Разорванные цепи (СИ) - Давыдова Ирина (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
Мы с ней всегда будем друг у друга. Нас многое связывает, мы угадываем желания, настроения друг друга, чувствуя тем особенным чувством, которое не понять другим, оно не поддается никаким объяснениям и меряется только любовью. Любовью мужчины и женщины, огромной и всеобъемлющей, благодаря которой Полина МОЯ, к ней я буду рваться с любого континента, потому что люблю и таю в ее ответной любви. Она для меня самый Важный Человек, та, кому я, вернувшись откуда-нибудь, самой первой напишу с вокзала или аэропорта: «Любимая, я скоро буду дома, жди!»
И как бы я не сопротивлялся, это будет! Только как быть с моей клятвой, которая тоже печет в груди, не давая примириться и забыть? Хватит ли того, что я отомстил Варламову и Марго, не тронув дочь и внука Антона Синягина? Как мне быть, ведь это тоже мешает мне принять свою любовь к Полине?! Именно об этом я размышлял, стоя на кладбище у могилы отца и сестры, куда приехал, чтобы обрести хоть немного душевного равновесия. Почему-то здесь я всегда чувствовал себя ближе к ним. Я стоял и думал обо всем случившемся, а потом решительно развернулся и поехал к Дмитрию, зная, что только он сможет меня выслушать, понять и посоветовать что-то стоящее…
— Эх, Олег, как был ты мальчишкой, который мне встретился, так им и остался внутри, несмотря на то, что вон как снаружи-то заматерел. Пора тебе свою боль отпустить. Если дальше держать обиду, как месть, она, как горечь, ядом отравит всю твою жизнь, так и не дав тебе жить спокойно.
Непрощение приносит с собой духовный голод, слабость и утрату жизненных ценностей, в том числе и любовь загубишь, а она тебе ой как теперь нужна. Кто ты такой, чтобы противиться заповедям христовым, который говорил: «Любите врагов ваших»?! Пора простить тех, кто действительно причинил тебе боль, но разве Полина с сыном входит в их число, если она та женщина, ради обладания которой ты готов изменить свое мировоззрение и мир? Прощение — это волевое решение, так прими его, наконец, и забудь раз и навсегда. Живи, наслаждайся, дыши свободно и люби, — вряд ли твоя семья желала бы, чтобы ты мстил Полине с сыном. Знаешь, я завидую тебе, ты чертовски фартовый сукин сын! На свадьбу-то пригласишь или зажмешь ее и просто распишитесь?
— Дмитрий, ты о чем? Какая свадьба, может она и слышать обо мне не захочет, погонит от себя поганой метлой?
— Вот говорят, что любовь глупее людей делает, опять в этом в очередной раз убеждаюсь! Олег, ты же сильный мужик, а сейчас ведешь себя, как сявка! Откуда эта нерешительность в тебе, ты же, как танк упертый, а тут перед бабой тушуешься. Эко, как тебя к земле-то пригибает! Попал ты, Олег, крепко и надежно, с такого крючка не срываются!
Оракул хренов, как будто я сам не знал! Да и не хотел я ни с какого крючка срываться, теперь зная, что Полька моя судьба. К тому же, и Егорка мне по душе, прикипел я к пацаненку, не ощущал его чужим, лишь, как часть моей девочки. Только, как я к ней приду, после всего своего говора?
Вспомнился последний мой вчерашний разговор с матерью, когда навещал ее. Профессор сказал, что она стала спокойнее и радостнее, хотя видимых улучшений по-прежнему не наблюдается. Она удивила меня, сказав:
— Олежка, сынок, совсем большой мальчик стал, а вот с девочкой своей нас так все и не познакомил. Нехорошо как-то, не по-человечески. Если у вас все серьезно, то надо семьями знакомиться, ты давай ее к нам приводи.
— Мама, какая девочка, ты о чем вообще?
— Эх, сынок, мне-то душой не криви, скрытный ты у нас, просто хочется, чтобы был такой же счастливый, как мы с папой. Смотри, сколько лет мы с ним вместе, а мне другого и не надо.
Кстати, почему он так долго-то в магазин ходит, в очереди стоит? Ты бы его, Олежка, пошел встретил, да сумки помог до дома донести, все же он не молодеет с каждым днем, от старости таблеток нет.
— Да, мама, сейчас встречу и помогу, ты не волнуйся, тебе нельзя, а мне уже пора, я скоро снова к тебе приду.
