Измена. Новая жизнь (СИ) - Тэя Татьяна (читать книги без сокращений txt, fb2) 📗

— Администратор заполнила форму, тут ваши данные и… всё остальное, — увидев мои манипуляции, разворачивает экран ко мне.

Там какая-то программа и… строчки…строчки… строчки…

— Почему администратор не сказала, что нам поменяли специалиста?

— У Алисы Александровны форс-мажор, пришлось мне её подменить сегодня. И если вы не возражаете, я бы вашу дочь и дальше вёл, в случае если согласитесь ходить на консультации. — Я тихонько киваю. — Потом, может, администратор и упоминала, но вы не обратили внимание? Не хочу никого оправдывать или обвинять, но обычно у нас всё чётко.

Его улыбка полна обаяния, я в общем-то и не сержусь, а попадаю под её гипнотическое воздействие. И тоже начинаю улыбаться в ответ.

— Возможно, у меня голова немного другим сегодня занята…

Как всю последнюю неделю, если говорить откровенно.

— У вас тоже какие-то проблемы?

В его взгляде вежливый вопрос.

— Ох, нет-нет, — вскидываю ладони вверх и отмахиваюсь. — Ничего, что бы я не могла решить самостоятельно. Сущая ерунда.

Ну да, почти бывший супруг, оккупировавший квартиру и угрожающий дуркой, — это ерунда. Так себе ситуация. Но об этом мы, конечно, малознакомым, хоть и привлекательным психологам рассказывать не будем.

— Вы не похожи на детского психолога, — кидаю, не подумав.

И краснею пуще прежнего.

Боже… как научиться вовремя закрывать рот, иначе из него что-то такое выскальзывает, ну не совсем уместное.

— А на кого похож по-вашему? — интересуется он, ничуть не обидевшись.

Жму плечами.

На кинозвезду… В этом сером костюме и бордовом галстуке он выглядит так, будто на красную ковровую дорожку в Канны собрался, не меньше.

— Не знаю, но… по вам не скажешь, что вы работаете с детьми.

— А вы кем работаете? — внезапно спрашивает.

— Ой, я в финансовом отделе, зарплату начисляю, — махаю рукой и хихикаю.

А почему хихикаю? Это от нервов?

— Тогда вы тоже не похожи на бухгалтера.

— У меня ещё стаж маленький, я только год назад прошла переподготовку. Поэтому, наверное, и не похожа.

Чёрт… зачем я ему это рассказываю?

Остывшие, было, щёки снова вспыхивают.

— Интересно, — кивает доктор-красавчик, — самостоятельно инициированные перемены в жизни — это всегда к лучшему.

— Думаете?

— Когда человек понимает, чего хочет, это хорошо. Когда находит силы что-то поменять, тоже хорошо. Многие ведь так и не осмеливаются вылезти из привычной рутины, — кивает, а потом поворачивает тему на сто восемьдесят градусов. — А вы не связываете состояние дочери с переменами в вашей жизни? Может, вы стали меньше времени проводить вместе и это способ привлечь внимание? Может, что-то её задевает?

— Ну, я последние года два дома с ней сидела. Перед школой, то есть. Но сомневаюсь, что тут есть какая-то связь. Эти её кошмары не так давно начались. И если бы ей не хватало внимания, она бы сказала, наверное.

— Это вам так кажется. Только дети иногда выбирают странные способы привлечь это самое внимание взрослых к себе. Впрочем, это был простой вопрос. Расскажите про Алису подробнее, а после мы выйдем, займём одну из игровых. Там стеклянная стена, вы нас слышать не будете, только видеть. Чтобы вы не волновались, — он опускает взгляд на экран планшета. — Чтобы вы не волновались, Светлана, я вам сейчас расскажу, о чём буду беседовать с Алисой и какие вопросы задавать.

Я прикусываю губу, чтобы не сказануть лишнего, и снова краснею. Как девочка, ей богу, понимая, что с самого начала наш диалог шёл о чём угодно, только не об Алисе, и что этот красавчик сам развернул его к «маленькой пациентке».

Подумает ещё, что я не мать, а кукушка. Или ветреная особа, зацикленная на себе, раз уж даже с детским психологом обсуждаю не ребёнка, а личную жизнь.

Следующие минут десять мы говорим исключительно об Алисе. Я подробно рассказываю про дочь и её увлечения, про события последних месяцев, но про Артёма и его измены молчу. Лишь вскользь упоминаю, что папа наш загружен на работе.

