Вызов (дилогия) (СИ) - Грушевицкая Ирма (книги серия книги читать бесплатно полностью TXT) 📗

Сердце ухнуло вниз. Я, правда, не поняла — почему, и уставилась на Ким с недоверием.

— Что рассказать?

— Актриса из тебя всегда была никудышная, — всё тем же спокойным тоном проговорила подруга. — И ты это знаешь. И я это знаю. И ещё знаю, что он был здесь в новый год.

— Откуда?

Попытка поиграть в "я не понимаю, о чём ты", с треском провалилась

— Машина та же. Ты как-то странно отвечала тогда по телефону, вот я и решила сходить узнать, что случилось. А тут эта машина… Знаешь, а я тогда даже обиделась. Уж мне-то ты могла сказать про свидание. Ну, а сегодня, когда увидела её на улице, сразу побежала к тебе. И совершенно не ожидала увидеть, — Ким шумно выдохнула, — его.

Слишком много тайн стало между нами в последнее время. И даже если Ким примется утверждать обратное, моё недоверие очень её обидело.

Ещё неделю назад я бы подумала, что именно могу ей рассказать. Но после сегодняшнего разговора с Диланом, после того, как мы признались друг другу в своих чувствах, для нас не было другого исхода — мы должны и будем вместе. А Кимберли — человек, входящий в число тех, перед кем юлить не стоило. Тем более она знала куда больше, чем кто-либо ещё.

— Ты сказала ему про Эбби?

— Да.

— И что он?

— Удочерит её.

— Каким образом? — опешила Ким. — Собирается подать иск об установлении отцовства?

— Нет. Просто удочерит. С моего разрешения.

— Слушай, — Ким, наконец, отлипла от двери и подошла ко мне. — Ты можешь не рассказывать, если не хочешь, — я пойму. Но, Ливи, это… Ты хорошо подумала?

— Я люблю его. И он любит меня. Остальное, — я замолчала, взвешивая свои слова. — С остальным мы справимся.

Ким выжидающе молчала.

Я вздохнула и прислонилась к мойке спиной, опираясь на неё руками.

— Ну, хорошо. Тебе лучше сесть.

— Ты меня пугаешь, — пробормотала подруга, но, тем не менее, подчинилась.

Я рассказала всё: и про то, как впервые увидела Дилана в больнице, где показалось, что он меня не узнал; про то, что он был на пресс-конференции, где со слов Джеймса убедился, что я счастливо замужем. Рассказала про его помолвку с Бри. Про то, как мы встретились на балу, где все подумали, что мы со Стивеном пара. Ким не смогла сдержать нервный смешок, вероятно, представив брата в роли моего мужа. Я рассказала, как Дилан примчался ко мне ночью после дня рождения Эбби и узнал о её существовании. И про приезд в новый год, когда он впервые заговорил об удочерении; и про то, что эта поездка в Сиэтл была вроде нашего официального знакомства с Митчеллами.

Ким слушал, не перебивая, иногда лишь кивала головой или, наоборот, мотала из стороны в сторону в неверии. Когда я рассказывала о том, как Дилан впервые увидел Эбби, мой голос сорвался. В глазах подруги стояли слёзы, но она не замечала их, продолжая неотрывно смотреть на меня. Я не выдержала этот взгляд — говорить, уставившись в пол, было намного легче.

Я рассказала и о сегодняшнем разговоре по пути в Толедо — о том, что чувствует Дилан, и о страхах, что терзают меня. Когда я закончила, то пошла к своему заветному шкафчику и достала пачку "Мальборо". Ким открыла холодильник и взяла банку пива из запасов Марти Вуда. Шумно вскрыв её, она припала к горлышку. Я во все глаза смотрела, как она, почти не отрываясь, вливает в себя холодный пенный напиток.

Закончив с ним и поставив пустую банку на стол, Ким задержала воздух, безуспешно пытаясь справиться с отрыжкой, и сразу принялась задавать вопросы.

— Как ты объяснишь, что посторонний мужчина собирается удочерить твоего ребёнка? Ведь запрос об этом придёт в нашу мэрию.

— Дилан не посторонний, — ответила я.

Ким не удалось скрыть сарказм:

— Вот как?! И кто же он, позволь узнать? Ну, кроме, для нас с тобой очевидного.

— Мой муж.

Подруга замерла. Потом закрыла глаза и помотала головой.

— Кто, прости?

— Мы поженились на рождество в Олимпии.

