Костер на снегу - Барт Кэролайн (читаем бесплатно книги полностью TXT) 📗
Она оказалось дочерью подруги моей матери, владелицы клиники красоты, баронессы. Софи меня очаровала. Она была не похожа на окружавших меня девушек, феминистски настроенных, раскованных…
– Слишком самостоятельных и общительных? – перебила его Элен, улыбнувшись.
Он понимающе рассмеялся и поцеловал ее в носик.
– Слушай дальше… Она была нежной, какой-то не от мира сего. Немного смущало лишь то, что она все время требует внимания к себе. Недовольна, если я катаюсь с ребятами на виндсерфере…
Когда мы вернулись в Париж, все родственники почему-то уже считали нас помолвленными. Меня это забавляло, я понемногу встречался с ней, а потом и сам не заметил, как уже был назначен день свадьбы. Ну я и решил, что вроде пора, ведь мне почти уже тридцать лет. Мои коллеги в клинике поздравляли меня, говорили, что она редкая красавица и благородных кровей… Слышать это было приятно и необычно…
Мы стали жить в моей квартире в Латинском квартале, на бульваре Сен-Мишель. Софи стала меняться. А может быть, я просто лучше узнавал ее. Она интересовалась лишь светской жизнью. Софи – косметолог, работает в клинике своей матери, и ее клиентки – очень богатые женщины, из знатных родов. Они общались только друг с другом. Ездили на воды в Виши, на море в Довиль и Сен-Тропе. Мне вся эта надутая аристократия скоро осточертела.
Но я продолжал нести свой крест: ходил с ней на всякие рауты, благотворительные вечера. Неприлично, чтобы дама приходила одна… Я пытался увлечь ее своими радостями. Она немного научилась кататься на горных лыжах, но только потому, что это стало модным в «их» кругах.
– Ты чересчур строг к ней, – перебила его Элен. – Она вполне прилично катается для начинающей.
– Такой начинающей она является уже во-семь лет! – возразил ей Жозеф. – Она не хочет ничему учиться. А с тех пор, как умерла ее мать и Софи стала владелицей клиники красоты, она совсем сбрендила. Подружилась со старухами-графинями, которые, кажется, помнят еще Казанову. Сама постепенно начала превращаться в экспонат паноптикума, стала манерной.
Зимой стала ездить со своими графинями в Межев. Может быть, ты слышала, это такой курорт для богатых стариков, к северу отсюда, в Высокой Савойе. Но горы там ниже, чем здесь, и трассы проще. На лыжах эти люди не катаются, они живут в шикарных отелях, загорают только на теплом предвечернем солнце, сидя укрытыми пледами на балконах…
– Но ведь сюда вы приехали вместе, – заметила девушка.
Он вздохнул.
– Мы решили совершить эту поездку напоследок… перед разводом. Кому нужна такая супружеская жизнь?.. Только претензии и больше ничего…
– Совсем ничего? – спросила Элен с намеком. Он понимающе усмехнулся:
– Уже давно ничего…
– Зачем же вы приехали вместе?
– Это она настояла. Давай, говорит, в последний раз проверим свои чувства. Может быть, что-нибудь получится. Хотя она прекрасно понимает, что уже ничего не склеить.
– Так делают все женщины. Они более привязаны к семье, им труднее расставаться, чем мужчинам, – понимающе заметила Элен. – А к тому же, с «ем она теперь будет ходить на рауты?
– О-о-о! Есть у нее один овдовевший виконт де Савиньяк, – воскликнул Жозеф. – Он называет ее своей Прекрасной Дамой, беспрестанно целует ручки и дарит фамильные безделушки. То сердоликовую печать, то веер из слоновой кости…
– Она тебе показывает эти подарки и все рассказывает? – робко поинтересовалась Элен.
– Да, постоянно, все рассказывает и говорит, что когда мы расстанемся, она недолго останется в одиночестве.
– А что ты? – тихо спросила Элен.
Я? Я с головой в работе… Неохота было заниматься разводом, терять время, силы. Это все я отдаю моим больным. Но теперь… – Он остановился, взял Элен за плечи, и, отстранив ее, с любовью посмотрел ей в глаза. – Я готов на все. Я нашел то, что никогда не искал, но в чем всегда нуждался. Тебя…
Он прижал ее к себе и стал целовать. По щекам Элен медленно текли слезы. Он слизывал их и приговаривал:
– Как я тебя понимаю, это так страшно… Пришел чужой человек и решил забрать девочку к себе, навсегда, на всю жизнь… Ужас какой…
Элен рассмеялась, всхлипнула и сказала:
– Ты же понимаешь, что я плачу от счастья…
Он нагнулся, чтобы поцеловать ее, но она, схватив его за отвороты куртки, сама стала осыпать поцелуями его глаза, губы, чуть шершавые щеки. И опять уткнулась в сильную, родную шею.
