Греховные тайны - Хейз Мэри-Роуз (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Ни сумасшедшим, ни пьяницей. — Элизабет понизила голос до шепота. — Он стал наркоманом.
Кристиан безудержно расхохоталась, сжав руки в кулаки. Смеялась до слез. Они катились по ее щекам, а она никак не могла остановиться.
— Конечно, это была не его вина, — тусклым голосом продолжала Элизабет. — Это они сделали его таким.
После нервного срыва его положили в клинику. Там его лечили электрошоком, потом транквилизаторами и обезболивающими. Все это вышло из-под контроля. Джордж никогда не обладал сильной волей. Он так и не смог остановиться. Постоянно увеличивал дозу… Он стал принимать кокаин, чтобы возбудиться, и пил джин, чтобы потом успокоиться. В прежние времена его бы назвали… — Элизабет судорожно вздохнула. — Я не могла допустить такого позора.
Она с достоинством поднялась с места, высоко вскинула голову, но уже в следующий момент настроение ее переменилось, и она заговорила самым обыденным тоном, словно до этого они обсуждали незначащие вещи типа приближения грозы.
— Пойду прилягу до чая.
Кристиан тоже провела большую часть дня в постели.
Изабель сидела рядом. Кристиан никак не могла унять истерический смех:
— Ты только подумай, мой отец был наркоманом, а любовник занимается контрабандой наркотиков. Как все хорошо сошлось. Ну разве это не восхитительно?
Изабель раздобыла на кухне немного льда — в такой жаркий день это оказалось нелегко — и приложила к своей пылающей щеке.
— Ну перестань, Крис, успокойся. Ты просто переутомилась. Тебе надо отдохнуть. Подумай о ребенке.
Для Изабель будущий ребенок Кристиан стал чем-то вроде спасительного плота в бушующем море. После откровений матери она совсем потеряла равновесие и поэтому ухватилась за мысль о ребенке. Ребенок по крайней мере представлял собой нечто реальное и доступное ее пониманию.
Смех Кристиан постепенно перешел в рыдания:
— Да, по-видимому, о ребенке больше нет причин беспокоиться. Он ведь не может родиться наркоманом.
А вот Лудо… он снова отправился в опасную экспедицию. А ведь перед этим уже обещал мне покончить с этим. Он рассердился на меня из-за ребенка.
Изабель положила мешочек с тающим льдом на разгоряченный лоб сестры и пробормотала что-то утешительное. Бедная Крис! Как это грустно… Но по крайней мере после рассказа матери одно тяжелое бремя свалилось с ее плеч. Печально, конечно, что Лудо ее покинул, но Кристиан сможет найти кого-нибудь другого. Снова влюбится… Хотя то же самое Изабель когда-то говорила себе самой, но этого так и не произошло.
— Как ты думаешь, — сквозь слезы спросила Кристиан, — Лудо это делает мне в наказание? Я так хочу ребенка.
— Нет, конечно. Дай ему возможность одуматься.
Возможно, его это слишком сильно потрясло. И кроме того, не забывай, что он много лет жил, как цыган. Сама подумай, легко ли ему перестроиться. Скорее всего твое известие его просто напугало. Дай ему время привыкнуть к этой мысли, потом возвращайся и разыщи его. Вот увидишь, все будет хорошо.
— Нет, на этот раз он не вернется, я это предчувствую. Его убьют. Слишком долго ему везло. Я так боюсь за него. Если он погибнет, ребенок — это все, что у меня останется от него. — Она в ужасе смотрела на сестру. Под глазами были темные круги.
— Тихо. Успокойся. Тебе вредно волноваться. Ты ведь ничем не можешь ему помочь. Будь благоразумна, думай о ребенке. А теперь постарайся поспать.
Изабель вытерла капли ледяной воды с шеи сестры.
Арран решила пойти к морю. Надела атласный цельный купальный костюм яркого пурпурного цвета — единственное, что оказалось ей по размеру в местном магазине в конце сезона.
Однако поплавать ей не удалось. Начался отлив, и вода ушла так далеко, что у Арран не хватило решимости пройти все это расстояние по мокрому песку. Поэтому она просто легла на песок, раскинула руки и так замерла, глядя в бесцветное небо. Некоторое время она лежала ни о чем не думая, лишь ощущая тепло, проникающее в тело.
