Вик (ЛП) - Аврора Белль (читать книги бесплатно полностью TXT, FB2) 📗

— Послушай, мне не нужно слушать историю твоей жизни. — Он выложил яйца на тарелку и пододвинул ко мне. — Чем быстрее ты поешь, тем быстрее вернешься в свою клетку, а я смогу вернуться к работе. — Он протянул мне вилку, и, когда я потянулась, чтобы взять ее, он убрал ее за пределы досягаемости. И я моргнула. — Тебе есть, что мне сказать?

Мои глаза были ледяными, но я сохраняла ровный тон.

— Спасибо.

Он протянул ее еще раз, и я медленно потянулась к ней. Когда стало ясно, что он не собирается ее забирать, я зажала ее между пальцами и поднесла к тарелке до того, как у меня потекла слюна, причем не в хорошем смысле.

Внезапно я закрыла глаза, и мое дыхание стало тяжелым. Холодный пот выступил у меня на лбу, и я схватилась за край островка, тяжело сглотнула и натужно произнесла:

— Ванная.

Роам усмехнулся.

— О нет, дорогая. Ты сидишь здесь, ешь, потом делаешь свои дела, прежде чем вернуться в свою клетку. Вот что происходит.

У меня закружилась голова, когда запах яиц становился все сильнее и сильнее, пока я с грохотом не отодвинула тарелку и не выдохнула дрожащим голосом:

— Я себя не очень хорошо чувствую.

— Мне плевать. А теперь ешь.

О, нет. Вот оно.

Через несколько секунд комок в горле увеличился в четыре раза, а тело согнулось. Одной рукой я прикрыла рот, а другой держалась за живот, и тут меня начало тошнить. Я знала, что сейчас неподходящее время, но, к моему большому удовольствию, я злорадствовала, увидев, как скривилась губа Роама, когда он понял, что я не притворяюсь. Я встала и обогнула остров, устремляясь к ближайшему предмету, в который могла придумать, чтобы меня вырвало.

Кухонная раковина.

Я успела как раз вовремя, чтобы выплеснуть то немногое, что у меня было в желудке, в кухонную раковину с широким дном, и звука моих рвотных позывов вместе с шумом рвоты, который, казалось, эхом разносился по комнате, было достаточно, чтобы вызвать отвращение у любого.

— Черт возьми, — пробормотал Роам, потянувшись, чтобы включить воду, позволяя ей течь, а я продолжала прерывисто дышать и выплевывать остатки горечи изо рта.

Потная и слабая, я потянулась к воде, используя дрожащие руки как чашку, и поднесла прохладную воду ко рту. Первые несколько раз я просто промывала рот. Следующие несколько раз я брала холодную воду и плескала ею на лицо, надеясь смыть это ужасное чувство беспомощности, которое мучило меня.

Я была такой уставшей. Я просто хотела пойти домой.

— Роам, — почти взмолилась я, все еще свешивая голову над раковиной. — Пожалуйста, позволь мне уйти.

Но Роам не был тронут. И когда его пальцы обвились вокруг моей руки, сжав ее достаточно сильно, чтобы ее защипало, он дернул, заставляя меня смотреть на него. Капли воды стекали по моей шее, в рубашку и на грудь.

Яростный взгляд Роама остановился на мне.

— Я скорее убью тебя, чем отпущу. — Мой желудок перевернулся, потому что я не услышала ничего, кроме честности в этих резких словах. — Если я не получу то, что хочу, — поклялся он, — никто не получит того, чего хочет он.

И я тяжело сглотнула.

Интенсивность его хватки возросла, и напряжение в моей руке увеличилось настолько, что я вздрогнула.

— Я нечасто проигрываю, но когда проигрываю, — он жестоко усмехнулся, — тогда я поджигаю красивые, хрупкие вещи и смотрю, как они горят, пока не превратятся в угольки и пепел.

Я знала, что это была всего лишь угроза, но он заставил это звучать как абсолютный факт.

Эта ухмылка исчезла, и эти полуночные глаза приковали меня к месту.

— Когда я проигрываю, — откровенно сказал он, — я забочусь о том, чтобы все проигрывали.

Мое сердце забилось заметно быстрее.

Я должна была убедиться, что выживу. Я должна была, хотя бы для того, чтобы сказать Вику, что он бездумный придурок, раз связался с этим психопатом. Если бы я выбралась из этого великолепного, но холодного дома, я бы сделала именно это.

И поскольку мои инстинкты выживания подсказали мне произнести слова, я это сделала, хотя и слабо.

— Я очень голодна.

