране не будет решен вопрос о здравоохранении, каждый должен платить свою долю, по справедливости.
Сьюзен нацелилась вилкой в маслину.
— И сколько же составляет эта справедливая доля?
— Средняя стоимость страховки женатого рабочего почти шестьсот долларов в месяц.
— То есть рабочие платят триста. Боже правый, Лоренс, но ведь это же семьдесят пять долларов в неделю!
Лоренс снова пожал плечами и взглянул на Марка.
— Передай, пожалуйста, соль.
— Я помню то время, когда Джозеф не приносил столько за неделю, — заметила Фрида.
— А как насчет профилакториев? — не слушая ее, спросила Сьюзен.
— Пожалуйста, желающие могут поехать туда.
— И сколько они должны заплатить за путевку?
— Господи, Сьюзен, да не помню я точно! Вроде бы половину стоимости. Нечего ко мне цепляться! Не понимаю как это ты не сделалась социалисткой и не покончила со всеми безобразиями в нашей стране.
Откашлявшись, подал голос Джозеф.
— Видимо, Лоренс прав, что держит рабочих в строгор-ри — заметил он. — Это единственный способ добиться стабильной прибыли.
Сьюзен почувствовала, что больше не выдержит этой перепалки, но в это время в разговор вмешался Марк, решивший, видимо, что и так слишком долго молчал.
— А мы с мамой ходили на митинг против СПИДа, — начал он.
— Марк… — предостерегающе протянула она.
Напряжение нарастало. Все взоры обратились в сторону Сьюзен. Пока вечер протекал именно так, как она и предполагала.
— Он прошел довольно спокойно, — добавил Марк.
— Ну, это не тема для разговора за ужином, — поспешно сказала Фрида.
Лоренс с удивлением поднял брови и бросился в атаку:
— Почему же? Мне очень хотелось бы знать, на какие еще сомнительные мероприятия моя бывшая жена водит моего сына?
«Моя бывшая жена»… Почему он всегда так ее называет? Пропустив эти слова мимо ушей, Сьюзен спокойно ответила:
— Ни на какие «сомнительные» мероприятия, Лоренс, я твоего сына не вожу. В тот день мы пошли в Бостонский музей, но по дороге увидели этот митинг и присоединились. Вот и все.
— Вот и все?! Мой сын проводит день в обществе каких-то психопатов, а тебе на это наплевать?! — Лицо его покрылось красными пятнами. Он замотал головой, отчего его толстые щеки затряслись. — А что будет дальше?! С твоей помощью станет таким же идиотиком?!
Сьюзен вскочила и, оттолкнув стул, швырнула на стол льняную салфетку.
— Я немедленно уезжаю с сыном! Беседа с тобой, Лоренс, как обычно, доставила мне истинное наслаждение.
Сьюзен открыла входную дверь черного хода, и Марк первым ворвался в дом, при этом с такой силой толкнув ее своим рюкзаком, что чуть не сбил с ног.
— Поосторожнее нельзя? — крикнула Сьюзен.
— Буду у себя, — бросил он и направился вверх по лестнице.
В самолете он с ней почти не разговаривал. Сказал, что устал, но Сьюзен понимала, что дело не в усталости. Злился на нее за то, что прошлым вечером обошлась с Лоренсом неласково. Тяжело ребенку, когда родители в разводе, но еще труднее, когда они живут вместе как кошка с собакой.
Сьюзен вздохнула и покатила свой чемодан по неровно выложенному плиткой полу. Сейчас ей хотелось только одного — чашку чая. Она поставила чайник на старенькую черную плиту и пошла к автоответчику — проверить, кто ей звонил.
В темноте маленькой гостиной Сьюзен увидела мерцание красной лампочки. Она откинула занавески, и комната наполнилась сумерками сентябрьского вечера. Она начала считать вспышки. Их оказалось четыре. За две недели не так уж много!
— Не скажешь, что твоя общественная жизнь бьет ключом, — вслух отметила Сьюзен.
Сверху донесся оглушительный грохот — Марк включил стереосистему. Сьюзен понятия не имела, что это за группа, она в них ничего не понимала. Подошла к автоответчику.
— Сьюзен, это Дорис Хейуорд из библиотеки. Я нашла рецензию на произведения Чосера, о которых вы спрашивали.
«Отлично, — подумала Сьюзен. — Может быть, в этом году начать курс по мировой литературе с Чосера? Все-таки какое-то разнообразие».
Бип…
— Вам звонят из региональной средней школы в Кларке бери, — проговорил в нос незнакомый мужской голос. — Передо мной лежит записка, что Марк Броски не будет посещать занятия до пятницы семнадцатого числа. Это верно? — Послышался шорох бумаги. — Когда он придет в школу, ему нужно будет взять в учительской расписание.
Иначе… (пауза) он не будет знать, какие предметы ему нужно учить.
«Все понятно, — подумала Сьюзен. — Скоро Марка возьмут в оборот».
Бип…
— Привет, Сьюзен, это я. — Берни Хайден. — Надеюсь, ты хорошо провела время и благополучно добралась домой. Хотелось бы увидеться до понедельника, а то позже будет очень много дел с занятиями. Думаю, что ты приехала в четверг вечером. Если не очень поздно, позвони мне.
Или я сам позвоню завтра.
Сьюзен села поудобнее, вытянув ноги. Сегодня она слишком устала, чтобы встречаться с Бертом, хотя было только семь часов. Поездки ее всегда изматывали.
Бип…
— Сьюзен? Это Сьюзен Левин? Ну… (длинная пауза) надеюсь, я попала по адресу. Я сегодня разговаривала с твоей мамой, и она дала мне номер твоего телефона. Она ведь живет во Флориде, верно? Впрочем, это не так уж важно. Сьюзен, это Джессика Бейтс. Ты, наверное, не помнишь меня. — Сьюзен и вправду не помнила. — Джесс Бейтс. Из Ларчвуд-Холла. — Сьюзен замерла от неожиданности, глядя на черный аппаратик, который продолжал говорить. — Не ожидала? Мне хотелось бы с тобой поговорить. Твоя мама дала мне твой адрес и сказала, что сегодня ты будешь дома.
Джесс Бейтс… Ларчвуд-Холл… Над верхней губой Сьюзен выступили капельки пота. А запись продолжалась.
— Я хотела бы заехать повидаться с тобой…
Автоответчик, щелкнув, замолк. Сообщение прервалось.
Из кухни донесся свист — закипел чайник.
Сьюзен сидела как в столбняке, тупо глядя на безмолвную машину. Что понадобилось от нее Джесс Бейтс? Где конец сообщения, которое так бесцеремонно обрубил роскошный автоответчик самой последней модели?
