Сексуальная жизнь (ЛП) - Уайлдер Джасинда (бесплатная регистрация книга TXT) 📗

Лючия была выше нас, худенькая и энергичная, ее волосы были не такими густыми, но ухоженными, со здоровым блеском. Пальцы были длинными и вертлявыми, как у Луки.

Обе женщины кивнули.

― У меня то же самое было с Лоренцо, ― сказала Марта. ― Я точно знала: если он не мог подружиться с моими братьями, то он не может быть моим мужем.

Марта лучше всех говорила по-английски; у нее был слышен британский акцент, поскольку какое-то время она провела в Англии.

Я молча слушала, как женщины рассказывали истории о своих мужьях, которые учились жить в ладу со своими семьями. Мое сердце при этом бешено колотилось.

― По-твоему, он меня проверяет? ― спросила я.

Элизабетта рассмеялась.

― Думаю, ты нравишься ему. Это мое мнение. Проверяет? Не могу сказать наверняка, правда ли это. Но ты здесь, и ты, милая, нравишься мне. Значит, тебе не стоит беспокоиться по этому поводу, верно?

Лючия, кажется, почувствовала мое беспокойство.

― Не думай об этом. Если у тебя есть сомнения, расскажи о них Луке, и он скажет тебе правду, ― сказала она, улыбнувшись и вытерев руки о платок.

Уборка завершилась, и мы присоединились к мужчинам и детям во дворе. Дети пинали мяч; мужчины, держа в руках бокалы с вином и ликером, периодически тоже присоединялись к детям. Лука суетился больше всех, петляя между детьми, перехватывая мяч, передавая его, смеясь и играя так, будто он сам был ребенком. Я стояла около калитки, наблюдая за ним.

Он будет хорошим отцом. Эта мысль пронеслась в моей голове, точно молния. Но это была очевидная правда. Ему явно легко с детьми, как с подростками, так и с малышами. Пока я размышляла об этом, он взял на руки маленькую девочку максимум двух лет от роду, которая ковыляла по саду и кричала, пытаясь угнаться за старшими детьми, и очень расстраивалась, когда ее маленькие ножки подводили ее. Лука посадил ее на плечи и погнался за мячом, хохоча, когда девочка тянула его за волосы, чтобы повернуть в другую сторону.

Он будет очень хорошим отцом. Сама по себе эта мысль была простой и безобидной. Но меня беспокоило то, что она пришла вместе с видением картины, похожей на нынешнюю: Лука бегает по саду с маленькой девочкой. Только у девочки в моем видении были живые, небесно-голубые глаза, похожие на мои, нос с горбинкой и прямые, иссиня-черные волосы. Это меня очень встревожило. Почему я об этом подумала? Я же не хочу детей. Я видела, через что прошла Лиа с Люси и Реймондом ― ад родов, кровь и крики... То есть, да, Лиа говорит, что оно того стоило и что ты вроде как забываешь обо всех ужасах, когда берешь ребенка на руки, но я не уверена, что ей можно верить. То, как она кричала, рожая Рея, явно не относится к тем вещам, которые можно забыть, и неважно, насколько хорошеньким получился ребенок. А еще я помню, какой измученной выглядела Лия на протяжении нескольких месяцев после родов ― темные круги под глазами, а походка такая, будто она истощена до предела.

Итак... почему я думала о детях? Да еще и с мужчиной, с которым только-только познакомилась? Это было безумием. Идиотизмом. Сумасшествием. Я с ума сошла.

Я подняла взор как раз тогда, когда внимательный взгляд карих глаз Луки смотрел прямо на меня. На руках он держал малышку-племянницу, которая дико хохотала, когда он щекотал ее и, прижав рот к ее животу, с силой дул воздух.

― Он умеет обращаться с детьми, верно? ― произнесла Лючия, остановившись возле меня. Она протянула мне рюмку с прозрачной, крепкой жидкостью, чем-то похожей на водку. ― Это граппа [1], она сделана из винограда, выращенного на винограднике, где работает Лука.

― Да, он прекрасно с ними ладит.

― У него богатый опыт. Он дядя одиннадцати племянников и племянниц. И единственный, кто еще не женат. Мама очень хочет, чтобы он следующий подарил ей внука, однако, сам он говорит, что еще не готов к этому. ― Она выпила глоток граппы и скривилась. ― Возможно, он бы и созрел уже, если бы Лия не причинила ему столько боли.

