(Без)условная любовь (СИ) - Акулова Мария (книги онлайн .TXT) 📗
Будто они снова возле школы, под старым деревом. Андрей ее заподозрил, что в Сплетницу слила информацию о нем, а Катя рыдает из-за осознания масштабов человеческой жестокости…
Глава 30
— И что потом было, Кать? Он ушел? Просто взял и ушел? — Катя посмотрела на Веру грустными глазами, а потом кивнула.
— Думаешь, это правда? Ну то, что Разумовский… Подделал все? И что он просто помогал Филимоновой, а я… получается… Какая же я дура, Вер! Какая дура! — Катя упала головой в сложенные на столе руки, плечи снова затряслись.
Она всю ночь не спала опять. Не сомневалась, что и Андрей так же. Даже Кот заснуть не мог. Все маялся, по квартире носился, на тени бросался.
Но хотя бы у него на душе не было так гадко, как у этих двоих. Ведь выходит, что их оказалось так просто вокруг пальца обвести. И даже неизвестно, кто в этом больше виноват — те, что решили вмешаться, или они сами. Сначала друг за друга додумали, а потом обиду свою лелеяли годами…
— А ты посмотри на это с другой стороны, подруга, — Вера видела, что Кате плохо. Невыносимо плохо. Да и ситуация, если говорить прямо, была малоприятной, но грызть себя смысла не было уже, поэтому Яшина постаралась утешить, как могла. — Вам ведь так повезло, что вы хоть теперь это выяснили. Ну да, дураками были, что тогда разбежались-разъехались кто-куда, но теперь-то… Теперь-то вы все знаете, вы рядом, вы можете…
— Я ему сказала, что не научилась верить в безусловную. Любовь безусловную…
Вера не поняла, почему это сказано с таким надрывом и отчаяньем, но она вообще многого в отношениях этой пары не понимала, поэтому продолжила утешать, как умела…
— Может вам в игру сыграть, Коть? Как там было? Красная и синяя таблетка? Ну вот вы и «выпейте» ту, которая лишает памяти. Забудьте все это и заново начните. У вас вон Кот…
— Мяу… — малявка, трущийся о ноги расстроенной отчего-то хозяйки, отозвался на кличку.
— Общий. Мы вам с Сашкой еще задание какое-то придумаем, вот вы и начнете… Потихоньку, помаленьку, а потом…
— Мы не умеем так. Мы сразу с головой… и сверху вниз об асфальт…
— А как же записочки? Может вам снова? Ты ему напишешь что-то милое, он тебе ответит?
Вера осторожно предложила, Катя же только головой мотнула. Слишком много она наворотила, чтобы теперь вот так легко записочками отделаться…
— Нам надо подумать обоим. Хотя бы пару недель подумать…
— Так свадьба же через две недели как раз…
— Вот до свадьбы и подумаем…
— Ей Разумовский наплел что-то, вот она и… укатила с ним. Фотки показал какой-то переписки, подделали, видимо. Видео… эта дура повисла на мне в тот вечер, они засняли, ну и…
— Ты злишься на нее? — Андрей мерял шагами комнату, Саша же на диване сидел, следя за передвижениями друга.
Это была уже «хорошая традиция» для них с Верой. У Веселова с Самойловой очередная беда, они собираются за пять минут и выезжают, он на девятом выходит, Вера на десятый едет. И выслушивают.
Пожалуй, не было в мире людей, желавших, чтобы эти двое сошлись наконец-то, более пламенно, чем Яшина с Бархиным.
— И на нее… И на себя… Я-то себе столько всего надумать успел, что она зачем-то проучить меня так хотела, что просто гнилой оказалась, а она… Дурочка. Недоверчивая дурочка, вот и все. Но откуда у нее доверию взяться? Ее мама не любила даже, а я-то кто? Человек посторонний, вот она и… Она подарок мой хранила, представляешь? — Андрей взял с тумбы котенка, которого у нее в квартире забрал, другу бросил. Тот поймал, пригляделся. Милая мелочь, но ничего особенного, кажется. Хотя это же не ему любимый подарил. Верка вон тоже его подарки хранит. Самые идиотские. Любит перебирать записки, которые он ей в школе писал еще, плачет потом…
— Так а что ты делать будешь с этим всем?
— Не знаю. Думать буду. Думать. Я ведь тоже эти годы не райской жизнью жил. Хотя кому я рассказываю, ты и так все помнишь…
— Помню… — Сашу передергивало каждый раз от тех воспоминаний. Он не знал, как Андрей переживал свой первый опыт неразделенной любви, но после отъезда Кати будто другим человеком стал. Надломленным.
