Принцип яйцеклетки: науч-поп-гид по физиологии и психологии от первого лица - Перс Инна (читать книги онлайн без сокращений .TXT) 📗
Глава 7
У меня отваливается хвост и появляется индивидуальность
Начало шестой недели из отведенных мне на преобразование в человека. У меня отвалился хвост. Вернее, растворился. Или втянулся. Назовите как хотите, а факт налицо – мне удалось избавиться от этого позорного животного рудимента! Я стало на целый хвост ближе к человеку! А также к моим родителям. Я смиряюсь с тем, что они есть и мы взаимозависимы, т. е. я – зависимо. Их роль практически идентична плаценте или пуповине или прочим поддерживающим мое развитие органам и структурам. С той лишь разницей, что органы запрограммированы природой на мое поддержание, а родителями надо управлять. Рычаги в наличии. А после того, как материнский инстинкт пленил маму, факт, что моя жизнь в их руках, больше меня не ужасает. Если мое развитие пойдет своим чередом и у меня не обнаружат патологических дефектов развития – Я буду жить. И жить хорошо! А уж я-то постараюсь.
Практически все мои основные органы уже присутствуют, но в разной степени зрелости. Пора начинать соединять их в системы жизнеобеспечения. Чем я усиленно и занимаюсь. Обезображивающие меня жаберные щели отходят в прошлое. Дыхательные трубки вытягиваются навстречу начавшим формироваться легким. Внешние жизнеобеспечивающие системы тоже развиваются по плану. Плацента и мама снабжают меня кислородом и питательными веществами. Папина роль, насколько Я ее вижу, – кормить маму. Обеспечивать прогулками и движением, а также хорошим настроением. С папой еще надо поработать. Он у нас – слабое звено. Особенно когда дело доходит до диетической пищи, движения и спорта. Вы только послушайте, о чем он думает!
– Дома! Идиоты. Сколько раз им объяснять, что продажа товара предполагает его наличие. Продавец может демонстрировать чудеса манипулирования покупателем, но что продавать, если склад пуст? Ну да, я им показал сегодня! Задал жару! Трам-пам-пам! Вот сейчас холодного пивка, чипсов и какой-нибудь боевичок посмотрим. Отдых!
Какое пивко? Какие чипсы? Какой боевичок, папаша? Нам с мамой только пареное и вареное. И никакого алкоголя! Даже не смущай, а то родится уродик – что делать будешь? И еще нам вообще-то на прогулку пора – насыщать мамину кровь кислородом и ускорять метаболизм. Как он не понимает? Надо признать, что у папы вообще другие рычаги управления, чем у мамы. Гормоны не распространяются, и материнский инстинкт отсутствует. Как она с ним справляется, я пока еще не разбираю. Вот разовьется мой мозг еще чуть-чуть – и догадаюсь. А пока мама – мой амбассадор в этом вопросе, и результат налицо. Боевичок заменен вечерней прогулкой по парку. Мы получаем все необходимое, а значит, Я продолжаю расти.
Я пытаюсь свыкнуться с мыслью, что все у человека идет по распорядку или по часам. Моей натуре философа, не обремененного ограничениями, смириться с тиранством времени довольно сложно. Насилие над личностью, над мыслью и над вечностью. Время спать, время работать, время отдыхать. Насколько приятнее парить в безвременье, впитывать знание и тревожить покой Вселенной бесконечными вопросами. Однако Я здесь, а здесь – каждый день наступает утро. Я знаю это не просто потому, что знаю, а, можно сказать, по собственному опыту. Именно в это время мои родители ведут примерно один и тот же мысленный диалог.
– Утро. Суббота?! Нет, будни. Значит, опять на работу.
– Кажется, светает. Понежиться, поваляться. О господи, я же беременна!
– Еще есть полчаса и жена под боком.
– Еще есть полчаса. Надо успеть в бассейн. Полезно для малыша.
– Какая бархатная теплая кожа. Медом пахнет!
– Дорогой, нам некогда. Надо в бассейн успеть!
Начинаю хвалить.
– Я молодец, что встаю? Веду нас в бассейн? Вообще-то Я совсем о другом.
– Давай, милый, давай! Что мы без тебя?
– Можно она еще чуть поваляется? Можно, конечно.
– Ты же у меня настоящий патриарх.
– Она сама бы никогда не встала? Ее сила воли не чета моей? Ну, так женщина же.
– Еще чуть-чуть.
