Бумажная звезда - Хейз Мэри-Роуз (читать книги TXT) 📗
— У него печень, — с гордостью заявила она Вере. — Я должна все время следить за ним.
— Бедняжка, — отозвался Дональд об Альберте. — Мама сведет его в могилу своими заботами.
— Возможно, — отозвалась Вера, — но пока у них есть время пожить друг для друга.
— Они чудесная пара, — встряла в разговор тетя Синтия, одетая в ярко-розовое платье, которое оживляло ее несколько поблекшее лицо. — Она встретила его в палате для хроников, во время посещения больницы. У него чудесный домик с небольшим садиком, где он выращивает георгины, которые получают награды на всех выставках. Ты знаешь, дорогая, мы все так счастливы, что ты вышла замуж. Если она поймет, что больше не может опекать тебя, то, возможно, сойдется с Альбертом и в один прекрасный день они поженятся.
На свадьбу из Сан-Франциско приехал Арни со своим новым другом Шоном Келли. Шон, служивший юристом в епархии архиепископа, был человеком слабого здоровья, с тонкими чертами лица и тихим голосом. Он выглядел бледным и изможденным, подслеповатые глаза его болели от солнечного света, и молодой человек все время щурился. Арни ухаживал за ним, следил, чтобы тот сидел в тени, приносил ему еду и вино, хотя Шон ел только виноград. Карьера кинозвезды для Арни закончилась. Он снова стал Арни Блессингом и начал изучать основы богословия.
Арни произвел грандиозную сенсацию, объявив себя на празднике сексуальных меньшинств гомосексуалистом, но общественное порицание не было таким сильным, как он опасался, и, как предсказывал Сент, его поступок приветствовался многими, и он приобрел миллионы новых поклонников взамен тех, которых потерял. Блессинг чувствовал себя счастливым и, как говорил Вере, теперь жил полной жизнью. «И почему я этого не сделал раньше? — удивлялся он. — Столько времени потрачено зря!»
Поддержка братства ободряла его, к нему возвратилось чувство собственного достоинства, как когда-то возвратилось здоровье после лечения в Раунд-Маунтинз; он продолжал бороться против СПИДа, и это делало его нужным людям; любовь и забота о Шоне давали жизни новый смысл.
— Я счастлив, — искренне признался он Вере. — Господи, я по-настоящему счастлив, и, как это ни смешно, этим я обязан Виктору Даймонду. Если бы не он, может, ничего такого никогда бы не случилось.
— Даймонду? — удивилась Вера.
— В тот последний вечер в Ла-Плаите он говорил мне такие ужасные вещи, что я чувствовал себя униженным. Мне даже в голову не приходило, что один человек может так унижать другого. Мне тогда казалось, что я умру со стыда или сойду с ума, но я выжил. Уже потом, когда я немного успокоился, мне стало жалко Даймонда. Спасибо Господу, что он никогда не узнает, что чуть не убил меня.
— Ты продолжаешь молиться за него?
— Конечно. В тот день я наблюдал за отцом Игнасио, и хотя он стар, весь трясется и был слегка пьян, он сделал свое дело, а это главное. Во всяком случае, именно тогда я решил, что глупо оставаться Арни Блейзом, и я сделал то, что хотел. Теперь перед тобой брат Арнольд.
Кстати, Вера, почему вы не говорите, что ждете ребенка?
— Я не ожидала, что Сент расскажет тебе, — ответила Вера, покраснев.
— Это и не нужно.
— Ты хочешь сказать…
— Ты очень изменилась, Вера. Ты вся светишься изнутри, и к тому же твое платье ничего не скрывает.
Вера дотронулась до живота.
— Но предполагалось, что платье скроет мою беременность. Эти оборочки должны отвлечь от него внимание, во всяком случае, так мне сказала продавщица.
— Она наверняка получает комиссионные с каждой продажи, — возразил Арни. — Тебе нужна была моя помощь, Вера. Ты совсем не разбираешься в одежде. Но почему вы все держите в секрете? Почему не расскажете всем? Я бы на вашем месте рассказал.
— Это было бы слишком для мамы, — со вздохом ответила Вера. — Ей и без того все не нравится.
— На твоем месте я бы все рассказал ей. Ее реакция может быть совсем противоположной. Во всяком случае, — «Арни поднял стакан с холодным чаем, — примите мои поздравления. Когда должно произойти знаменательное событие?
