Наваждение - Марч Джессика (читать полные книги онлайн бесплатно .txt) 📗
Помня о необходимости пропагандировать величие «Ригал», Ники предложила провести в музее гала-бал, пригласив и пэров Англии, и выдающихся представителей различных искусств. Может быть, удастся убедить прийти кого-нибудь из членов королевской семьи. Когда хранитель вежливо напомнил ей, что все члены королевской семьи очень заняты, их расписание заполнено на два года вперед, Ники не стала спорить. Вместо этого она ответила так, как ответил бы сам Рис: «Оставляю это на ваше усмотрение, мистер Теннисон. Позвольте, однако, заметить, что если бы королева или принц Чарльз смогли присутствовать на балу, то компания „Ригал“ была бы рада компенсировать все расходы, связанные с выставкой».
Когда Ники вернулась в свой отель, то нашла послание от Уилла: «Сегодня поздно вечером покидаю Париж. Увидимся в восемь утра. Я теперь уже не встаю так рано, как прежде».
Ники встала рано и устроила себе долгое великолепное купание в мыльной пене в огромной фарфоровой ванне. Погрузившись глубоко в воду, нежась и наслаждаясь, начав растирать губкой свои мускулистые руки и нежные округлые груди, Ники вспомнила наставления тренеров: доверять силе своего тела. Но тут нужна была сила другого рода, она знала это, и размышляла, способна ли применить ее полностью — довериться своей женственности, не опасаясь предательства или, того хуже, обмана.
Она вышла из ванны и вытерлась махровым полотенцем. Потом искусно наложила дневной макияж и принялась расчесывать свои белокурые до плеч волосы, пока они не заблестели. Затем облачилась в пару широких синих шерстяных брюк, соответствующий свитер и кашемировый блейзер.
В бюро обслуживания она заказала кофе и сдобные булочки. Когда завтрак принесли, Ники обнаружила, что так нервничает, что не может есть. Уже прошло много времени, с тех пор как они были вместе, и еще больше с того времени, когда он выказывал радость от общения с ней. Расхаживая по комнате и каждые несколько минут поглядывая на часы, она начала рассуждать: он посылал ей приглашения так же, как она их и получала со смешанными чувствами, ощущением, что они не будут приняты? Или, того хуже полагая, что она придет в восторг, как каждая женщина, которую он знал? Кумир множества тех, кто слышал его пение, он мог считать неизбежным интерес к нему и увлечение им еще одной из них.
Наконец, услышав стук в дверь, Ники кинулась навстречу. Едва увидев суровое лицо Уилла, его знакомую улыбку, она почувствовала, что у нее даже перехватило дыхание.
— Вот и пришло время, сказал он хрипло, — я уж начал думать, что ты никогда не приедешь.
— Никогда — это слишком долго, — прошептала она, уткнувшись ему в грудь.
— Эй, он засмеялся, — это звучит как название песни. Хочешь помочь мне написать ее? Он начал напевать на высоких нотах: «Моя госпожа отпустила меня опечаленным… я думал, что она никогда больше не захочет видеть меня… Она Сказала: „Дорогой, ты ошибаешься, потому что никогда — это слишком долго…“
Она рассмеялась и попросила его остановиться, но она имела в виду не это. Глупая песенка, казалось, воскресила былого Уилла, того, который поддразнивал ее и шутил над многими вещами, которые она воспринимала всерьез.
В то же мгновение Уилл отстранился и взглянул на нее.
— А ты стала другой, — сказал он. — Что ты сделала с собой? — Заметив разочарование в ее глазах, он быстро добавил:
— Ты выглядишь прекрасно, Ники, но совсем не похожа на ту, что я помню.
— Я оставила мои джинсы и рубашки в Виллоу Кросс, если ты это имеешь в виду, — сказала она с некоторой резкостью в голосе.
Уилл улыбнулся, как будто довольный ее ответом.
— Вот, дорогая, — сказал он, — вот это убеждает меня, что ты осталась прежней, хотя и выглядишь так, словно сошла с обложки журнала.
Прежде чем она успела что-то ответить, он прошел по апартаментам, разглядывая роскошную обстановку. Он выглядел тем же самым, подумала она: в куртке и джинсах из грубой хлопчатобумажной ткани. Немного похудел, но этого можно было ожидать: работа допоздна, нерегулярное питание и напряженное расписание поездок.
