Их первая грешница (СИ) - Вудворт Франциска (читать бесплатно полные книги .TXT) 📗
Та вместе с подругами сидела уже за столом и о чем-то весело болтала.
— Потому что я попросил ее взять мне завтрак. Слушай, ну чего ты ворчишь?
Ирен дернула плечом, но пошла за чашками и за кофе в дальний конец зала, где стояла гигантская кофеварка.
— Извини, — произнес Богдан, обращаясь к Хану. — Серьезно, я слишком нервно отреагировал. Но и ты сказал полную чушь.
Хан огляделся: люди вокруг завтракали и на них не обращали внимание. Просто двое, негромко беседующих, парней.
Яркое солнце золотило деревянные стены, солнечными зайчиками плясало на полу. В такой день не хотелось думать о плохом. Хотелось поесть и отправиться на склон, где через три часа должны были состояться соревнования.
Увы…
— Богдан, я вчера пообщался с нашим наставником, — он увидел, как побледнел друг и поспешил успокоить его: — Нет, я ему ничего не рассказал. Просто кое-что уточнил насчет способностей к сноуборду.
— Лиля просто очень способная, — сжал зубы Богдан.
— Такая способная, что за две недели научилась делать трюки, которые не всякий профи выполнит?
— Это не означает, что она «одержимая», — процедил Богдан, сжимая кулаки.
Хан ощутил угрозу и негодование, исходящие от друга. Но сдержался.
— Значит, она кокетничает. И на сноуборде стоит по крайней мере лет с пяти.
— Смысл ей врать?
— А смысл мне наговаривать на нее? – не выдержал Хан. — Я почти до утра копался в информации про «скверну». Сказать, что я нашел?
— Ну? – буркнул Богдан, переводя взгляд на Лилю.
Та помахала ему рукой и послала воздушный поцелуй. Остальные девушки повторили за ней, но адресовали свое приветствие Хану. Сидевшая рядом с ними Ирен сделала вид, что ее сейчас вырвет.
— Одна из вещей дает человеку ловкость и грацию. А также силу и скорость.
— И что? Как выглядит вещь?
— Чулки. Шелковые чулки с кружевами, характерными для «вещей Бафомета».
Богдан шевельнул губами, выталкивая беззвучное ругательство.
— Я не видел на ней чулок.
— Она вполне может одевать их только на склон. Богдан, я не утверждаю, что прав, но давай посмотрим, понаблюдаем. Что теряешь?
— Это мерзко, — пробормотал друг, — хочешь сказать, я должен начать подозревать девушку своей мечты? Черт, Хан, я реально влюбился. Мне даже думать плохо о том, что придётся расстаться. У неё учёба, у нас… И живём мы в разных странах.
Хан помрачнел, видимо дело совсем плохо.
— Мы должны подозревать всех женщин, — произнес он тихо.
Богдан лишь мотнул головой и пошел к столику, за которым сидела Лиля и остальные.
Завтрак прошел не то, чтобы ужасно, но несколько напряженно. Богдан с Ханом то и дело обменивались непонятными взглядами. Ирен тихо злилась на подружек парней. А те словно ощущали что-то и вели себя тише обычного. Хотя уже под конец завтрака Лиля не выдержала и весело спросила у Хана:
— Ты идешь в первой четверке? Вместе со мной?
— Да, — коротко ответил тот.
Ему хотелось пообщаться с ней наедине, но Богдан не поймет, к тому же не было прямых доказательств ее «одержимости». А без них предъявлять обвинение глупо и опасно. В конце концов, Лиля действительно может быть гением и заниматься сноубордом лет с четырех. А врет, что катается недавно, — так хочет произвести на Богдана впечатление своей уникальностью.
— Я так хочу победить, — захлопала Лиля ресницами. — Представляешь, Богдан сказал, что будет мне поддаваться.
— Ну и дурак. Разве тебе понравится изначально нечестная победа?
— Это всего лишь милый пустяк от друзей, — пожала плечами Лиля, — остальные же об этом не знают. Неважно каким путем добыта победа.
— Даже так, — прищурился Хан, — извини, я тебе не помощник. И буду катать в полную силу. Ты правда научилась кататься только здесь?
— Ага. Значит, поддержать друга не хочешь?
— Я за честные соревнования, — отрезал Хан и вышел из-за стола, опасаясь, что не выдержит и начнет задавать неловкие вопросы.