– Пойдем к тебе, – глухо сказал он.
Они только теперь заметили, что все в снегу. Смеясь, начали отряхивать друг друга, прерывая эти занятия поцелуями.
Они тихо поднялись на третий этаж и вошли в номер Элен. Свет включать не стали. Им хотелось только одного: скорее избавиться от одежды, которая мешала ощутить друг друга полностью. На пол полетели куртки, ботинки, брюки, свитера, белье… И наконец их горячие обнаженные тела приникли друг к другу. Сила и нежность, твердость и гибкость, биение сердец в унисон и общий стон – хриплый и мелодичный…
Жозеф не спешил. Он хотел прочувствовать каждый миг их первой ночи, оттянуть самое главное мгновение. С трудом оторвавшись от губ любимой, он уложил ее на кровать и, удерживая жар страсти, стал нежно целовать всю, от бровей до пальчиков на ногах…
– Боже мой, боже мой, что же это происходит… – страстно бормотала Элен, вздрагивая под его горячими поцелуями. – Какой же ты сильный, как я люблю тебя…
Жозеф наслаждался ее словами. Сам он был не в состоянии ответить ей. Он еле сдерживал своего зверя, готового сорваться с привязи…
Но вдруг в коридоре хлопнула дверь. Нет, это не была дверь номера Жозефа и Софи. Их апартаменты находились в другом конце коридора. Но этот стук стал таким диссонансом состоянию влюбленных, что грубо вернул их к реальности…
Элен вздрогнула и отстранила любимого.
– Прости… Я не могу. Я знаю, что это не ваша дверь, но вдруг Софи проснулась и ждет тебя… Прости, я не могу…
Он отстранился, уткнувшись в подушку. Элен стала целовать его плечи, умоляя понять ее и не обижаться. Наконец он повернулся к ней и тихо сказал:
– Ты права, я все понимаю. Это была лишь прелюдия, увертюра к грандиозной симфонии… – Он улыбнулся и нежно поцеловал ее.
Она подхватила его мысль:
– Это была «Ода к радости» из Девятой симфонии Бетховена. А сама симфония, прозвучит ли она когда-нибудь?
Он с готовностью подыграл ей:
– Непременно! И слова «Обнимитесь, миллионы» будет исполнять хор духов гор…
Их наполнила радость полного взаимопонимания. Они сели на кровати, укутавшись в одно одеяло.
– Ой, уже пять утра, – удивилась Элен, взглянув на маленький будильник со световой индикацией. – Иди, моя радость, поспи немного.
Они оделись и нежно простились.
Он тихо повернул ключ в двери, обернулся, нежно чмокнув ее на расстоянии, и выскользнул в темный коридор. А Элен легла в растерзанную постель, намеренно ничего не поправляя, храня следы его присутствия. В душ она тоже не пошла, чтобы подольше чувствовать жар его поцелуев.
4
Элен улыбнулась, даже еще не проснувшись, и сладко потянулась. Половина одиннадцатого, убедилась она и решила еще чуть-чуть понежиться в постели. Шторы не были задвинуты – ночью в этом не было необходимости, и Элен увидела, вернее, не увидела ничего, кроме стены снега. Огромные снежинки медленно падали с неба, как будто сцепившись все вместе. Несмотря на заявленное самой себе желание понежиться, она вскочила с постели и открыла балкон. Такого снегопада Элен не видела никогда. Не было видно не только ближайшего склона, в снежной белизне исчез подъемник, и едва угадывались очертания скамеек у входа в гостиницу.
О катании можно забыть. В такую погоду подъемник, конечно, не включат. Можно только представить, что творится высоко в горах. Интересно, сколько времени продлится такая погода? День? Два? Да, не повезло…
Элен спохватилась. Всем бы так не везло…
Она широко улыбнулась и счастливо вздохнула полной грудью. Сделав весь комплекс своей зарядки, она вспомнила, что в гостинице есть плавательный бассейн. Ужасно хотелось есть, но она решила сначала поплавать. Переворошив огромную сумку с крокодильчиком «Лакост», девушка извлекла купальник в тигровую полоску, который на всякий случай брала во все свои поездки. Она не любила купальники-бикини, хотя ей было что показать. В цельном костюме Элен чувствовала себя рыбкой.
