Сокрушенный (ЛП) - Гримм Сара (читать книги полностью txt) 📗
- Это медицинские записи?- И она не обрадовалась этому. Слишком очевидным был ее тон.
- Да.
- Чьи они? Стой. Это неважно, потому что если твое имя не Эмма Трэверс, я не могу даже смотреть на них. Это против положений о Врачебной Тайне. Я не ее доктор, а ты не..
- Мне плевать на эти положения, Ребекка, - прорычал он. Черт, ему нужно успокоиться. - Прости, я… - Он разваливался на части, а она беспокоилась о правилах и положениях. - Мы в Денвере, и Эмма…в больнице. Она не будет возражать, если ты посмотришь ее записи. Я могу пообещать тебе это. Мне… правда нужно поговорить с кем-то. С кем-то, кому я доверяю.
Голос Ребекки смягчился.
- Она важна для тебя.
- Эмма - все для меня. Я знаю, ты поймешь это. - Она сможет, потому что она только вернула свое "все". Доминик становился сильнее с каждым днем, и радость слышалась в обоих голосах, факт, что они вновь нашли друг друга, после лет, проведенных раздельно… - Ты понимаешь, Ребекка.
- Да, - прошептала она. - Я перезвоню тебе.
- Мне нужно сделать несколько звонков. Я наберу тебе, скажем, через час?
- Конечно.
Он отключился.
Разговор Джо с подругой Эммы, Элисон, прошел не глаже. Когда она отошла от шока, что он звонил ей, был тот неловкий момент, где она потеряла дар речи просто от того, что он произнес ее имя и стало действительно неудобно.
- Где Эмма? - спросила она голосом, напряженным от страха. - Почему не она мне звонит?
- Она в больнице. В отделении скорой помощи.
- И ты оставил ее там?
Джо отодвинул телефон от уха - защитная реакция от криков из-за ее беспокойства.
- Чем ты думал?
Он подождал, чтобы быть уверенным, что она закончила, прежде чем ответить ей.
- Она не одна. С ней друг.
- Но не ты.
- Мне нужно было сделать несколько звонков. Например, этот. Ее мобильник оставался в автобусе, поэтому мне пришлось оставить ее. - Он вздохнул. - Я вернусь, прежде чем закончится действие лекарств.
- Боже, она ненавидит их. - Настала очередь Элисон тяжело вздохнуть. - Тебе лучше надеяться, что ты успеешь вернуться, потому что она не останется там. Как только действие лекарств спадет так, что она сможет бороться с их эффектом, Эмма уйдет оттуда. Ты же знаешь эту черту в ней, верно? Должен знать. Она выберется из больницы голой, если придется. Она ненавидит подобные места.
- Бл*дь. Она, вероятней всего, уже разработала план побега. - Джо потер рукой по лицу. Он так выдохся, его глаза были наполовину прикрыты.
- Как давно ты ушел?
Опять появился этот тон. Тот, который дал ему понять, что если бы девушка была в одной комнате с ним, она бы содрала плоть с его тела за то, что покинул Эмму.
- Все в порядке. Гари позвонит, если она проснется.
- Большой страшный орк Гари?
- Что? Боже, она правда его так называет?
Элисон усмехнулась.
- Она сказала мне, что он ведет себя, как большой страшный орк, но на самом деле он, как кремовое пирожное.
Джо усмехнулся. Хотелось бы ему знать, что Гари чувствует, когда она сравнивает его с кремовым пирожным. Конечно же, зная Эмму, он догадался: она уже говорила ему об этом в лицо.
- Джо? Как ты? Знаю, это все ново для тебя, - сказала она нежно. - В последний раз, когда мы с Эммой говорили, она все еще не сказала тебе про болезнь. Полагаю, ты чертовски зол.
- Не думаю. Столько всего навалилось, что нет сил на злость. - С ней было на удивление легко говорить, когда она не кричала на него. Он сказал ей то, что до этого момента говорил лишь Эмме. - Я люблю ее.
- Конечно, ты любишь, - сказала Элисон со смехом, который быстро обернулся всхлипом. - Как же можно не любить Эм?
Не имеет значения, как бы он ни желал этого, Джо все еще не был опустошенным. В действительности, он был одним огромным комком нервов, подкатившимся опасно близко к черте. Одно неверное движение, еще один дерьмовый телефонный разговор, и он сорвется и разобьет что-нибудь. А вероятность очень велика, учитывая, что он еще не перезвонил Ребекке.
Вот почему он стоял у окна, и делал все возможное, чтобы успокоиться. Он должен поговорить с Ребеккой прежде, чем вернется в больницу, и он умышленно оттягивал этот момент. Солнце уже начало подниматься. Эмма вскоре должна проснуться. Проснется и захочет узнать, почему он не с ней.
Позади него раздался звонок. Джо посмотрел через плечо и заметил, что это ноутбук — Ребекка запрашивала видео-чат. Он вздохнул и потер шею. Последнее, что он хотел, это провести разговор с глазу на глаз.
Джо пересек комнату и разрешил чат. Он решил присесть, вместо того чтобы стоять, облокотившись руками о стол.
Лицо Дома появилось на экране.
- Джо.
- Привет. - Дом хорошо выглядит. Намного лучше последнего раза, когда Джо его видел — бледного, измученного и лежащего в палате интенсивной терапии.
- Дерьмово выглядишь. - Изображение Дома стало больше, потому что он наклонился ближе к камере. - Что я могу сделать, Джо? Скажи мне, и я сделаю.
Его голос сказал все. Джо понял все еще до того, как Ребекка присоединится к разговору, что она не в состоянии предложить ему надежду.
Проклятье. Горло горело. Джо закрыл глаза, избегая правды.
- Убирайся, Дом. Иди.
Ему не нужно было видеть, чтобы знать, Ребекка отталкивала Доминика от экрана.
Сделав глубокий вдох, чтобы набраться храбрости, Джо открыл глаза. Затем быстро отвел взгляд.
- Они сказали, это опухоль мозга. Что-то под названием..
- Обширная глиобластома, да.
- Скажи мне, что делать, Ребекка, - сказал он сдавившим его голос шепотом.
- Посмотри на меня, Джо.
- Не надо! Проклятье, не используй этот тон. - Тот, который говорит ему, что он обманывал себя. Джо посмотрел в ее глаза, и его сердце остановилось. Боль была всеохватывающей. - Ты знакома с людьми. Скажи мне, кому позвонить, куда отвезти ее, чтобы ей помогли. Должен же быть кто-то...
- Судя по ее записям, она прошла лучевую и химиотерапию. Она закончила лечение в феврале, когда ее врач сказал, что это не остановило прогрессию.
- Она должна была сказать мне. Шесть недель назад, когда…
- Ты не знал? Боже. - Со слезами на глазах Ребекка помотала головой. - Ты и тогда не смог бы ничем помочь. Это ничего бы не изменило.
Кроме его жизни. Если бы она сказала ему, что у нее рак, не было гарантий, что он не ушел бы, не оборачиваясь. Никогда не познал бы радость любить ее.