Это заняло мгновение, но выражение лица Роама потеряло часть своего напора, но когда это произошло, я почувствовала, что одержала маленькую, но значительную победу. Он выпустил мою руку, и все мое тело вздрогнуло, когда он прошел мимо меня и открыл холодильник, чтобы достать кусок сыра и немного хлеба. И его действия вызывали опасную мысль, окутывающую мой разум.

Насколько опасным может быть этот человек, если такая простая вещь, как голод, может вызвать у него заботливую реакцию?

Вздохнув, он работал в тишине, и я с молчаливым любопытством наблюдала за ним, пока он делал два горячих бутерброда с сыром, разрезая их пополам и кладя на тарелку, прежде чем поставить ее на островок.

Выразить благодарность было легко, и моя предыдущая мысль подстегнула новую.

Роам плохо отреагировал на такое отношение. У него не было мягкого сердца, поэтому искать сочувствия было неразумно. Но как он отреагирует на искреннюю благодарность?

У меня еще было время заставить эту ситуацию работать на меня, поставить себя в лучшее положение. Все, что я могла сделать, это попытаться.

Когда Роам прошел мимо меня, я нежно коснулась его руки, и он замер. Я воспользовалась возможностью, чтобы тихо и искренне сказать:

— Спасибо.

Я надеялась на какое-то смягчение. Легкий кивок в знак признания. Возможно, момент взаимного уважения.

Из всех реакций, которые я ожидала, я получила не ту, которую планировала.

Глаза Роама сверкнули, и он двигался так быстро, что у меня не было шанса его остановить. Его рука дернулась быстро, как молния, и он схватил мое запястье с такой силой, что я подумала, он может сломать его пополам. Испуганный визг вырвался у меня, и мой рот округлился от удивления, когда эти длинные пальцы впились в мою плоть, достаточно сильно, чтобы заставить меня вздрогнуть.

О Боже.

Страх захлестнул меня, как поток воды, заполняющий каждую щель.

Что я наделала?

Необузданная ярость исходила от зверя передо мной. Я просто не могла понять почему.

— Никогда без моего разрешения, — сказал он тихо, но слова были полны ярости. Его челюсть напряглась, а затем задергалась. — Никогда, бл*дь, не трогай меня без моего разрешения. — Он отшвырнул мою руку в сторону, достаточно сильно, чтобы все мое тело затряслось, и слово эхом отозвалось, когда он прогремел: — Никогда!

Мои глаза расширились. Я сделала неуверенный шаг назад и с трудом сглотнула, когда его жесткие плечи поднимались и опускались с каждым резким вдохом. Я надеялась защитить себя, но Роам выглядел сумасшедшим. И я была причиной.

Дерьмо.

Ага. Здесь была допущена ошибка. Теперь я знала лучше, что нельзя делать.

В ту секунду, когда он шагнул вперед с глазами акулы, почуявшей кровь, все мое тело отпрянуло. Мои руки поднялись, чтобы прикрыть голову, когда я запаниковала. Мой рот открылся, и слова вылетели прежде, чем я успела их остановить.

— Я голодна!

Я услышала, его еще на полпути. Тишина затянулась на моей шее, как петля.

Брови Роама опустились, и мое сердце забилось. Выражение его лица сменилось с замешательства на пылающую ярость менее чем за пять секунд, и когда он заговорил в гробовой тишине, я поняла, что нагло показала ему свой козырь.

— О, дорогая, с кем ты разговаривала? Который из них?

У меня мучительно заболел живот.

О Господи.

У этого не было возврата. Любая возможность, которая у меня была, чтобы обеспечить свою безопасность, исчезла в одно мгновение.

— Я не знаю, о чем ты говоришь, — был мой вялый ответ.

Он знал, что я лгу. Это прозвучало так, как будто я лгала. Я видела, как он изо всех сил пытался держать себя в руках. Так что, когда гнев на его лице стал бесстрастным, мое сердцебиение замедлилось от предположения, что ему удалось подавить гнев.

Я была неправа.

Роам поднял мою тарелку, развернулся, отпрянул назад и изо всех сил швырнул ее в стену, так сильно, что сухожилия на его шее натянулись толстыми канатами. Мое тело напряглось, когда в ушах раздался звук разбитого фарфора. Я подняла руки, чтобы прикрыться, продолжая дрожать от ужаса. Его плечи были твердыми и неподатливыми, я смотрела, как его грудь двигалась вверх и вниз с каждым тяжелым вздохом, и то, что он сказал дальше, заставило мой страх достичь новых высот.