Провинциалка для сноба (СИ) - Волгина Надежда (мир книг TXT) 📗
— Похороны послезавтра. А потом я одним днем лечу в Москву. Маму нельзя оставлять надолго одну… Очень хочу увидеть тебя, — проговорил после короткой паузы. — Сможешь приехать?
Вопрос оказался неожиданным, хоть и очень волнительным. Мысли Люды заработали на пределе возможного.
Он хочет видеть ее. Она нужна ему, особенно сейчас, когда так тяжело. Пусть у них будет всего несколько часов, украденных у его работы, но они могут провести их вместе, и она постарается подпитать его своей любовью, чтоб он легче пережил этот тяжелый период в жизни. Остается только освободить себе день среди рабочей недели.
— Завтра поговорю с Олегом Евгеньевичем, попрошу отгул. Думаю, да, я смогу приехать, — уверенно кивнула Люда, словно он мог это видеть.
Олег Евгеньевич не откажет, когда она объяснит ему ситуацию. И за один день ничего не случится, работа не встанет. Господь! Как же она хочет, чтобы поскорее наступил этот день.
— Я буду в Москве рано утром. Позвони, как сядешь в поезд, встречу на вокзале, — в голосе Алексея мелькнула улыбка, и Люда поняла, что ждет он встречи так же сильно, как она.
Поговорили они совсем мало, и разговор был крайне тяжелым, даже изматывающим, но как ни странно, на душе Люды стало легче. И пусть та все так же продолжала болеть за любимого, но совсем скоро она сможет лаской и любовью немного разогнать его грусть.
Разговор с Курбатовым состоялся уже на следующий день, с самого утра. Люда не стала откладывать его на потом, как и юлить не собиралась. Она честно призналась руководителю, что в ее помощи и поддержке нуждается очень дорогой ей человек. И конечно же, начальник разрешил ей взять отгул. В этом она тоже не сомневалась, успев узнать его неплохо и понять, что ничто человеческое ему не чуждо.
В назначенный день, в девять утра, она уже садилась на первый сапсан, который прибывал в Москву около часа дня. Алексею позвонила, как и договаривались. И всю дорогу считала минуты до долгожданной встречи. Прошло каких-то несколько дней, что они не виделись, но как все изменилось. Вокруг них, между ними, да и сами они тоже изменились.
Он встречал ее на перроне, и в первый момент, когда увидела его — такого высокого, красивого, родного и очень-очень грустного, Люда испытала слабость в ногах. Они в буквальном смысле слова подкосились от наплыва самых разных эмоций. Благо, Алексей пошел ей навстречу, и она практически упала в его объятья. А потом их губы встретились, и какое-то время им было ни до кого и ничего.
— Ты голодная? — прервал Алексей один из самых прекрасных поцелуев, который ласкал и согревал одновременно.
— Голодная, но есть не хочу, — посмотрела на него Люда с улыбкой. Впервые она настолько откровенно заявляла о собственных желаниях, не смущаясь и не покрываясь краской стыда. Она ужасно проголодалась по его рукам и губам. А еще по его близости и теплу. Ни о чем другом даже думать не могла.
— Тогда поехали ко мне. Там мы сможем утолить голод, — вновь прижался он к ее губам.
— А как же твоя работа?
— Я уже был там и все необходимое сделал. Не заговаривай мне зубы, малыш, — слегка прикусил он мочку ее уха, а потом звонко поцеловал. — Если не хочешь, чтобы я съел тебя прямо тут, советую поторопиться.
До его машины они почти бежали. Но еще с час Алексей объезжал заторы на дорогах. Делал это молча, сосредоточенно, проявляя чудеса выдержки. Люда невольно сравнивала его в тот момент с Владом, который все время ругался. Но почти сразу же образ второго мужчины выветривался из головы. Оставался только тот, что сидел рядом и не смотреть на которого у Люды не получалось. А еще хотелось все время трогать его, но это делать она себе запрещала. Хватало того, что он не мог не реагировать на ее взгляды — периодически поворачивался и так обещающе улыбался, что внутри аж все замирало.
В лифте они безостановочно целовались. А едва вошли в квартиру, как Алексей принялся раздевать ее. И она ему не мешала, слабо реагируя на то, как падает одежда прямо на пол, стараясь одновременно раздевать его тоже.
