Пляжный ресторанчик - Мэнби Крис (онлайн книги бесплатно полные .txt) 📗
— Это время года — единственное, когда в Англии лучше, чем здесь, — продолжал Ричард. — Во все другие времена Лос-Анджелес, несомненно, даст Лондону по погоде сто очков вперед, но здесь вообще нет времен года, а значит, нет и золотой осени. В Лондоне же это красивейшая пора, такая романтичная!
Я протянула Ричарду чашку кофе. С молоком. С двумя ложечками сахара. Все, как он любил. Когда он брал чашку у меня из рук, наши пальцы на миг соприкоснулись.
— У тебя такие красивые руки, я всегда это замечал, — сказал Ричард, — такие нежные.
Помнит ли он, как эти руки ласкали его тело? Я буркнула в ответ что-то вроде «спасибо». А потом так случилось, что мы одновременно поставили наши чашки на стол и рванулись друг другу навстречу. Наши пальцы переплелись, мы смотрели друг на друга поверх кофеварки и не могли оторвать взгляд; мое сердце, как часовой механизм, тикало так, что, казалось, еще секунда — и оно взорвется у меня в груди, забрызгав футболку Ричарда кровью.
— Ричард…
— Лиззи…
— Я…
Мы одновременно застонали. Я изо всех сил потянулась к нему через стойку бара. Ричард тянулся навстречу мне. Вот он уже совсем близко… Я невольно закрыла глаза… приоткрыла рот. Он дотронулся до моей щеки губами и прижал меня к себе. Вот, сейчас, еще секунда, и его губы…
Бу-буммм!!!
Кофеварка упала на пол и разлетелась на миллион мелких осколков. Черное пятно кофе разливалось по белоснежным мраморным плитам пола — плитам, «доставленным специально для Эрика Нордоффа из Италии». Мне на ногу плеснуло чем-то горячим, но мне было наплевать. Мы с Ричардом чуть ли не боролись, повалившись на барную стойку. Его поцелуй заполнял меня всю, наши языки переплелись, я едва могла дышать.
Не отпуская друг друга ни на секунду, мы переместились из кухни в мою комнату. Мы чувствовали себя, как матросы, пережившие кораблекрушение и вдруг вновь обретшие почву под ногами. Я мертвой хваткой вцепилась в футболку Ричарда и сдернула ее. Ричард боролся с ленточками и шнурками на моем платье. В какой-то момент послышался треск, и я выскользнула из корсета, как шелковичный червь из кокона.
— Лиззи!
— Ричард!
— Детка… о боже… я….
Это было даже лучше, чем я могла представить себе в самых смелых мечтах, когда воображение рисовало мне, как все будет, когда мы встретимся снова. Наши тела соприкасались — изгиб к изгибу, так, как будто мы были созданы специально друг для друга. Ну как еще можно объяснить то, что мы совпадали, словно колесики одного механизма?
Мы перекатились через всю огромную кровать и, хохоча, увлекая за собой легкое одеяло от Версаче, повалились на пол. Свились в клубок на искусственной тигровой шкуре, докатились до шкафа, поднялись, извиваясь, не отпуская друг друга, и снова вернулись к кровати.
Ричард уже докрасна натер мне подбородок своей щетиной. Его волосы встали еще более острым «ежиком» — так, словно он сунул палец в розетку. Свадебное платье было смято и брошено в угол комнаты, как половая тряпка. Старинная диадема валялась, погнутая, где-то под кроватью — кто-то из нас отшвырнул украшение туда, когда нечаянно наступил на него и укололся.
— Мне так не хватало тебя! — Кто из нас это крикнул?
Мы оторвались друг от друга, словно развалились на две половинки, выдохнули и с удивлением посмотрели друг другу в глаза.
— Мы поступили правильно? — спросила я.
— Может, и нет.
Ричард улыбнулся. Это была смутная, мимолетная улыбка. Я потянулась, чтобы коснуться его лица, но поборола себя и замерла на миг с протянутой рукой. Потом сделала вид, что просто хотела откинуть назад волосы.
— Поверить не могу… мне кажется, мы все сделали правильно.
— И тем не менее это не так, — сказал Ричард. — Я обручен.
О боже!
Только что я была на вершине блаженства, и вот Ричард снова толкнул меня в пропасть.
— Ты ведь тоже выходишь замуж, — напомнил он.