Оно словно становилось частью ее существа, пульсировало в жилах.
В конце концов она почувствовала, что созрела для того, чтобы обдумать новость, услышанную от матери.
Итак, отец не умалишенный и не алкоголик. Он наркоман. А это означает, что она, Арран, вовсе не обречена стать такой же, как он. Ее жизнь теперь принадлежит ей одной, и как она поступит с этой своей жизнью, зависит только от нее. Она вольна выбирать. И вряд ли она когда-нибудь захочет покончить с собой. На душе у нее стало спокойно как никогда. Она закрыла глаза, бездумно слушая, как две чайки ссорятся из-за добычи. Уже почти засыпая, подумала: как же все-таки хорошо, что мама не унесла секрет отца с собой в могилу. Секрет отца…
Внезапно она раскрыла глаза и резко приподнялась.
Мама ведь не собиралась раскрывать им секрет отца.
Она твердо намеревалась унести его с собой в могилу. За все эти годы она ни разу не проговорилась. Они, можно сказать, вытянули из нее признание в состоянии крайнего раздражения. И тем не менее совсем недавно мама сказала Изабель: «Есть кое-что такое, что вам троим необходимо знать».
Значит, существует еще какая-то тайна… Что же это может быть? И когда они об этом узнают?
К вечеру так и не стало прохладнее. И в отеле, и даже в саду все еще было слишком душно. Поэтому они вышли к дюнам. Близость моря создавала иллюзию прохлады и свежести. Начался прилив, волны наползали на песок и откатывались обратно, оставляя завитки белой пены.
Небо на востоке стало пурпурно-черным, вдали у линии горизонта вспыхивали молнии.
Элизабет шагала впереди, в старомодном выгоревшем цветастом платье нелепого молодежного покроя.
Грациозностью она никогда не отличалась и сейчас шла неловкой, подпрыгивающей походкой, не глядя по сторонам. За ней в молчании шли Изабель и Арран, почти вплотную друг к другу. Замыкала шествие Кристиан, преисполненная мрачных мыслей.
Элизабет резко остановилась на том месте, где вчера предала морю прах Джорджа Уинтера. Повернулась на восток, к темному горизонту. Именно туда сорок лет назад вылетали самолеты с аэродрома в Лудгейт-Мэнор.
Она это знала.
Кристиан со вздохом облегчения опустилась на жесткую траву.
В этот момент Элизабет едва заметно улыбнулась.
— Знаю, вы считаете, что я давным-давно должна была рассказать вам о проблемах Джорджа с наркотиками. Но, видите ли, Джордж не мог вынести даже мысли о том, что кто-то об этом узнает. Его бы это страшно расстроило. Он так стеснялся этой своей слабости.
Изабель резко обернулась к матери.
— Мама, ты нам сказала правду? Он действительно употреблял наркотики?
Арран живо припомнила резкие и неожиданные смены настроения, приступы глубокой депрессии, случаи потери координации, взрывы ярости, маниакальное возбуждение. Теперь, задним числом, это казалось настолько очевидным…
— Ну конечно же, Иза.
— Мама, я хочу услышать это от тебя. Посмотри мне в глаза.
Элизабет раздраженно повернулась к ней:
— Конечно, это правда. С какой стати мне врать?
Видит Бог, мне было тяжело вообще заговорить об этом.
Ярость охватила Изабель. Казалось, она заполнила все поры ее существа. Как могла мать допустить, чтобы она столько лет мучилась… из-за ничего Изабель не могла устоять перед искушением взорваться, причинить матери боль, заставить ее почувствовать, что пришлось пережить ей, Изабель. Она прекрасно понимала, что это не имеет смысла, что у матери сдвинуты все жизненные ориентиры… ей никогда не понять. И тем не менее гнев душил ее.
— Значит, для того чтобы не расстраивать его, ты сознательно оставила нас в заблуждении, будто у отца наследственная душевная болезнь?
— Ничего я такого не делала. Вы сами вбили себе это в свои испорченные головы.
Грудь у Изабель сжало словно стальными тисками.
Трудно стало не только говорить, но даже дышать.
— Господи, мама! Да можешь ты хоть на минуту представить себе, чем были для меня эти семь лет! Я чуть с ума не сошла, переживая за Марка и Мелиссу. Не проходило ни дня, чтобы я не задавала себе ужасный вопрос.
