Греховные тайны - Хейз Мэри-Роуз (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Заявил, что она еще слишком мала. Что касается денег на перелет, то здесь вопрос решился просто: благодаря Холлу Дженнингсу — президенту авиакомпании — они летели бесплатно, первым классом.
— Мы летим! — задохнувшись, сказала Изабель, когда самолет поднялся в воздух. — О, Крис…
Кристиан сидела у окна, прижавшись носом к стеклу, уцепившись руками за привязной ремень, так что костяшки пальцев побелели. Изабель беспокоилась о том, как подействует на сестру замкнутое пространство самолета. Взяла руку Кристиан, крепко сжала.
— Крис, ты в порядке?
От радостного возбуждения Кристиан не могла говорить. Она прекрасно чувствовала себя в самолете. Ведь он увозил ее на свободу. Кристиан обернулась к сестре, молча улыбнулась.
Самолет резко накренился. Они увидели серовато-зеленые поля, как будто скрытые за туманной дымкой, бесконечные ряды грязновато-красных кирпичных домов, тающий в тумане круг дороги… Потом все исчезло за облаками. По стеклам иллюминаторов поползли серые влажные полосы, а в следующее мгновение они вырвались из слоя облаков в синее небо. Солнце сияло ярко, и этот ослепительный свет казался сестрам символом их будущей жизни.
— Мы летим в Калифорнию! — воскликнула Изабель. — Мы и правда туда летим!
Шесть волшебных недель она не будет видеть ни унылых замызганных улиц, ни грязных канав. Не будет малюсеньких, как каморки, комнат с обшарпанной темно-коричневой мебелью, ни занавесок в мелкую клетку, казалось, впитавших в себя всю городскую грязь, ни отвратительного линолеума, ни ржавой ванны.
— Если бы Арран могла поехать с нами, — виновато проговорила Кристиан. — Пятнадцать лет — это уже не маленькая девочка. На самом деле она старше, чем выглядит.
— Для нее это не так страшно. Отец любит ее больше, чем нас.
Отец и на самом деле не любил ни Изабель, ни Кристиан. «Вам здесь не нравится, — повторял он. — Вы не хотите жить дома с мамой и со мной. Вы хотите уехать. — Они в растерянности смотрели друг на дружку. — Ну и катитесь к черту!» — прорычал тогда отец и, хлопнув дверью, ушел в маленькую, примыкавшую к кухне комнату, служившую ему кабинетом.
— Да, — согласилась Кристиан, — он любит Арран.
И потом, она умеет уйти в себя. Ничего не замечает вокруг, когда пишет.
— Когда мы станем знаменитыми и разбогатеем, мы ей поможем. Как только я получу свою первую роль, тут же увезу ее из дома.
Изабель ни минуты не сомневалась в том, что это произойдет очень скоро.
Подошла стюардесса с напитками, предложила коктейли. Изабель заказала джин с тоником, сделав вид, что это ей не в новинку, хотя до сих пор ей дозволялся лишь маленький бокал шерри раз в год, во время рождественских обедов.
— Иза! — прошептала Кристиан. — Ты опьянеешь.
— Да ну!
Изабель сделала большой глоток. Напиток оказался холодным, как лед, и в то же время согревающим. Она не могла надивиться непривычному ощущению в голове.
— Ах как здорово! Вот это жизнь!
Изабель растянулась на мягком комфортабельном сиденье.
После второго глотка она похоронила все свое прошлое. Забыла мать, отца, убогий маленький домик и даже Арран. Она Изабель Уинтер, ей восемнадцать лет, и она прекрасна. Она летит в Калифорнию. Начинается новая жизнь. Благодаря невероятной, немыслимой удаче у нее появился шанс, всего один шанс. И она его не упустит.
Она летит в Калифорнию и найдет способ там остаться.
В эту минуту Изабель поклялась, что никогда не вернется домой.
Глава 2
Семнадцатилетняя Кристиан вошла в зал Лос-Анджелесского международного аэропорта. Ростом в пять футов и девять дюймов, с развевающимися густыми каштановыми волосами, напряженная, как струна, она вдыхала прохладный кондиционированный воздух раздувающимися от радостного возбуждения ноздрями, жадно вбирая в себя окружающее. Ничто в жизни больше не произведет на нее такого впечатления, как это первое знакомство с Калифорнией. Как зачарованная, смотрела она на шумных пассажиров, двигавшихся в разных направлениях, — на солдат с напряженными лицами, возвращавшихся из Вьетнама, на живописные группы хиппи с антивоенными лозунгами, на кришнаитов в шафрановых балахонах с тамбуринами в руках, на молодых людей и девушек в потертых джинсах, вышитых жилетках, ярких цыганских платьях с крупными бусами.