— Сколько ты платишь за этот номер? — спросил он. Ники была изумлена этим вопросом. С теми ли деньгами, что должен был зарабатывать Уилл, думать о стоимости пребывания в отеле?
— Я не плачу за эти апартаменты, ответила она. Все расходы по этой поездке взяла па себя «Ригал». Похоже, этот ответ не удовлетворил Уилла.
— Значит, вот как ты теперь живешь, — медленно произнес он. — Похоже, что тебя по-настоящему взяли в штаб корпорации…
— А что в этом плохого? Я, кажется, объясняла в своих письмах… Я люблю мою ферму, Уилл, но больше не в состоянии любить табак. Вот почему я пошла в «Ригал», вот почему…
— Ладно, — прервал он ее со смехом, — не будем обсуждать это сегодня. На улице светит солнце, и мы можем заняться чем-то более интересным, чем разговаривать о «Ригал Тобакко», — сказал он, беря ее за руку.
Когда они подошли к дверям отеля, она указала ему на поджидающий снаружи «бентли».
— Мне кажется, ты не захочешь воспользоваться автомобилем компании «Ригал».
— Ты угадала, — ответил он и, махнув рукой, остановил такси.
Уилл показал ей совсем другой Лондон нежели тот, что она осматривала сама. Они прогуливались по этническим районам, которые отражали прошлое английской империи: населенную индийцами и пакистанцами южную часть Западного Лондона, вдыхали ароматы Карибского моря в Брикстоне и восточную атмосферу Чайна-таун и Жерард-стрит. Они заглядывали в кипрские магазинчики в Кэмдене и восторгались исламской мечетью, величественной и безмятежной, на краю Ридженгс-парк.
Со своим музыкальным слухом Уилл легко воспроизводил любой, какой только можно было услышать в Лондоне, акцент: живой ритм «кокни», гнусавый выговор австралийцев, картавость шотландцев, утонченное произношение питомцев аристократических школ.
В одиннадцать тридцать они наблюдали смену караула перед Букингемским дворцом. В двенадцать тридцать Уилл купил булочки с сосисками и содовую у уличного разносчика и объявил, что они перекусят на открытом воздухе в Сент-Джеймском парке. Некогда частное владение Генриха VIII, теперь он был населен пеликанами и дикими птицами и был в равной мере излюбленным местом прогулок бизнесменов и влюбленных.
— Ты хочешь, таким образом, дать мне понять, что Уилл Риверс не изменился? — спросила Ники, усевшись на зеленой траве и стараясь так съесть сосиску, чтобы ни капли жира не упало на ее свитер.
— Не совсем так, — ответил Уилл, передавая ей чистый носовой платок. — Я обнаружил, что в музыкальном бизнесе чертовски много фальшивого и гнилого. И если бы это было возможно, — произнес он мечтательно, — я бы вернулся в Виллоу Кросс. Может быть, я тогда и не выпускал бы так часто альбомы. Жил бы с настоящими людьми, для которых лгать вовсе не так же естественно, как дышать. — Бросив озорной взгляд на Ники, он добавил:
— Мы с тобой не часто видимся с глазу на глаз, но я рассчитываю, что ты будешь мне говорить правду.
Ники ничего не ответила. В самом деле, заслужила ли она называться правдивой, когда так много скрыла от Уилла? И почему он вообще ожидает полной честности от всех, когда у него самого столько собственных секретов?
— Не могу сказать, что мне понравилось, когда ты говорила мне, каким ничтожеством я был, — сказал он, словно прочитав мысли Ники.
— Я никогда этого не делала!
— Ха! — Он засмеялся. — Мы сейчас говорим о правдивости. Помнишь Нэшвилл?
Ники вздрогнула. Да разве могла она забыть?
— Как бы то ни было, — продолжал Уилл, — я думал о том, что ты сказала. Я с ума сходил по тебе, но я знал, что ты не из того сорта людей, которые что-то говорят без оснований. И я понял, что было что-то не правильное в том, как я цеплялся за Бет.
Он произнес имя своей утраченной любви с такой нежностью, что Ники ощутила укол ревности. В то же время она была польщена, что Уилл думал о ней, когда они были в разлуке, и тронута, что он хотел поделиться с нею своими воспоминаниями.
