Время перемен (ЛП) - Эшли Кристен (полная версия книги .txt) 📗
— Хорошо, — сказала она, отстраняясь от него так, что он убрал руку, а она потянулась за вином. — Тогда, выпьем. Потому что я хочу вернуться домой, и когда мы снова займемся сексом в твоей постели, я буду сверху. Ты позволил мне быть сверху только, когда я набросилась на тебя на диване. Мне нравится быть сверху. Ты слишком торопишься. Если главной буду я, мы не будем торопиться.
Он не мог поверить, но его член начал твердеть.
Однако.
— Кэди, ты сама не будешь медлить.
Она проглотила вино и повернулась к нему.
— Ты двигаешься так, что ускоряешь события. Я буду двигаться так, что продлю их.
Если она не прекратит говорить о сексе, кое-что удлинится до такой степени, что он не сможет выйти из бара.
— Кэди, перестань говорить о сексе.
Она не обратила на него внимания.
— И ты не будешь ко мне прикасаться.
Иисусе.
— Кэди, перестань говорить о сексе.
— Может, я заставлю тебя держаться за спинку кровати.
Иисусе.
— Кэди, перестань говорить о сексе.
Она отпила немного вина и снова посмотрела на него.
— У тебя есть шейные платки? — спросила она. — Думаю, я тебя свяжу.
Курт посмотрел в потолок и тяжело вздохнул.
— Ах да, это ведь только женщину следует связывать, — заявила она.
Он снова обнял ее за шею, на этот раз его пальцы сомкнулись на затылке, и когда притянул ее к себе, это было больше похоже на рывок.
— Нет, не только. Но я могу рассказать тебе о том, как ты свяжешь меня, оседлаешь мое лицо, а потом и член, и будешь делать это так часто, как захочешь, и я вижу это выражение в твоих глазах, детка. Тебе это нравится. И ты можешь уйти отсюда, жаждущая меня так сильно, что твои трусики промокнут насквозь, и никто этого не узнает, кроме меня. Мне это тоже нравится, но я не могу уйти отсюда, едва не кончив в штаны, и об этом никто не узнает. Слышишь, что я говорю?
Она приблизилась, скользнув рукой по его бедру, что совершенно не помогало, и сказала с придыханием:
— Ух-ты, грязные разговорчики — это весело.
— Ты меня не понимаешь.
Она одарила его взглядом прищуренных глаз, чертовски сексуально ухмыльнулась и откинулась назад, прерывая контакт и убирая свою руку, снова возвращаясь к вину и бормоча:
— О, Курт, теперь понимаю.
Он ненавидел свое имя. Всю свою жизнь он ненавидел свое имя. Никто не знал, как оно произносится. Никто не знал, как оно пишется.
Но произносимое губами Кэди, изогнутыми в столь горячую ухмылку, оно ему нравилось.
Она играла с ним.
Специально возбуждала.
Открытие в Кэди новой черты.
Ему нравилось.
— Поторопись с вином, — приказал он.
Она снова на него посмотрела.
— Курт, вино нельзя пить залпом.
Он приподнял бровь.
Она усмехнулась и сделала еще глоток.
Он поднял бутылку и сделал не просто глоток, а очень большой глоток.
К тому времени, как они вышли из бара, он уже справился со своей эрекцией.
Но едва-едва.
Кэди перелетела через грань.
Зарывшись пятками в матрас, а головой в подушки, Курт продолжал входить в нее, а она на него опускаться, кончив, то так крепко сжал изголовье кровати, что чудом ее не сломал.
Его рычание смешивалось с ее стонами, звуками их сталкивающейся плоти, и всхлипами Кэди, произносящей его имя.
Поэтому он продолжал взрываться.
Наконец, движения его бедер затихли. Мышцы расслабились. Она рухнула на него сверху, укрыв волосами его лицо и шею, но Курту было все равно.
В комнате пахло сексом и Кэди, ее духами, запахом ее волос. Ее теплое, мягкое тело тяжело на него навалилось, она порывисто дышала ему в шею. Ее тугая киска плотно сжимала его член, ее вкус все еще оставался у него во рту. Видение ее, когда она на нем скакала, потерявшись в моменте, потерявшись в нем, настолько сфокусированной на них двоих, был нереальным. Он мог бы остаться в этом моменте на целую вечность, и все остальное было бы неважно.