— Как же это все сложно-то…
— Ты не думай о том, что сложно, Андрюх. Думай, что время подходящее…
— Да какое ж оно подходящее, Бархин? Она после вашей свадьбы в свою Америку едет снова. Свадьба у нее там, с Питером. И тут я такой — принц… Что я ей предложить могу? Она тогда мне доверять не научилась, а теперь с какого перепугу?
— Потому что любит тебя…
— Так почему тогда замуж за другого идти согласилась?
— Ну она же не знала!
— Потому что не спросила, Сань! Потому. Что. Не. Спросила. Сама решила. Сама уехала. Сама меня из жизни вычеркнула…
— Но ты же тоже ее любишь… — Саша тихо сказал. Если честно, боялся нарваться на неадекватную реакцию друга. Тот же остановился, глянул на него, будто впервые увидел…
— Надо подумать. Надо пару неделек подумать хотя бы.
— Свадьба через две недели как раз…
— Вот до нее и подумаем…
Им никогда не удавалось избегать друг друга, когда это так нужно было.
Утром они сообщили друзьям о своем решении, а вечером…
Катя вышла за кормом Коту, Андрей — за хоть чем-то, что можно было бы забросить в холодильник или прямо в рот…
Они увидели друг друга, когда с разных сторон шли к подъезду. Катя притормаживать начала, Андрей наоборот ускориться хотел, а потом… к черту. Не дети уже, в конце концов.
Дождался, пока она к двери подойдет, вперед пропустил.
— С-спасибо, — улыбнулась неловко, проскочила внутрь, лифт вызвала… Думала, он, как в прошлый раз в подобной ситуации, решит пешочком, да только…
— Ты не против, если я с тобой прокачусь? — рядом встал, присоединился к ожиданию.
— Нет. Думаю, поместимся.
— Ага…
Молча ждали. Лифт медленно ехал, как на зло. Или им только казалось так. Медленно дверь открывалась…
— Прошу, — Катя первая зашла, десятый нажала, отступила к стенке, оставляя место, которого хватило бы пятерым Веселовым. Он хмыкнул, девятый нажал. Вдвоем смотрели, как дверь неспешно едет обратно, потом толчок, лифт поехал…
— Мы придурки, Самойлова…
Андрей резко развернулся, Катя даже вздрогнула, потом в стенку вжалась, потому что он в считанные секунды совсем рядом оказался, на себя дернул, в губы впился… Пакетики кошачьего корма во все стороны разлетелись, Катя же его шею обхватила, еще тесней прильнула.
В детстве они так не целовались. А ведь тогда еще понимали, что при всем желании скорей всего не будет у них времени, чтобы насладиться друг другом вдоволь, но не доходили до такого сумасшествия. Когда губы болят, руки по телу шарят грубо даже, сжимают беспощадно, тянут, рвать готовы, кажется…
Лифт дернулся, остановился…
— На десятом выйду…
Катя отстраниться попыталась, Андрей не дал. От губ оторвался, к шее спустился, такой хрупкой и нежной… А еще розовой. Предательскими пятнами пошла снова… Ну как ее не любить такую?
Десятый наступил слишком рано, а вместе с ним и разум вернулся. Одновременно к обоим. Каждый сделал шаг назад, присел, собирая разбросанный корм…
— Я не готова, Андрей, — Катя сказала, глядя себе под ноги, потянулась к еще одной упаковке. — И ты не готов. Мы жалеть будем.
— Мы только то и делаем, что жалеем, — он последнюю поднял, девушке протянул, вдвоем из лифта вышли.
— Мне подумать надо…
— О чем?
— Что с жизнью своей делать… дальше…
Катя искренне ответила, Андрей по-своему понял. Сомневается, значит. Кому предпочтение отдать — ему или Питеру. Горько стало, но деваться некуда…
— Думай. Скажешь, когда надумаешь… — последнюю вольность позволил себе, губами губ коснулся, прикусил слегка… Сам не знал, зачем себя и ее дразнит, но не мог просто. А потом, пока не передумал, спустился на девятый, закрылся на все замки, в душ пошел. Есть не хотелось больше. Ничего не хотелось. Только Питера этого хренова прибить. Или поблагодарить сначала, что вроде как помог ей в себя прийти после устроенной подставы, а потом прибить.
