Сердцеедка (ЛП) - Хеберт Кэмбрия (версия книг txt) 📗
С ним легко разговаривать. Всегда было. Даже когда мы были маленькими, я помнила, как сильно мне нравилось просто находиться в его обществе, как мы разговаривали обо всем.
Правда, когда мы были в первом классе, все состояло из мультиков и выдуманных игр.
— У меня есть идея получше, - сказал он.
Я подняла глаза.
— Ну, давай же.
Он поднялся и отодвинул свое кресло.
— Идем.
— Куда? – удивленно спросила я.
— Увидишь.
— Ты мог бы просто сказать мне.
— Ты привыкла, чтобы всегда было по-твоему, да?
— В этом нет ничего такого, - защищалась я.
— Нет. Но разве это не утомляет?
— Конечно нет, - издевалась я.
Но когда он навис над моим креслом, в его глазах была загадка и этот вопрос, сорвавшийся с его губ…
Может быть, это было немного скучно.
Когда я не встала, он вышел из кухни. Я смотрела ему вслед, чувствуя легкое смущение. Минуту я думала, что он немного отличается от всех остальных. Полагаю, я ошибалась.
Несколько секунд спустя он вернулся, со связкой ключей в руке.
— Ты идешь? – спросил он и поставил свою банку с газировкой на стол позади меня.
Я быстро встала, и он улыбнулся. Это была проницательная улыбка, и я захотела надрать себе задницу. Способ казаться отчаянной, Келли.
Я никогда отчаянно ни в чем не нуждалась, а если и нуждалась - никогда не показывала этого.
Тогда почему я запнулась, когда последовала к дверям за своим появившимся со связкой ключей старым другом, который превратился в ботана-способного-быть-горячим,?
— Возьми свою тетрадь, Кэл, - сказал он, с нежностью в голосе.
Он не называл меня так уже давно.
Я вернулась, чтобы захватить свою тетрадь и карандаш со стола. Эрик уже вышел из кухни и направлялся через спальню к черному входу.
Но когда я поспешила за ним, я поняла, что взяла школьные принадлежности, чтобы выполнять задание и следовать за ботаном.
И мне не было скучно.
По сути, я даже была взволнована.
ЭРИК
Законно – сказать, что что-то легально
В одну минуту я пытаюсь избегать ее, мы на кухне, действуем друг другу на нервы… И вот в следующую минуту она уже сидит на пассажирском сидении в бьюике моей мамы, а я на месте водителя.
Я не знаю, что думать.
Я вроде как переживаю, что плохо вел себя с ней на кухне, после школы. Я был зол на своего отца, зол на гребанные трубы у меня дома, и вылил все это на нее.
Она заслуживала этого, но все же.
Келли всегда выглядела такой шокированной, когда я отвергал или избегал ее. Выражение ее лица в тот день, когда мы переехали к ним, и захлопнул дверь у нее перед лицом, было отчасти эпическим. Все всегда делали так, как хотела она, а если не делали – она манипулировала ими или наказывала их.
Со мной это не прошло. Она начала замечать это, и, должен признаться, наблюдать за тем, как она примиряется с этим, было довольно занятно. Мне также вроде нравилось то, как иногда вспыхивали ее глаза, когда я делал что-то, чего она совсем не ожидала.
Как ранее, когда я отказался отойти. Или когда сел за стол позади нее.
Мне нравилось вызывать эмоции у Келли. Нравилось, когда она смотрела на меня так, как будто я уравнение, которое ей хотелось решить.
Я никогда не думал, что буду сидеть с ней в машине. Если бы кто-то даже на прошлой неделе сказал мне, что подобное случится, я бы предложил отвести их в психиатрическое отделение.
И вот мы здесь. На улице было уже темно, но ее золотистые волосы имели что-то вроде своего собственного света. Мне приходилось бороться, чтобы мои глаза смотрели вперед и не позволять себе смотреть туда, где сидела она.
От нее приятно пахло. Возможно, дело было в спрее на ее волосах, но мне все равно нравилось. После школы она переоделась. На ней были яркие голубые леггинсы, желтые носки, которые сочетались с желтой майкой, заканчивающейся там же, где начинался пояс ее штанов. Майка была просторной, поэтому спадала с ее плеча, обнажая кремовую кожу.