Но она уже отвернулась от меня, привычно погрузившись в свои выдуманные мысли.
Я побоялся звонить Полине, а вдруг она просто бросит трубку? Нет, пусть лучше глаза в глаза, даже если будет кричать и выгонять меня, я хочу ее видеть. Кажется, мне так будет легче, а, впрочем, откуда я знаю, никогда меня так не выставляли из дома. Толька Полина в прошлый раз, и это было вот точно хреново. Всегда считал, что могу любому своими словами отпор дать, а ее язычка побаивался, как-то у нее так получалось, что вроде ничего не сказала, а после ее фраз чувствуешь себя дурак-дураком. А сейчас и обстановочка не из лучших, нервы на пределе. Может, ее дома нет, иначе, что так долго не открывает?
Она оказалась дома, пропустив меня, и идя молча следом, босиком, в короткой маечке и узких джинсовых шортиках, похожая как никогда на двадцатилетнюю пацанку и никак на женщину с ребенком.
— Зачем пришел?
В ответ на заданный вопрос я смерил ее взглядом, прошелся по комнате, отмечая необычную пустоту, отсутствие привычных вещей и множество коробок, в каждой из которых было что-то сложено.
— Далеко собрались? Зачем коробки?
— Да вот переезжаем и освобождаем чужую квартиру, завтра грузчики приедут, нужно все подготовить и упаковать!
— А дальше что? Переедете, и?..
— Олег, мы завтра вечером уезжаем, билеты на вечерний поезд, я договорилась, Ася тебе бы ключи сразу занесла, она тут остается, вроде у них с Михаилом все хорошо.
— Хочешь сказать, что если бы я сегодня не пришел, то вы с Егоркой завтра бы уехали, не сообщив мне? Так, что ли?
— Ну да, а в чем дело? Что ты опять рычишь, вот же моду взял по любому поводу.
— Девочка, ты что творишь-то, ты почему из меня барана-то делаешь? Получается, что я даже не стою того, чтобы со мной просто попрощаться? Я что-то не догоняю?!
— Олег, прекрати, чего тебе еще надо?
— Мне надо? После того, как ты мне всю душу вымотала, мне еще и что-то надо от тебя? А сама, что не догадываешься совсем?
— Олег, я тебя не понимаю, что ты хочешь от меня, мы вроде все полюбовно решили, я тебе ничего не должна…
— Полька, душу ты мою должна мне! И сердце вернуть! А, впрочем, можешь оставить себе, на вечное пользование. Я никогда себя ни отцом, ни мужем не представлял, но ради тебя — попробую. Короче, ты там сама сообрази про платье свадебное, банкет какой-то, список гостей. Я в этом совсем не фонтан, не разбираюсь. В общем, выходи за меня замуж, я вчера по случаю и кольца купил, не понравится, так обменяем, выберешь, что захочешь.
— Олег, ты что, серьезно, меня замуж зовешь? — с ноткой сарказма уточнила она, прищурив грустные глаза.
— Ну да, сколько тебе с мальцом-то одной маяться или я тебе не подхожу? Так, учти — я отступать не собираюсь и кроме колец, даже золотую ложечку купил, чтобы тебе было удобнее мне мозги вынимать, помнишь, я про это говорил? Ай, Полька, вот про тычки от тебя мы совсем не договаривались, когда ты только мясо на своих костяшках нарастишь? Лучше поцелуй своего будущего мужа! Не хочешь? Ну тогда держись, детка, я и сам это хорошо умею! И не только это!
— Олег, скотиняка ты необузданная, поставь меня немедленно на место. Куда потащил, зараза похотливая?! Я еще совсем не согласилась!
— Ну, так соглашайся быстрей, у тебя еще есть целых тридцать секунд!!!
Эпилог
Я привычно зашел к детям, чтобы проверить: ничего не помешало ли их сну?! В полумраке детской комнаты было слышно только тихое посапывание наших двух младших детей. Ксения Олеговна и Виталий Олегович, — мои дочь и совсем маленький сын, так были названы при рождении малыши, и имена с Полиной мы выбирали вместе. У старшего сына Егорки давно была своя отдельная комната, хотя, встретить его в детской можно было чаще, чем в его собственной.
Он с радостью возился с малышами, которые обожали своего старшего брата. Мне импонировало, как Егор тепло относился к нашим малышам. Когда Ксюша появилась в семье, мы с женой очень опасались его ревности к новорожденной, как это часто бывает у сводных детей.