«Загружен он…» — фыркает внутренний голос издевательски.

— А какие у вас отношения с мужем? — склонив голову к плечу, интересуется мужчина.

Это он так… по делу? Или… нет?

Ну, конечно, же по делу. Света… — осаждаю себя. — Хватит фантазировать.

Ищу на его лице признаки разочарования, но там штиль и вежливость.

— Отношения не очень, — признаюсь. — Вероятно, мы разведёмся. Но… — тут же добавляю. — Этот вопрос только на прошлой неделе возник. Внезапно. Ещё недавно всё было нормально.

— Вам может казаться, что всё нормально, а дети очень хорошо улавливают, как меняются отношения между родителями.

— Я же говорю: внезапно возник, — повторяю с нажимом, хотя прекрасно понимаю, что он имеет в виду.

— Внезапно? Это как-то связано с вашим… кхм… падением в аэропорту?

Кошусь на него с подозрением.

— Возможно, — это уже сквозь зубы, — но к делу это не относится.

Благо, дальнейших вопросов не следует. Он встаёт и приглашает следовать за собой.

— Пойдёмте к Алисе. Кажется, основное я от вас узнал.

— Кхм…

— Что такое? — оборачивается, придерживая для меня дверь.

— Я, кажется, до сих пор не узнала вашего имени. Вы же не представились.

— Прошу извинить, — снова эта обаятельная улыбка, — моё упущение. Никита Борисович Менделеев.

— А вы не…

— Нет не родственник, — улыбается так, что коленки опять начинают подозрительно дрожать.

Да что ж за напасть такая… Этот Никита Борисович крайней опасен для суставов. В больших дозах он превращает их в желе… Мои так точно.

Глава 12

Примерно через час мы с Алисой выходим из здания центра. Она выглядит заметно повеселевшей. Видимо, общение с Никитой Борисовичем пошло ей не пользу. Всё прошло именно так, как он и говорил. Они ушли в игровую, а я сидела за стеклянной стеной, наблюдая за их взаимодействием.

Доктор Менделеев сначала просто молчал, давай время Алиске освоиться и изучить пространство, а позже я смотрела и запоминала, чем они занимаются. Всё больше походило на игру, чем на сеанс терапии или консультацию психолога, но надеюсь, что ему, как специалисту виднее. Они собирали какой-то пазл, затем рисовали, потом обсуждали сказочных персонажей. Всё согласно схеме, которую Никита Борисович пояснил мне перед консультацией.

— Завтра предлагаю созвониться, кое-какие выводы я уже сделал. Посмотрю на результаты тестов и дам рекомендации. А так жду вас в четверг с дочерью. После выработаем стратегию. Я предложу несколько путей. Попробуем по-разному, посмотрим, что поможет.

— Нужно будет что-то купить? Я лекарства имею в виду? — спрашиваю, потому что уже всякого от советчиков наслушалась.

— Нет-нет, на данном этапе не вижу надобности в медикаментозном лечении.

— Это радует, — улыбаюсь и киваю.

И сохраняю его телефон в памяти своего, перепечатывая номер с визитки.

— Завтра позвонить?

— Да, давайте после обеда, если вам удобно?

— Удобно, — подтверждаю, а после мы прощаемся.

Ухожу я в странном настроении и состоянии лёгкого возбуждения. Личные проблемы отходят на второй план. Встреча меня встряхнула, а видя состояние Алисы мне становится спокойнее. Никакого потрясения у неё нет. Наоборот, ей всё очень понравилось.

— Зайдём поужинать куда-нибудь? — предлагаю дочери.

Честно говоря, готовить лень. Раньше я делала это для мужа, стремилась побаловать. А сейчас мысль, что этот изменщик будет есть приготовленную мной еду и воспринимать это как должное, мне нехорошо. Я ему не прислуга. Отлично устроился…

— Чего ты хочешь? — спрашиваю, желая зафиксировать положительные эмоции у Алисы.

— Блинчик… Блинчик… — она подпрыгивает от нетерпения и предвкушения, потом облизывается и потирает ладошки друг о друга, добавляя: — Со сгущё-ё-ёнкой. Можно, мам?

Думаю про выходные и про гору блинов от Милы, которую они с Санькой на двоих съели. Так и хочется уточнить: а попа не слипнется? Но я проглатываю язвительный комментарий и с улыбочкой киваю.