Обманы - Майкл Джудит (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
— Настало время нам с тобой побыть наедине, — сказал он, — и выяснить, кто же мы в действительности такие.
Глава 16
Натан Голднер установил рентгеновский снимок на освещенной панели и отступил назад, чтобы Сабрина могла рассматривать снимок вместе с ним.
— Лучше и не бывает, — сказал он. — Можете снова колотить Гарта и детей и взбивать ваши знаменитые пирожные. Теперь давайте снимем гипс.
Он склонился над рукой Сабрины, потом взглянул на нее:
— Не слышу радостных криков.
Она слабо улыбнулась, погруженная в свои мысли, видя перед собой не свою левую руку, лежащую на столе и все еще заключенную в гипс, а две левые руки, одинаково здоровые: руки Стефании и Сабрины, снова не отличимые друг от друга.
— Стефания? — позвал Нат. — С вами все в порядке? «Все в порядке, вот в чем беда».
— Извините, Нат. Я думала о трех бушелях яблок «Гольден», ожидающих меня дома. Если бы можно было оставить гипс еще на несколько недель, я могла бы свалить приготовление пирогов, струделя и яблочного соуса на остальных членов семьи. Шутка. Если бы можно было оставить гипс еще на несколько недель… Хотела ли она этого? Как ни сильно скучала она по Лондону и сколько ни спрашивала себя, что происходило с ее другой жизнью, хотела бы она этих дополнительных недель, — она не знала. Вот что было безумием: она действительно не знала. Но не все ли равно. У нее не было выбора.
Однако для Ната это была шутка.
— Приговорена к струделю, — произнес он и снова склонился, чтобы разрезать гипс. Когда гипс был снят, Сабрина увидела свою руку, белую и хрупкую, словно новорожденную.
— Нужно держать ее в повязке? И не слишком много ее утруждать?
Доктор покачал головой:
— Вам не отвертеться, Стефания. Можно чистить яблоки с сегодняшнего дня и до самого Рождества или передвинуть всю мебель в том магазине, где выработаете. Наоборот используйте руку как можно больше, чтобы мышцы окрепли. Теперь кость еще крепче, чем раньше.
«Я еще крепче, чем раньше, — сказала она про себя, идя к машине. Она подумала о Гарте. — И мне легче сделать больно».
В то утро она отпросилась с работы, а дома открыла дверь во двор, чтобы впустить ветерок и свежий аромат поздних роз, все еще цветущих у дома. Сабрина задумчиво посмотрела на три доверху полные корзины, стоящие рядышком у двери черного хода, там, где Гарт поставил их вчера вечером. «Я должна что-то с ними сделать, — подумала она. — По крайней мере, потушить их с сахаром».
Вместо этого она приготовила чашку кофе и села к столу. Странно было ощущать свою руку в теплом воздухе. Сабрина Лонгворт снова целенькая, готовая принять на себя груз всего мира. А затем зазвонил телефон. Она знала, что это Стефания.
— Сабрина, — сказала Стефания поспешно, слегка задыхаясь. — Как вы там? Как Пенни и Клифф?
— Прекрасно. — Сабрина была озадачена. «Не просто запыхавшийся голос, — подумала она. — Настороженный. Как-будто она боится того, что я могу ей сказать».
— Мы ездили собирать яблоки, и дети превратились в пару автоматов по сбору урожая. Стефания, что мне делать с тремя бушелями яблок?
В смехе Стефании прозвучали тоскливые нотки, которые тотчас же уловила Сабрина.
— Они всегда увлекаются. Почему ты их не остановила?
— Нас там не было…
— Не было?
— Мы решили пройтись. Мне… не хотелось рвать яблоки, гипс слишком неуклюжий, поэтому мы оставили всю работу.
Последовало короткое молчание.
— Как Гарт?
— Хорошо. Он… в порядке. Я говорила тебе на прошлой неделе, он проводит больше времени дома, Пенни и Клифф счастливы. Мы все… в порядке.
— И?.. Сабрина глубоко вдохнула.
— И сегодня утром мне…
— Нет, я спрашивала о Гарте. Я подумала, возможно, когда он вернулся из Калифорнии, он захотел заняться любовью. Что-то вроде «добро пожаловать домой».
Ее голос снова изменился, словно она попыталась отодвинуть Сабрину на какое-то расстояние. Сабрина почувствовала неловкость.
— А он обычно так и делал?