Под майкой ничего не было. Ни топа, ни бюстгальтера, а это значило, что ее обнаженная грудь терлась о майку…
— Куда мы едем? – спросила она.
Я прочистил горло и сосредоточился на дороге.
— Почти приехали, - ответил я.
— Это ведь машина твоей мамы?
Я уставился на нее.
— Нет. Я украл ее у соседа.
— Не смешно.
Она бросила на меня суровый взгляд, но ее блестящие губы изогнулись в легкую улыбку.
— Помнишь, как она забирала нас поесть мороженое? – задумчиво спросила Келли.
— Ты всегда требовала дополнительные вишенки.
— Ты помнишь это? – казалось, она была удивлена.
— Я много чего помню.
Мы оба молчали. Я снова повернул, проехал вниз по улице, изаехал на парковку. Даже после того, как я заглушил двигатель, Келли через окно смотрела на каменное строение.
— Что это за место? – спросила она с подозрением.
— Ты не доверяешь мне?
Она на полную мощь включила свои голубые глаза.
— Ты доверяешь мне?
Однажды я сделал это.
И сейчас хотел бы.
Но не знал, стоит ли.
— Это планетарий, - ответил я.
— У нас в городе есть планетарий? – казалось, это ее шокировало.
Полагаю, так как это было не внутри торгового центра, она даже не видела его. Я придержал эту шутку при себе. Скорее всего, ее она не развеселит так же, как меня.
— Так что ты сказала? Хочешь войти внутрь и получить небольшой урок по созвездиям?
— Наверняка это лучше, чем читать учебник.
— Слова, которые хочет услышать каждый парень, - пробормотал я, выходя из машины.
Она встретила меня перед входом с веселым выражением лица.
— Что?
— Ты много с кем встречался?
Я не мог сдержаться. Я рассмеялся, но не потому, что меня это рассмешило.
— Какая разница? Что, трудно представить, что девушка будет встречаться с кем-то вроде меня?
— Я не хотела обидеть тебя, - сказала она, будто раскаиваясь.
— Сюда, - инструктировал я, как только мы вошли в здание, и направился к лестнице. Тут было темно. Основное здание было уже закрыто на вечер и все ушли до утра.
— Тут жутковато, - сказала она, и я почувствовал ее прикосновение к своей руке. Я обернулся через плечо.
Келли практически прижалась ко мне.
Я резко остановился.
— Ты слышала это?
Она была так близко, что когда я остановился, врезалась в меня. Все ее тело соприкоснулось с моим. Она издала испуганный звук, и я поднял руку, чтобы обнять ее.
— Какой звук?
Ее глаза округлись, и в темноте стали похожи на огромные белые шары. Она прильнула ко мне. Не думаю, что она поняла это, но я понял.
Вот дерьмо.
— Никакой, - сказал я и улыбнулся.
Она издала звук и замахнулась, чтобы ударить меня в живот.
— Ты сделал это специально!
Я рассмеялся.
— Не буду отрицать. Вижу, ты до сих пор боишься темноты.
— Я ухожу, - рявкнула она, и повернулась, чтобы пойти к двери.
Я поймал ее за руку.
— А как же твое задание?
Она взглянула вниз, где соприкоснулись наши руки, потом снова на меня. В это мгновение она выглядела как девочка, которую я знал. Ну разве что сейчас она была старше.
Казалось, что она сомневается, но когда ее рука была в моей, все стало как раньше. Тогда я был смелым парнем, единственным, кто заботился о ней.
— Планетарии мрачные.
Ее зубы впились в нижнюю губу.
— Ты на самом деле до сих пор боишься темноты? – спросил я ее, дернул, и она шагнула вперед.
Мы все еще держались за руки, и это вызывало какое-то смутное, неуловимое ощущение глубоко внутри. Это было ново. Такой реакции на то, что я дотронулся до нее, точно не было, когда мы были детьми.
— Да, и если ты кому-нибудь расскажешь …, - предупредила она, наружу вышла ее суть сердцеедки.