― Он упоминал ее, но мы не говорили об этом, ― сказала я. Я не была уверена, что Лючия ― тот человек, с кем я должна была обсуждать подобное. Обычно такие разговоры приводили к тому, что на поверхность всплывает то, что кому-то не хотелось бы озвучивать.

― Тут особо и говорить-то не о чем, ― произнесла Лючия. ― Он был так молод, когда они поженились, всего двадцать два года. Она была постарше, думаю, лет на пять. Довольно милая, добрая, и, похоже, она всем нравилась, кроме меня. Не знаю почему, но что-то в ней заставило меня... усомниться в ней.

Я чуть не подавилась своей граппой.

― Они были женаты? ― Я пыталась не выглядеть столь раздосадованной, насколько была на самом деле.

― О, да, несколько лет. Они казались счастливыми. А потом она уехала. Не было причин, никаких поводов, она уехала, не оставив записки, не позвонив ― ничего. Была лишь пустая квартира. ― Лючия наблюдала за братом, в ее взгляде смешались воспоминания о его боли и ее любви к нему. ― Она разбила ему сердце. Он очень любил ее, и когда Лия ушла, она, разумеется, забрала с собой и Луизу.

Страх, словно камень, ударил меня под дых.

― Луизу?

― Ох, она была прелестным ребенком. Черные, цвета воронова крыла, блестящие волосы.

― У них... у них был... ребенок? ― перейдя на шепот, произнесла я.

Лючия посмотрела на меня с сомнением и выругалась по-итальянски:

― Дьявол, он тебе не рассказывал? ― Она накрыла мою руку своей; я одернула ладонь и заковыляла вдоль стены по направлению к двери, за которой была улица.

― Делайла, подожди, ты не понимаешь. Все не так, как ты подумала.

Но я не слушала ее. Я поставила свой бокал с граппой на ручку кресла и пошла к двери.

Был ребенок? И он не сказал мне об этом? Он даже был женат? Боже, какая же я идиотка.

― Делайла, подожди, пожалуйста, ― сказал Лука позади, схватив меня за рукав. ― Лючия допустила ошибку, рассказав тебе об этом. Ты не понимаешь.

Я потрясла головой и толкнула калитку, где меня чуть не сбила женщина, промчавшаяся словно ужаленная, а потом и грузовик с продуктами. Я ничего не слышала и не видела, в голове билась лишь мысль о том, как бы убраться поскорее.

Я слышала, как Лука бежит следом за мной. Его голос почти стих, но я чувствовала его у себя за спиной. Я не обращала внимания, куда иду. Сейчас уже была ночь, город скрылся в тени, оранжевый свет уличных фонарей и шум кафе прорезал улицы. Я подошла к мосту, остановилась и наклонилась, наблюдая за течением воды. Лука остановился позади меня в ожидающем молчании.

Я не говорила, и он подошел ближе.

― Делайла, пожалуйста, послушай. Да, я был женат. Она ушла от меня, сегодня ровно год, этого не изменить. Но у меня нет детей. Я клянусь тебе.

Я посмотрела на него впервые с тех пор, как покинула его дом:

― Но Лючия сказала...

― Моя сестра желает мне добра, но иногда она слишком спешит со словами. Луиза была дочерью Лии, не моей. Я... я очень заботился о ней, но она не была моей дочерью. Я думал... я думал о ней как о своей, но когда Лия ушла от меня, я понял, что она не моя дочь, и никогда не будет моей. ― Он стукнул ногтем по камушку на древнем мосту. ― Прости, что не сказал тебе раньше, но я и правда не хотел грузить тебя своим прошлым, когда у тебя есть свое горе, которое ты пытаешься пережить.

У меня словно гора упала с плеч:

― Так у тебя точно нет никаких детей?

― Нет! ― с пылом сказал Лука. ― Если бы у меня был ребенок, то я был бы с ним, каждый день, каждое мгновение. Я бы не позволил забрать его у меня. Я бы ни перед чем не остановился, чтобы быть ему отцом. Но Луиза была не моей. У меня не было никаких прав на нее, и если Лия не хотела видеть меня рядом, не хотела, чтобы у нас была семья, то я ничего не могу поделать. На самом деле, несмотря на то, что мы выглядели безумно влюбленной друг в друга прекрасной парой, это было не так. Один на один Лия была другим человеком.

Кажется, Лука погрузился в свою историю, и я не прерывала его.