— Да. И на этот раз тоже, правда? Я не против, знаешь ли. Можешь делать все, что хочешь. Было бы ошибкой ожидать, что человек сможет прожить всю жизнь и не сделать чего-то… ну, отличающегося… В конце концов, пять недель — долгий срок…Ее голос замер, и неожиданно Сабрина поняла. «Интересно, кто он? — подумала она. — Наверное, это случилось совершенно неожиданно».
— Не такой уж и долгий, — осторожно сказала она. — Многое происходит…
— Но он хотел, да? Сабрина, сколько раз вы с Гартом занимались любовью? Пять? Десять? Сколько? Не лги мне!
— Один, — ответила уязвленная Сабрина, на нее снова нахлынуло чувство вины. Она услышала, как Стефания резко вздохнула. — В ту ночь, когда он уезжал в Калифорнию. Я не смогла избежать… Но, Стефания, это не имеет никакого значения… совсем не важно.
— Это было важно для Гарта.
Сабрина ничего не ответила. Стефания свернулась клубком в кресле, ей хотелось, чтобы был хоть один человек, с которым она могла бы поговорить. Габи скоро вернется, но ей нельзя поговорить с ней. И ни с кем другим. Даже с собственной сестрой, которая занимается любовью с ее мужем.
— Мне это очень не нравится, — сказала она, но говорила она не столько о Сабрине и Гарте, сколько о собственных резких перепадах эмоций. Она позвонила, чтобы рассказать Сабрине о круизе. Когда она услышала о сборе яблок, ей захотелось домой. Когда Сабрина призналась, что занималась любовью с Гартом, ей захотелось к Максу.
— Я знаю, что тебе это не нравится, — ответила Сабрина. — Но я не соблазняла его, ты же понимаешь. Я случайно уснула на его кровати. Я бы ничего и не сказала…
— Почему бы и нет? Ты думаешь, мне не все равно? Ты можешь заниматься любовью с Гартом сколько тебе угодно.
— Тебе не нужно предлагать мне твоего мужа, — холодно ответила Сабрина. — Это случилось всего один раз, и я не позволю, чтобы произошло опять. Не из-за тебя, а ради моего душевного спокойствия.
— Сабрина, погоди, не сердись. Прости меня, я не хотела… Сабрина, послушай, я чувствую, что ты расстроилась, ведь я так запуталась… Сабрина? Ты слушаешь?
— Да, слушаю. Что случилось, Стефания?
Стефания услышала любовь в голосе Сабрины и захотела все ей рассказать, но мысли слишком спутались, и ей не удавалось привести их в порядок.
— Не знаю… Нервы расшатались, наверное, потому что иногда я сама не знаю, кем бы мне действительно хотелось быть. Нет, это неправда, конечно же, я знаю. Все это пройдет, как только я вернусь туда, где мое место. Так много странных ощущений…
Стоя в залитой полуденным светом столовой, Сабрина провела пальцем по царапине на крышке круглого стола и уставилась на мертвый листик, свисающий с побега авокадо, который Пенни отказалась выбросить. Так же ясно, как она видела стол и растение, она могла представить себе каждую комнату на Кэдоган-сквер; могла ощутить их тихий покой и уединенность, красоту, которую она сама создала.
Сабрина рассеянно подняла с пола ярлык от бейсбольной кепки, оброненный Клиффом, и положила на шкафчик. Она подумала о том, что забыла вынуть из морозилки мясо на обед.
— Знаю, — сказала она. — Со мной происходит то же самое.
— В Эванстоне? — спросила Стефания с таким искренним изумлением, что Сабрина рассмеялась, ощутив прилив любви к сестре.
— Даже в Эванстоне, — подтвердила она. — Здесь многое происходит.
— Да, действительно, — равнодушно сказала Стефания. — Ты мне говорила.
«Ну, хорошо, — подумала Сабрина. — Все кончено. Я не знаю, почему она не спросила о рентгене. Она знала, что его должны сделать сегодня, но я должна рассказать ей и потом уехать. Не имеет значения, хочу я этого или нет; это ее семья, а я не посторонняя разрушительница жизни сестры».
— Стефания, я была у…
— У нас в «Амбассадоре» дела идут полным ходом, — перебила Стефания.
— Правда? Что вы продали?
— Тот фарфор, который ты купила в Китае. — Голос Стефании звучал возбужденно. — Его доставили три дня назад, и мы с Брайаном даже не успели все распаковать, как его купил торговец из Бонна — его прислал Брукс. А один адвокат из Манчестера купил кушетку Грендли, ту, из красного дерева, с завитушками. Еще заходила леди Старгрейв — ей нужен чиппендейлский лакированный шкафчик для нового городского дома. Я сказала, что достану, только не знаю где.