– Я такой заботливый? И сильный? В общем-то, да.
– Ну, пошло…
– Ее подташнивает? Ну вот – утро насмарку. Размечтался.
– Ты же у меня умница.
– Плавание – лучшее лекарство? Ладно, идем в бассейн. Куда она без меня?
– Ну вот, малыш, видишь какой у нас чудесный папа. Идем плавать.
– Все из-за этого миниатюрного монстра! Еще не родился, а уже диктует условия.
– Йо-хо-хо! – это уже Я не удержалось от восторга.
Насколько все-таки проще управляться с органами. Они запрограммированы природой на поддержку моей жизнедеятельности, и все тут. Никаких вам рассуждений, уговоров или уловок. Просто. А люди? Это же сплошные сложности. Пойди направь моего папу. Хотя вот у мамы довольно складно получается. Придется перенимать опыт. Похоже, деятельность моих жизнеобеспечивающих систем и моих родителей как раз и отличается наличием поведения. Я знаю, что поведение – это способность изменять свои действия под влиянием внутренних и внешних факторов. Оно имеет огромное приспособительное значение, а значит, в моей борьбе за выживание является ключевым инструментом. Поведение находится под контролем нервной системы. Но как же тогда моя мама контролирует поведение папы, не являясь частью его нервной системы? Внедряется на время? Как? Каждый день новые сложности.
Я знаю, что для решения вырисовывающихся передо мной комплексных задач мне необходим мозг. Это он управляет поведением и мышлением. Мой мозг фоетуса развивается. Распирается, как тесто на дрожжах. Заполнил весь череп – не остановить. Мозг – монстр. Вот-вот наружу вылезет. Формируются его основные компоненты. Мозговых пузырьков у меня уже не три, а пять. Повторяя процесс эволюции животного мира, сначала формируется задний мозг как самая примитивная часть, затем – средний мозг и потом – передний мозг. Закладываются основы слуха, зрения, речи. Создание серого вещества – работа тяжелая и мы с мамой устаем. Ей часто хочется спать, но она у меня стоик – держится!
Вот только думает мама много. Про меня, про опасности, про папу, про деньги, про платья. Про все. Часто одновременно. Очень много. Чересчур! Ну да, она ведь женщина! У женщин и мозг развивается по-особенному. Сначала создается передняя доля, отвечающая за процесс мышления, а потом уже задняя – отвечающая за действия. У мужчин наоборот. Поэтому они сначала делают, а потом думают. И почти не говорят. Как папа. Не то, что мама. С подружками, с телефоном, со мной и сама с собой. В ее голове тихо не бывает. А судя по папиным мыслям, и вокруг нее тоже. Даже когда спит. Кстати, моя половая спецификация уже произошла. Я знаю – кто Я, а мои родители нет. Хотя если бы они внимательно присмотрелись, прислушались или причувствовались, то знали бы.
Мой мозг производит четверть миллиона новых нейронов каждую минуту! Процесс развития человеческого мозга продолжается до тридцати лет, хотя скорость, естественно, с годами уже не та. Зачем? Человеком используется только три процента мозговых клеток. Единовременно. И это еще не каждому удается. Процесс-то двусторонний: зависит от природы и окружающей среды. Природа определяет субстанцию или потенциал – сколько клеток и куда. Среда создает коэффициент полезного использования. За время эволюции из неандертальца в хомо сапиенса человеческий мозг увеличился весом с пятисот граммов в три раза. Однако человеческий способ использования мозга обращает бо́льшую часть серого вещества в бесполезный жир. Неблагоприятная среда? Или наоборот, слишком благоприятная. Необходимости нет, и потенциал загнивает?
Как бы то ни было, а росту мозга логика рассуждений не авторитет. Он подчиняется генам. Все запрограммировано. Мозговые клетки делятся, специализируются и создают связи. Нейроны, перестающие делиться, возвращаются в нервную трубку словно за заданием и снова отправляются к пузырькам продолжать деление, но уже в новом, специализированном качестве. Иногда целые партии клеток колоннами движутся в одном направлении, и тогда это движение выглядит весьма воинственно. Порой одна клетка словно протягивает другой руку. Это они образуют нервную связь. А то и вовсе одна из клеток замирает, словно достигнув цели, и внезапно начинает метаться, создавая хаос. Это значит, она прибыла в неверное место назначения. Статистически количество сбившихся с пути составляет около трех процентов. Это норма, с этим можно жить.