Я сама подивилась, как спокойно мне удалось это сказать. Разумеется, когда-нибудь я должна была это сделать. Однако, не предполагала, что "когда-нибудь" случится так скоро.

Вцепившись рукой в своё горло, Ким в неверии таращилась на меня.

— Кто ты и что ты сделала с моей подругой?

— Это была гражданская церемония. Ничего лишнего. Тем не менее, юридически мы муж и жена. Никто не задаст вопрос, почему мой муж хочет удочерить мою дочь.

— Никто не задаст вопрос? Лив, ты что, забыла, где живёшь? — Ким смотрела на меня как на умалишённую. — Здесь всегда задают вопросы. Я сегодня весь день отбивалась от звонков: все хотели узнать, когда это ты успела поменять машину. А потом позвонила Бриттани Бишоп. Её Молли Сью видела тебя в компании какого-то мужчины. А где работает Бриттани, ты помнишь?

— В мэрии юрисконсультом, — послушно ответила я, уже понимая, к чему она клонит.

— Умница, — кивнула Ким. — Это Лонгвью, детка. Задавать вопросы здесь любимое занятие.

— Дилан хочет, чтобы мы переехали в Сиэтл.

Это была правда. С одной лишь оговоркой, что, когда мы обсуждали это, предполагалось, что он хочет быть поближе к дочери. Теперь всё изменилось, но вероятность того, что мы сразу станем жить вместе, пока вырисовывалась слабо.

— Дилан хочет, — хмыкнула Ким. — Дилан захотел удочерить Эбби — ты согласилась. Ему для этого понадобилось жениться на тебе — ты и не подумала возразить. Теперь он хочет перевести вас в Сиэтл.

Ким встала из-за стола и, подойдя ко мне, взяла за руки.

— Ливи, а чего хочешь ты?

Моя добрая, милая, светлая Ким! Она смотрела с таким участием, с такой любовью во взгляде. Ей действительно было так же больно, как и мне.

Я смотрела на подругу и чувствовала, как влага скапливается в уголках глаз.

— Я хочу его. Я очень сильно хочу всего этого.

Не выдержав, я закрыла лицо руками и заплакала.

Ким тут же обняла меня и принялась утешать.

— Ну чего ты, дурочка?

— Я люблю его, — всхлипывала я. — Ты не представляешь, как сильно я его люблю! И как же мне тяжело всякий раз его отпускать.

Ким гладила меня по голове, не пытаясь прервать монолог. И я была очень ей за то благодарна. Глядя сквозь пелену слёз в её родные тёмные глаза, тоже наполненные слезами, я продолжала изливать ей душу.

— Прости меня за то, что сейчас скажу, но, Кими, я и не думала, что любовь бывает такой. Вот он ушёл, и я… я дышу одним лёгким, понимаешь? Мне так жаль, так жаль, что я совсем не так любила Майка. Мне так жаль…

Я всё повторяла и повторяла это, прижимаясь к подруге, и продолжая плакать. Дыхание прерывалось, переходя в истеричные всхлипы, и, в конце концов, у меня началась икота. Ким осторожно посадила меня на стул. Потом потянулась к холодильнику, отцепила от связки ещё одну банку пива, открыла и протянула мне:

— Пей.

Я взяла её трясущимися руками и начала делать судорожные глотки. Через некоторое время с рыданиями удалось справиться, и я смогла спокойно вздохнуть.

Высморкавшись в комок мокрых салфеток, валявшихся на столе, я вытерла глаза и виновато посмотрела на Ким.

— Прости за истерику.

— Лучше истерика, чем твоё спокойное "мы поженились неделю назад". Гражданская церемония, ничего лишнего! А насчёт того, что ты мало любила Майкла…

Ким снова открыла холодильник и взяла ещё одну банку пива. Теперь уже для себя.

— Ты и сама не веришь в то, что говоришь. Я как-то прочитала, что для счастливой семейной жизни муж и жена не должны становиться друг для друга родными. Ну, в том смысле, что они не должны быть близкими родственниками. Муж всегда должен быть немного чужой. Понимаешь?

— Нет.

— Вы с Майклом были родными. Он был тебе и мужем, и братом, и отцом, и сыном в одном лице. Во всяком случае, пока у вас не появился Макс. — Внезапно она по-девчоночьи захихикала: — Знаешь, я как-то сказала Полу, что не представляю, как вы с Майком вообще любовью занимаетесь. Секс между близкими родственниками — это же аморально.