Он мог бы припомнить ей, что она не хотела действовать быстро. Минут пять она объезжала его лицо, а потом так возбудилась, что ей пришлось сползти вниз, лихорадочно возясь (но в хорошем смысле) с презервативом, а затем грубо и жестко его оседлать, будто у них были считанные минуты, чтобы достичь оргазма, прежде чем Земля врежется в Солнце.
Но он не собирался ей напоминать.
По крайней мере, сейчас.
Потому что теперь он познал вершину того, что есть нечто более горячее, чем секс в туалете бара.
Нечто взрывное.
И он понял это, наблюдая, как ее прекрасное обнаженное тело скачет на нем.
Все, кроме его бриллианта.
Он повернул голову и поцеловал туда, на что наткнулись его губы, — в ее волосы на виске.
Затем он пробормотал:
— Ты своего добилась. Можешь быть сверху сколько угодно часто.
Не спеша, она подняла голову, будто у нее не было сил (и неудивительно, она отдалась на полную, особенно когда сидела верхом на его члене) и посмотрела на него сверху вниз.
— Что же, спасибо.
Он знал, что она хотела казаться нахальной, но слова прозвучали нежно, поэтому он улыбнулся.
Она покачала головой и слегка от него отстранилась. Он почувствовал, как она развязала шерстяной шарф, которым привязала его руки к спинке кровати.
Когда путы ослабли, он высвободил руки и обнял ее, но больше не двигался.
Кэди откинулась назад, отбросив с его лица волосы, что ему не очень понравилось, но уткнулась лицом в его шею, и это ему понравилось.
— Надо повторить, — пробормотала она.
— В следующий раз связанной будешь ты, — ответил он.
Она ничего не сказала, но в этом не было необходимости, потому что она задрожала, и он знал, это не от холода.
Одной рукой он обнимал ее за талию, а другой гладил по спине, водил по волосам, просто прикасался, впитывая ощущения, а затем передвинул руку вверх по спине и погладил костяшками пальцев по ее груди.
— Детка, наверное, нам не следует так много заниматься сексом, а больше разговаривать, — пробормотал он. — Нам есть о чем поговорить.
— М-м-м, но мне нравится заниматься сексом, — пробормотала она.
Он улыбнулся, глядя в потолок.
Она поцеловала его в шею, но больше не двигалась.
— Мы поговорим. Может, встретимся завтра за обедом. Отправимся куда-нибудь вроде «Уэзерби», где Шерифу Йегеру было бы крайне неуместно находиться с эрекцией, так что я удостоверюсь, чтобы этого не произошло. Вместо этого я расскажу о таких важных новостях, как, например, начало экскурсий на маяк в феврале, и участие в деятельности исторического общества в середине января в качестве волонтера. И я все еще хочу французского бульдога, или мастифа, или ньюфаундленда. И поскольку Джейни явно украла у меня Полночь, теперь у меня есть оправдание.
Курт услышал все, что она говорила, но лишь одно заставило его перестать ее ласкать, нежно сжать ее волосы в кулак и мягко за них потянуть, он повернул голову в ее сторону.
Она подняла глаза и поймала его взгляд.
— Экскурсии? — спросил он.
— Да. Два дня в месяц. Суббота и воскресенье — не в один и тот же уик-энд. Только по билетам. Небольшая группа. И они будут с гидом.
Лучше от этого не стало.
— С гидом?
— Да... с гидом. Вместе с туристами на экскурсии по маяку будет сопровождающий.
Нет.
Лучше не стало.
— Хочешь сказать, что открываешь не ворота, а двери своего дома? — спросил он.
— Ну да.
— Кэди, мне это не нравится.
Она выглядела озадаченной.
— Почему?
— Это твой дом, — сказал он снова.
— Да, — без всякой необходимости согласилась она.
— Люди делают глупости.
На это у нее не нашлось ответа.
— У тебя много вещей, — заявил он. — Хороших вещей. Вещей, которые могут умыкнуть. Или туда придут, чтобы разведать будущее место преступления. Ты вложила туда кучу денег, чтобы привести это место в порядок. Увидев это, они подумают, что у тебя есть больше. Наличные. Ювелирные украшения. Что угодно. Ты живешь одна. И маяк не находится близко к городу или вообще к чему-то.