***
День выдался солнечным и слегка морозным. На покрытые сверкающим снегом склоны невозможно было смотреть без темных очков. Возле подъемников уже собирались любители покататься на лыжах и сноубордах. Зрители расположились вдоль склонов, вооруженные видеокамерами и фотоаппаратами.
— Пожалуйста, — Хан, в черном костюме и в ярко-желтых очках, натягивал перчатки, — пожалуйста, Ирен, вот стой тут, хорошо?
Девочка рассеяно пожала плечами, и от Хана не укрылось ее внимание к толпе, будто ищет кого-то взглядом.
— Конечно, я дождусь вас тут, — послушно ответила Ирен. — Где твой сноуборд?
— У подъемника. Все, давай, болей за меня. Богдан сейчас к тебе подойдет, он участвует в следующей четверке.
Хан кивнул и поспешил наверх, к подъемнику. На подходе замедлил шаг — над его сноубордом склонилась девушка с ярко-рыжими волосами. Похоже, он знает ее, но стоило проверить догадку, и Хан пустился бегом.
— Чего тебе? – поинтересовался он, когда признал Лили.
— Богдана не видел? Он мобильный не берет.
— Правильно, — Хан сам не понимал, почему ему хочется грубить, — в сортире ему что ли на твой звонок отвечать? Это все?
— Если настроение плохое, то необязательно его срывать на других, — прищурилась Лиля, — девочки не дали? – она хмыкнула и направилась к подъемнику.
Хан сплюнул, взял сноуборд и не спеша пошел следом — у подъемника уже собралась приличная очередь.
Соревнования проводились на специальной спортивной трассе для сноуборд-кросса. В каждом заезде участвовали по четыре спортсмена. Длились состязания два дня подряд, по олимпийской системе — на выбывание…
Специального сигнала не было. Со стуком опустилась небольшая перегородка между участниками и склоном, и все четверо рванули вниз.
Хан занимался сноубордом лет с десяти. Его заманил в этот вид спорта Богдан. И оба катались весьма и весьма неплохо.
Вот и сейчас, Хан разогнался до приличной скорости, аккуратно «облизывая» доской небольшие трамплины, в то время как другие участники подпрыгивали на них, теряя скорость. Так что Хан быстро вырвался вперед. Очередной поворот, с большим трамплином. Хан сгруппировался и вылетел с трамплина первым. Хорошо приземлился… и вдруг внезапно перестал «чувствовать» сноуборд. Доска вильнула, рванула в сторону. Хан неуклюже взмахнул руками и ударился всем телом в жесткий снег. Ему повезло, что до следующего трамплина достаточно далеко. Инерцией его влекло до ближайшего поворота, вытолкнуло на вогнутый склон, и скорость наконец погасла.
Голова гудела, болел локоть и бок. Но переломов явно не было. Медленно Хан сел и скривился от досады, отстегнул крепления. К нему уже спешили дежурные спасатели в ярких жилетах с красным крестом.
— Я в порядке, — отмахнулся Хан, — все нормально! Ушибы и все, сам дойду.
Он подобрал сноуборд и, чуть прихрамывая, отправился к ограждению, где стояли зрители. Там его и нашел Богдан — весь растрепанный и откровенным испугом в глазах. Если и была между ними недомолвка, то она исчезла.
— Ты как? – бросился он к другу, который сидел у ограждения и что-то внимательно разглядывал на своей доске.
— Я-то целый, — сообщил Хан странным тоном, — а вот крепления – не очень. Смотри, кто-то мне на них винты ослабил. Причем так, что они стали болтаться только уже на спуске. Тут опытный человек постарался.
Он развернул сноуборд к Богдану и подтолкнул ногой. Тот с непониманием нахмурился, опустился на корточки и взглянул на крепления. Да, разболтаны, даже пары винтов не хватает.
— Ты сам не мог накосячить?
— Я проверил все за двадцать минут до начала соревнований, — Хан поморщился: локоть все же ощутимо болел при движениях. И голова продолжала гудеть: не сотрясение, конечно, но приложился он знатно. Шлем спас и умение группироваться, а то бы тащили его сейчас переломанного на носилках.
Они с Богданом переглянулись. Судя по тревоге, мелькнувшей в глазах последнего, он тоже представил, что могло произойти. Оба прекрасно знали, насколько опасными бывают травмы при таких вот падениях.
