Неандертальцы - Констэбл Джордж (книги онлайн без регистрации полностью .TXT) 📗
Усовершенствование методик особенно способствовало изучению неандертальцев. Новые окаменелости были открыты во многих областях мира - в Китае, Центральной и Северной Африке, Ираке, Чехословакии, Венгрии, Греции и других местах, и теперь в распоряжении ученых есть останки ста с лишним неандертальцев. А открытие новых и более полных данных привело к кардинальной переоценке прежних представлений.
Укоренившееся предубеждение было подорвано в 1955 году, когда многие ученые высказали мнение, что сгорбленная осанка, описанная Булем, вряд ли соответствует действительности, поскольку даже только-только начинающие ходить годовалые дети и вставшие на задние лапы человекообразные обезьяны имеют прямую осанку. Но полное изменение во взглядах произошло в 1957 году, когда два анатома, Уильям Страус (Университет Джона Гопкинса) и А. Дж. Кейв (Медицинский колледж при лондонской больнице св. Варфоломея), вновь внимательно изучили окаменелость из Ла-Шапель-о-Сен, которая послужила основой для утверждений Буля. Она считалась типичной. Однако Страус и Кейв установили, что этот неандерталец страдал тяжелым артритом, который привел к деформации позвонков и челюсти. Буль, опытный палеонтолог, должен был бы заметить изменения в суставах, указывающие на эту болезнь. Страус и Кейв обнаружили еще немало необъяснимых ошибок в булевской реконструкции. Стопа неандертальца, например, вопреки утверждению Буля вовсе не была "хватательным органом". Шейные позвонки не походили на шейные позвонки шимпанзе и таз по строению не был обезьяноподобным. Короче говоря, Страус и Кейв убедились, что неандерталец был вполне человеком. "Если бы его можно было воскресить и поставить на платформе нью-йоркского метро, он - при условии, что его вымыли, постригли, побрили и одели в современный костюм, - вероятно, привлек бы к себе не больше внимания, чем иные наши современники", - писали они.
Сняв с репутации неандертальца пятно обезьяноподобности, столь долго с ним ассоциировавшееся, исследования Страуса и Кейва вновь сделали его кандидатом в предки современного человека. Разумеется, окаменелость из Ла-Шапель-о-Сен по-прежнему мало походит на кроманьонца или на подавляющее большинство современных людей, и многие антропологи продолжают отрицать наше родство с неандертальцем. Однако неандертальцев с горы Кармель никак нельзя вычеркнуть из родословной человека на основании их внешнего вида, поскольку они объединяют в себе черты и неандертальского и современного человека. Теория, объясняющая это смешение браками между неандертальцами и кроманьонцами, не кажется убедительной, так как нет никаких данных, которые свидетельствовали бы о том, что оба эти типа людей существовали одновременно. Таким образом, окаменелости, найденные на Ближнем Востоке, говорят о наличии реального эволюционного звена между неандертальцами и современным человеком.
И все же много вопросов еще остается без ответа. Все ли неандертальцы, где бы они ни обитали, эволюционировали к современной форме или лишь несколько отдельных популяций? Какие эволюционные силы вызвали это изменение? И чем объясняется переворот в методах изготовления орудий, который, по-видимому, произошел чуть менее чем за 40 тысяч лет до нашей эры? Чем объяснить стерильность слоев, часто разделяющих неандертальский и кроманьонский периоды заселения пещер?
Когда-нибудь ответы будут найдены, но кажется маловероятным, что они исключат неандертальца из основной линии эволюции человека. Наука уже соответствующим образом изменила свой взгляд на неандертальцев и на их классификацию. После того, как построения Буля были опровергнуты, а вопрос о сванскомбской окаменелости благополучно разрешился, неандертальцы получили классификационный титул Homo sapiens - человек разумный. К нему добавляется определение подвида neanderthalensis - неандертальский (или rhodesiensis - родезийский, или soloensis - солойский) человек, указывающее на некоторые отличия от полностью современного человека, теперь называемого Homo sapiens sapiens - человек разумный разумный. Но единственное "разумный" в титуле неандертальца раз и навсегда помещает его в клан людей. Мы с вами стоим на его крепких плечах.
Приемы великого охотника
По мере того как численность неандертальцев увеличивалась, они распространялись за пределы областей, где обитал их предшественник, человек прямоходящий, в края нередко более холодные и суровые, вроде открытой всем ветрам тундры на севере Европы. Вынужденный питаться в основном мясом, так как морозные зимы и глубокие снега лишали его съедобных растений и ягод, неандерталец охотился гораздо более планомерно, чем человек прямоходящий, более крупными группами и целенаправленнее - материал, оставшийся в местах, где он убивал свою добычу, и вокруг его очагов, показывает, что он знал о поведении животных очень много и организовывал охоту на них, опираясь на эти знания.
Неандертальцы, естественно, предпочитали крупную дичь, обеспечивавшую больше пищи для большего числа людей. А их мир в те холодные времена был по нынешним меркам подлинным охотничьим раем. Среди окаменевших костей, найденных в черных остатках неандертальских костров, встречаются кости северных оленей, лошадей, горных козлов, слонов, лосей, медведей, зубров и таких ныне вымерших гигантов, как шерстистые носороги, мамонты и туры, причем многие из этих животных были крупнее и, вероятно, агрессивнее их современных потомков (стр. 115-121).
Вооруженные дубинками неандертальцы оставляют преследование крупной дичи, чтобы добыть пару-другую зайцев - своего рода легкий завтрак каменного века. Сейчас они метнут дубины в зверьков, чтобы оглушить их, а потом свернут им шею. Хотя в тундре все еще белеет снег, весна уже на исходе, низкорослый кустарник зазеленел и зайцы сменяют белый зимний наряд на коричневый летний. Такие мелкие зверьки входили в обычный рацион неандертальцев, а добывали их нередко женщины и дети
Злополучные лошади, которых охотники с пылающими факелами в руках загнали на обрыв, срываются вниз. Такая охота требовала сотрудничества большого числа людей - одни гнали лошадей (очень мелких по сравнению с современными) к обрыву, другие приканчивали сорвавшихся животных дубинами и копьями
Подкравшийся охотник бросает копье в северного оленя. Охотясь на этих быстрых и пугливых животных, неандертальцы устраивали засады, загоняли их в болота или, применяя тот же прием, что и волки, высматривали в стаде ослабевшее животное, отделяли его от остальных, утомляли непрерывной погоней и затем добивали
Затравленный шерстистый носорог пытается вырваться из кольца охотников-неандертальцев. Оглушительно крича и швыряя в него камнями, они гнали его к мелкой реке, рассчитывая, что он увязнет в топком месте у воды и они поразят его деревянными копьями. Однако носорог сам перешел в наступление и пропорол живот охотнику (слева). Товарищи раненого яростно бьют носорога копьями в грудь, метя в сердце
Выпрыгнув из-за большого камня, неандертальский охотник крутит бола - полоски кожи, на конце которых привязаны камни, - намереваясь опутать ноги стремительной зебры каменного века. Бола заставит зебру замедлить бег, и другие охотники с копьями и дубинами успеют нагнать ее. Бола употребляется и по сей день - аргентинские гаучо с его помощью останавливают и валят быков
