Новый Орлеан - Мэтьюз Клейтон Хартли (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
— Послушать тебя, можно подумать, что ты этот город просто ненавидишь.
Брет удивленно моргнул.
— Ненавижу? Новый Орлеан? Да я его обожаю!
Родился и вырос меньше чем в пятидесяти милях от этого самого места. И город знаю как свои пять пальцев. Просто противно смотреть, как он превращается вот… вот в такое! И все!
— Брет, послушай, все меняется. И города тоже.
Я, например, родилась не в Нью-Йорке, но бывала там десятки раз, и люди, которые там живут всю свою жизнь, говорят, что город жутко изменился. То же самое говорят о Чикаго, Лос-Анджелесе, даже о Сан-Франциско. Все меняется, Брет. — Она сжала его ладонь. — Даже люди могут измениться.
Что заставило ее произнести эти последние слова? «Может, — мелькнуло у нее в голове, — я пытаюсь что-то ему внушить?»
— Ладно, ты права, Лина. Сам не знаю, что на меня вдруг нашло… — Лицо его прояснилось. — Пошли-ка лучше к Фейну на бал, повеселимся как следует!
Эстелл Эндоу, морща лоб и шевеля губами, в третий раз перечитывала дневник мужа с самого начала.
Она не подозревала о существовании других дневников, спрятанных в запертом чемоданчике под кроватью. Но даже если бы ей это было известно, она, прикованная к инвалидному креслу, достать бы их не смогла. А в этом дневнике Эндоу она кое-что прочитала:
«Для того, чтобы наш мир очистился, чтобы началась новая жизнь, многим придется умереть. Прежде всего тем, кто занимает высокие посты, кто правит нашими судьбами. Эти люди были избраны народом для служения народу. Однако они забывают о народе, как только приходят во власть. Они берут взятки, начинают пьянствовать, предаваться разврату с размалеванными девками. По телевизору они проповедуют ересь и бунт, говорят людям, что можно не повиноваться законам человеческим и Божьим.
Такие, как они, должны умереть!
Зло должно быть наказано.
Но их так много. Я должен быть осмотрителен.
Должен выбрать только наиглавнейших из них. Ведь я один, а их множество. И меня могут убить до того, как я успею исполнить свой долг. Но, как сказано в Библии, тот, кто стоит до конца, да спасен будет!»
Эстелл оторвалась от чтения. К чему перечитывать все это в третий раз? Какие еще могут быть сомнения… Ее Френ, ее заботливый нежный Френ собирается кого-то убить, какого-то сенатора США!
Охваченная невероятным волнением, она в отчаянии стиснула пухлые ладошки. Господи, что же ей делать, ну что делать?
Ей пришло в голову дождаться возвращения Френа и выложить ему, что она все знает, что она добралась до его дневника. А если он станет все отрицать?
Конечно, он так и сделает, придумает какую-нибудь небылицу. Он может даже — при этой мысли ее охватил озноб, но страшное предположение упорно не шло из головы, — он может даже убить ее! Нет, нет, Френ никуда не поднимет на нее руку! Это просто немыслимо!
Если она сообщит в полицию, его арестуют. Однако просто представить себе Френа в тюрьме для нее было невыносимо. К тому же если его упрячут в тюрьму, то что с ней-то станет? Она же не способна сама о себе позаботиться: будет чахнуть, чахнуть и погибнет!
Внезапно в голову ей пришло возможное решение. Она принялась лихорадочно листать дневник с самой первой страницы в поисках упоминания имени Френа или чего-либо другого, что могло бы раскрыть личность писавшего. Ничего, абсолютно ничегошеньки! Имя свое он не проставил ни в одном месте Записи сделаны, естественно, от руки, но полиция смогла бы связать их с Френом в том случае, если бы знала его имя и имела образец его почерка, что было маловероятно.
Значит, так она и поступи г: упакует дневник и отправит его в полицию по почте. Таким образом они узнают об угрозе жизни сенатору США и станут бдительно его охранять, так бдительно, что Френу и близко подойти не удастся.
Эстелл отыскала немного коричневой оберточной бумаги, обрывок бечевки и соорудила аккуратный пакет. Большими печатными буквами она написала на нем. «ПОЛИЦЕЙСКОЕ УПРАВЛЕНИЕ, НОВЫЙ ОРЛЕАН, ЛУИЗИАНА». Без обратного адреса, само собой разумеется.