— Врачи говорят, 21 марта.
— Шон к тому времени уже уедет. Мне бы хотелось, чтобы он увидел ребенка.
— Поздравляю, Санто! — закричал Хавьер Гальегос. — Ты воспользовался моим советом, и сейчас ты самый счастливый человек на свете. Я оказался прав, не так ли? Ты женился на львице, и скоро она принесет тебе первое потомство.
Сент был рад, что друг говорит по-испански и Вера их не понимает, но, однако, был страшно удивлен.
— Как ты узнал? — спросил он. — Вера сказала?
— Зачем ей мне говорить? У меня самого есть глаза.
— Пока мы еще официально не объявляли об этом.
— Что значит официально? Ты говоришь смешные вещи.
Ребенок уже существует и… — Внимание Гальегоса отвлекла вошедшая пара. — Санто! — снова закричал он, хватая Сента за руку. — Кто это? Познакомь меня с ней!
Повернувшись, Сент увидел яркую рыжеволосую женщину, идущую под руку с солидным пожилым мужчиной.
— Я рада, что ты приехала, Мел, — холодным тоном сказала Джи Би. — Разрешите вам представить мою сестру Мелроуз и се мужа Германа Шварца.
Гальегос с энтузиазмом пожал Мелроуз руку.
— Рад познакомиться!
Мелроуз так и не узнала, что была на волосок от смерти, и уже почти забыла, как неосторожно поступила и сколько шума наделала. Правда, сейчас она относилась к своему поступку как к вполне оправданному. Уж если смотреть правде в глаза, с ней поступили несправедливо, и в конце концов «каждый должен позаботиться и о себе». Большую часть полученных от газеты денег она потратила на приобретение модной одежды и на круиз по Карибскому морю, где и встретила Германа. Правда, она считала, что если бы еще немного подождала, то заманила бы в свои сети кого-нибудь получше, но, успокаивала она себя, «дареному коню в зубы не смотрят».
Герман Шварц, владелец сети дамских магазинов в одиннадцати западных государствах и на Гавайях, сделал из Мелроуз не только честную женщину, но и накупил ей особняков, мехов и долгожданный «мерседес». Он также написал завещание, согласно которому после его смерти ей доставалось состояние в четыре миллиона долларов, чем он немало взбесил своих бывших двух жен и их отпрысков. Все, что оставалось Мелроуз делать, это ждать. Теперь она заняла свое место под солнцем и очень жалела бедняжку Джо-Бет.
— Вижу, что ты наконец встала на ноги, — сказала Джи Би, холодно оглядывая сестру.
— Да. Некоторые люди рождаются победителями, — ответила довольная Мелроуз, поглаживая себя по пышным бокам, обтянутым зеленым платьем с рюшами. — Может, я могу сделать что-нибудь для тебя, дорогая? — великодушно предложила она. — Ты только скажи. Мне совсем не нравится, что ты похоронила себя на этой ферме да еще с ребенком на руках, У меня есть хороший адвокат, настоящий дока в своем деле.
— Спасибо.
— Тебе, наверное, скучно здесь. Это все-таки не Лос-Анджелес.
— Ты скучаешь по Старфайер? — спросила Вера.
— Старфайер? — не сразу поняла Джи Би, аккуратно поддерживая своего малыша за круглый задик. — Это все в прошлом, и я не хочу вспоминать о нем.
— Ты, наверное, очень занята?
— О да. Мы засадили виноградом еще несколько акров земли и все время экспериментируем с новыми прививками. Я стала их полноправным партнером. — Джи Би с гордостью улыбнулась. По всему было видно, что она чувствует себя на своем месте. — Я все время учусь. Столько надо узнать! Как только я отниму Анну от груди, я пойду изучать виноградарство и виноделие.
— Виноделие?
— Да. Так что сама видишь, сколько у меня дел, поэтому мне некогда думать о Старфайер. — Джи Би отстегнула ребенка и протянула его Вере. — Хочешь подержать?
Вера неловко взяла девочку на руки, Анна захныкала.
— Мне кажется, что я сделала ей больно.
— Ничего, практикуйся. Вы с Сентом еще не придумали имя ребенку?
На тете Глории был тот же костюм, что она надевала на первую свадьбу Сента.