Их губы перестали существовать отдельно друг от друга. Они целовались как одержимые, словно не виделись несколько лет, а не пару дней. Не могли насытиться, напиться из источника взаимности, запечатлеть в памяти навечно…
Ни один из них даже не заметил, как остались без всего и оказались на диване. И близость на этот раз носила рваный стремительный характер, словно оба они хотели получить все и сразу. От первой ночи сегодняшняя встреча отличалась в корне. На место всепоглощающей нежности пришла грубоватость. Алексей не мог сдерживаться, а Люда не хотела, чтобы он это делал. Страсть сжигала их обоих одинаково быстро и немного поутихла, когда оба получили желаемое, слились в единое целое, испытав блаженство практически одновременно.
Чуть позже, когда Люда лежала на плече любимого, а дыхание ее все еще не выровнялось, Алексей виновато пробормотал:
— Извини, если сделал больно. Не смог сдержаться. Как мальчишка, — невесело усмехнулся. — Просто, я так мечтал об этом, что когда получил, наверное, все испортил.
— Не испортил, — приподнялась она на локте и заглянула в его виноватые глаза. — Мне хотелось того же, — призналась, смущаясь.
Люда и сама не могла понять, как возможно настолько хотеть близости с мужчиной, если пока еще неопытна в этом вопросе. Но дело обстояло именно так. Да и дело было даже не в сексе. Ей хорошо было уже просто рядом с ним. Касаться его, слышать его голос, вдыхать его запах… Этого хотелось постоянно, и состояние насыщения не наступало. И совсем скоро они снова расстанутся. Она уедет в Питер, а он улетит в Мурманск.
— Как твоя мама? — спросила Люда и устыдилась, что своим родителям даже не позвонила. Они не знают, что она в Москве, даже не догадываются. И увидеться с ними она не сможет, потому что до последней минуты, когда настанет время расставаться, хочет быть рядом с этим мужчиной. Родителям позвонит уже завтра и ни в чем не признается, чтоб не расстраивать.
— Плохо. Все время плачет. Очень волнуюсь за нее, — вздохнул Алексей и прижал к себе Люду покрепче. — У нее сердце слабое.
— А сейчас она с кем? — коснулась Люда губами его шеи в том месте, где часто-часто билась жилка.
— С тетей моей, сестрой отца. Плачут на пару. Люда!.. — неожиданно перевернул он ее на спину и накрыл своим телом, всматриваясь в глаза.
Он явно что-то хотел сказать, но не решался. Она же ждала, затаив дыхание, чувствуя, что услышит (если он решится) сейчас что-то очень важное.
— Я так долго был идиотом, не хотел понимать, что ты совершенно особенная девушка, что рядом с тобой никто не стоял, тем более та женщина, у которой такое же имя, и которую я какое-то время называл своей женой. И я… причинил тебе много неприятностей!
— Ты не…
Она хотела сказать, что сделал он все это не со зла, а заблуждаясь и обманывая прежде всего самого себя, уходя от реальности, оберегая себя от новых разочарований. Раньше и она этого не понимала, а сейчас, как ни странно, все встало на свои места, и от былых обид не осталось и следа. Но договорить Алексей ей не позволил, запечатав рот поцелуем.
— Не перебивай меня, малыш, иначе я так и не решусь сказать самого главного, — так ласково улыбнулся он, что аж сердце защемило и глаза защипало от слез. И еще раньше, чем он произнес заветные слова, Люда уже точно знала, что именно услышит. — Я люблю тебя. Никогда и никого я не любил так сильно. И я хочу, чтобы ты все время была рядом со мной.
Люда все-таки расплакалась. От счастья, от облегчения, от наплыва эмоций. Теперь уже ее сердце готово было выпрыгнуть из груди, заходясь в бешеном восторге. Она силилась ответить и не могла. Только и способна была покрывать любимое лицо поцелуями, оставляя на нем влажные следы от своих слез.
И снова они любили друг друга, на этот раз со всей нежностью, на какую только были способны.
Но время неумолимо приближало их к расставанию. Ее ждала работа, а его — мама, которой он сейчас был очень нужен.