Подходящих весов у нее не было, но она на глазок прикинула возможную сумму почтовой пошлины. Наклеила на пакет все марки, какие только нашлись в доме Она была убеждена, что такому адресату, как полицейское управление, почта доставит пакет, даже если на нем и не будет хватать марок.
Покончив с этим, — она выехала на балкон и позвонила в колокольчик, который Френ — ее милый предусмотрительный Френ — подвесил там специально для нее. В отсутствие Френа она при необходимости могла с его помощью вызвать снизу сына домохозяина.
Через пару минут послышался стук в дверь. Эстелл откликнулась:
— Заходи, Донни!
Донни Парке был неуклюжим прыщавым юнцом лет шестнадцати. Эстелл для себя решила, что он туповат, но для несложных поручений вполне пригоден. А это как раз то, что ей сейчас от него нужно.
Она протянула ему пакет.
— Опусти, пожалуйста, в ближайший почтовый ящик, детка. Хотя нет.
Погоди! Прогуляйся-ка лучше за несколько кварталов. — Она заставила себя лукаво хихикнуть. — Я тут задумала одну шутку, понял?
Ничего такого плохого, вовсе нет, просто пакет нужно отправить откуда угодно, только не из Французского квартала. Сможешь?
— Будьте уверены, миссис Эндоу. — Донни взял пакет и направился к двери.
— Подожди! — Эстелл порылась в сумочке и вынула скомканный доллар. — Вот тебе за труды.
— Вот это да Спасибочки, миссис Эндоу!
Дождавшись, когда за парнишкой закрылась дверь, Эстелл покатила на кухню. Френ запрещал держать в доме спиртное, но где-то в кухонном шкафу должно было оставаться немного хереса, припасенного для кулинарных нужд Бог свидетель, ей же просто необходимо глотнуть хоть чего-нибудь, после того как она узнала про весь этот кошмар!
Глава 4
Садовый район назывался так потому, что до Гражданской войны там были разбиты огороды. Десятилетия с 1830 по 1860 год в Новом Орлеане стали периодом процветания, и многие из быстро обогатившихся начали строить дома в Садовом районе.
Даже с учетом того, что их возводили рабы, они были непомерно дорогими для своего времени.
Садовый район оставался, вероятно, последним оплотом довоенной аристократии. Дома на участках гигантских размеров почти все были сооружены в стиле неоклассицизма, с греческими портиками на фасаде — по одному на каждый этаж. Чаще всего они были двухэтажными; большинство из них насчитывало как минимум тридцать огромных комнат, с высоченными потолками (во многих случаях высотой восемнадцать футов), с окнами от пола до потолка (их делали такими в поисках спасения от влажной, как в бане, жары новоорлеанского лета).
Случаи, когда один из таких древних домов сносился под новое строительство, были редчайшим исключением.
Кто-то однажды сказал, что эти довоенные особняки похожи на загримированные трупы. Содержание их обходится чрезвычайно дорого, требует огромного штата прислуги: живущие в них люди должны — обязаны! — быть богатыми. И все же Садовый район до сих пор любят и заботливо за ним ухаживают, он представляет собой самый престижный и фешенебельный жилой район Нового Орлеана, где все дышит напоминанием об изысканной роскошной жизни, которую вели давние предки в самом автократическом обществе, которое когда-либо знал мир.
Френсис Эндоу был плохо знаком с историей Садового района. Стоя на тротуаре у резиденции Рексфорда Фейна и наблюдая за тем, как к нему на бал съезжается чуть ли не все высшее общество Нового Орлеана, никакого дыхания истории он не ощущал.
Этот бал был не единственным. В последние дни масленицы ночные балы происходят в самых разных частях города, и обыватели собираются возле наиболее изысканных домов, как кинофанаты в день премьеры, чтобы поглазеть на знаменитостей.
Большинство гостей прибыло в наемных лимузинах. Взору зевак предстали наряды как по последней моде, так и самые старинные. Поскольку в приглашениях выбор был оставлен на усмотрение гостей, только половина их была в маскарадных костюмах и масках.