Кристиан задохнулась от счастья:
— О, как мне здесь нравится! Я уверена, что полюблю все это. Обязательно полюблю.
Марджи и Стюарт встречали их в аэропорту. Последовали радостные приветствия, поцелуи, объятия. Марджи они узнали сразу. Она выглядела точно так же, как на фотографиях, в своих развевающихся изумрудно-бирюзовых одеждах. Трудно было представить себе, что эта пышная, яркая, жизнерадостная и дружелюбная женщина — лучшая подруга их невзрачной матери.
— Мои дорогие! Не могу поверить, что вы здесь.
Надеюсь, вы не очень устали? Изабель, дорогая, ты точная копия Джорджа в молодости. Какое чудо!
Восемнадцатилетняя Стюарт, которую они ни за что бы не узнали по фотографиям, теперь нисколько не походила на Ширли Темпл. На ней было ярко-розовое мини-платье, едва прикрывавшее зад и обнажавшее бесконечно длинные ноги с идеально ровным золотистым загаром. Держалась она холодно.
— Ну, привет.
В отличие от своей матери Стюарт вовсе не жаждала видеть Изабель и Кристиан, тем более терпеть их рядом все лето.
— Ты что, мам! Рехнулась?
— Стюарт, я не потерплю таких слов.
— Хорошо-хорошо. Но ты сама подумай. На все лето!
У Стюарт были свои планы на лето. Она только что окончила школу и намеревалась в июле и августе пожить в свое удовольствие. Ездить на вечеринки, валяться на пляже, курить травку. Ей совсем не улыбалось нянчиться с этими английскими замарашками. Господи, на кого они похожи! Она с отвращением смотрела на их плиссированные юбки и белые оксфордские рубашки. Такого уже сто лет никто не носит. А какие тощие! Может, они еще и девственницы к тому же? Стюарт шумно вздохнула. Теперь лето наверняка испорчено.
Как только они вышли из прохладного здания аэропорта, их обдало волнами знойного воздуха. Блеклое солнце изо всех сил пыталось пробиться лучами сквозь слой смога. Через несколько минут Изабель и Кристиан уже сидели в комфортабельном сером лимузине с кондиционером, и машина бесшумно неслась по направлению к Бель-Эр, где открывалось чистое голубое небо.
Легко и бесшумно распахнулись кованые резные ворота, и лимузин величественно покатил мимо цветущих кустарников и изумрудно-зеленых лужаек, где шелестели водяными струями поливочные устройства. Перед девочками предстал особняк в плантаторском стиле. Изабель подумала, что никогда в жизни не видела такого прекрасного дома, и, поднимаясь по широкой, как бы летящей вверх лестнице, глядя на картины, на вазы с цветами, она поклялась себе, что у нее будет точно такой же дом. И очень скоро!
Им с Кристиан отвели комнату, выходившую окнами на заднее патио. За ним, позади цветущего кустарника, виднелась сверкающая на солнце бирюзовая гладь бассейна, от которого живописная дорожка вела к теннисному корту.
— Теннисный корт! — не веря своему счастью, прошептала Кристиан. — Только подумай, Иза, теннисный корт!
— Если вы не очень устали, — вежливо предложила Стюарт, зная, что мать может ее услышать, — надевайте купальные костюмы и пойдем поплаваем.
Ей захотелось убедиться, что и остальной их гардероб так же ужасен, как и то, что надето на них сейчас. Именно так и оказалось.
— Постойте, — поспешно проговорила она, увидев их купальные костюмы, — я дам вам свои купальники.
Конечно, она сделала это не от доброты душевной, просто подумала: а вдруг появится кто-нибудь из ее знакомых, Давид Уиттэкер, например, и увидит в ее бассейне этих бледных замарашек в цельных темно-синих купальниках? Еще решит, не дай Бог, что они ее подруги!
Кристиан не хотелось надевать чужой купальник.
Она прекрасно видела, что Стюарт им вовсе не рада, и от этого чувствовала себя не в своей тарелке. Однако Изабель, которая никогда не отказывалась от того, что ей предлагали, с благодарностью согласилась. Принесенные Стюарт бикини выглядели очень стильно. Кристиан испуганно смотрела в зеркало на свои длинные изящные бедра, на мягко вздымавшуюся грудь. Как зачарованная дотронулась до тонких треугольничков голубой ткани. Да она прекрасно выглядит! Раньше она всегда считала себя дурнушкой, невзрачной сестренкой красавицы Изабель.