— Да, но…
Я оборвала себя на полуслове.
— Что же нам делать? — спросил Ричард.
Значит, он думает, нам надо что-то делать вместе, так? Нам есть что обсудить?
Это был идеальный момент для того, чтобы мирно выкурить одну сигарету на двоих. Но сигарет не оказалось. Вместо этого мы просто неподвижно лежали рядом, как средневековый лорд и леди на роскошном смертном одре. Я почему-то представила карикатуру: вот мы лежим так, у каждого над головой висит изогнутый «пузырь», где в комиксах обычно пишут, о чем герой сейчас думает. Только наши пузыри пустые. Ни единой мысли. Ричард вздохнул. Я тоже вздохнула. Ричард снова вздохнул.
— Ричард, — спросила я наконец. — Что происходит с нами? И почему мы расстались тогда, в Лондоне?
Он пожал плечами.
— Не знаю. Я правда не знаю. Мне кажется, у меня тогда был переломный момент в жизни. Мои работы стали раскупать. Известные, важные люди искали встречи со мной. Думаю, у меня просто крыша съехала от успеха. Выходить в свет с девушкой — известной топ-моделью показалось мне естественным следующим шагом на пути к блестящему будущему. Но ты, Лиззи, — продолжал он, — оказалась права. Дженнифер, конечно, сногсшибательно красива, но за душой у нее почти ничего нет. Она пуста. Обижается, когда мне хочется провести вечер в студии и поработать, а не идти с ней на вечеринку. Она вообще предпочитает ходить по магазинам и модным тусовкам. Ей неинтересны картины, за исключением аппликаций на футболках от Жан-Поля Готье. Честно говоря, единственная разновидность культуры, которая Дженнифер интересна, это бактерия в «живых» йогуртах.
Меня так и подмывало сказать: «Я тебя предупреждала». Но вместо этого я только глубокомысленно кивнула.
— Но дело не только в этом. У нас с тобой тоже все разладилось. Я уже не видел тебя ни в какой другой одежде, кроме пижамы.
— Но это потому, что ты приходил домой только поздно вечером, а уходил рано утром!
— Знаю. Но когда мы познакомились, ты выглядела совсем иначе. Ты носила платья, обтягивающие брючки — короче, ты была аппетитной. А к тому моменту как мы расстались, ты превратилась в бесполое существо. Все вещи у тебя были шерстяными или ворсистыми; все — серого цвета. Ты перестала краситься. Создалось такое впечатление, что ты просто себя запустила. Раньше мне так нравилось, когда по утрам я видел разводы несмытой туши вокруг твоих глаз. Ты становилась похожа на панду.
— Надо же… Я думала, тебя раздражает, когда на твоем любимом египетском постельном белье остаются следы косметики.
— Что ты, это было эротично. Я предпочел бы лишний раз постирать белье, чем просыпаться каждое утро рядом с женщиной, которой, похоже, просто плевать на мужчин. Еще немного, и ты отрастила бы волосы под мышками.
Да уж…
— Неужели все это правда? — спросила я.
— Знаешь, иногда я просто не мог прикоснуться к тебе, если мы не выключали свет.
Я перекатилась на свою половину огромной кровати.
— Но ты же ничего мне не говорил!
— А что я должен был сказать? — удивился Ричард. — «Дорогая, ты стала похожа на дворняжку»? Да ты бы меня убила!
— И ты позволил, чтобы все это просто убило нашу любовь?
— Лиззи, мне очень жаль.
Я приподнялась, оперлась на локоть и посмотрела на него сверху вниз.
— Я могла измениться. Теперь-то я изменилась! — И я откинула назад выгоревшие под калифорнийским солнцем волосы.
— Дело было ведь не только в том, как ты выглядела, — сказал Ричард. — Казалось, ты плюнула на себя во всем, во всех других отношениях тоже. Ну зачем ты соглашалась на эти дурацкие предложения поработать то секретарем, то помощником бухгалтера? Ты же актриса! Но теперь, — он поднял с пола погнутую диадему, — твой талант наконец заметили.
— Да, ты прав, наверное. — Я взяла у него диадему и попробовала вернуть ей первоначальный вид. — Но тогда мне казалось, что и ты потерял веру в меня. Решил, что я никогда не добьюсь того, о чем мечтала.
— За весь год ты была на пробах один-единственный раз.
