Маленькие труженики гор - Мариковский Павел Иустинович (читать полностью бесплатно хорошие книги .TXT) 📗
Мне давно хотелось проследить брачный полет красноголового муравья в здешних горах, но все как-то не удавалось, несмотря на обилие муравейников. Где встречаются самцы и самки, я не знал.
И, как часто бывает, когда настойчиво ищешь ответа, он приходит неожиданно, благодаря случайной догадке.
Вечером с далеких снежных вершин по ущелью начинал дуть «верховой» ветер, и сразу становилось холодно. В это время мы теснились возле костра, а ложась спать, поглубже забирались в спальные мешки. Утром, когда всходило солнце, «верховой» ветер уступал ветру с равнин — «низовому». Прислушиваясь к шуму леса и глядя на качающиеся вершины елей, я подумал: «Самцы и самки вылетают из гнезд днем, поднимаются вверх. И, наверное, летят куда-то по „низовому“ ветру».
Утром я отправился вверх по ущелью искать ответ на догадку.
Свирепая расправа
Для того чтобы попасть в верховья ущелья, нужно перебраться на солнечный склон и пройти по его хребетику. Здесь тянется едва заметная тропинка, которой больше пользуются косули, чем человек.
Сверху совсем крошечными кажутся две палатки нашего бивака и как точечки — люди. Отсюда на горизонте видны угрюмые скалистые вершины, покрытые ледниками, пониже их — каменистые осыпи, чахлая, едва приметная зелень, перемежающаяся с серыми камнями, потом отдельные кустики арчи и редкие, почти темно-синие столбики ели, забравшиеся выше всех к горному северу. Книзу елочки становятся чаще, а там по склону уже растет густой еловый лес.
Здесь, на хребетике, особенно хорошо ощущаются два разных мира. Один, на южном склоне, солнечный, степной, другой, на северном склоне, тенистый, лесной. На солнечном склоне растут травы, все усеяно цветами, стрекочут кобылки, звенят мухи-жужжалы. Теневой склон — в строгих высоких елях, раскидистой рябине и козьей иве. И другие насекомые здесь, чуждые солнечной стороне: крутятся грузные рогохвосты, от пня к пню перелетают изящные наездники-риссы, над сырой травой реют комары-долгоножки. Так и существуют рядом эти два мира, разделенные едва заметной тропинкой, по которой ходят косули.
На солнечной стороне хребетика, недалеко от того места, где он смыкается с высокими склонами основного хребта, пониже тропинки вьются какие-то насекомые и сверкают на солнце прозрачными крыльями. Их очень много, целые рои. Стоит спуститься вниз по крутому склону, чтобы узнать, кто это. Взмах сачком — и сквозь марлю видно, как несколько темных комочков бьются, пытаясь вырваться из плена.
Если бы сегодня утром, когда я отправился в поход по горам, мне сказали, что я увижу крылатых муравьев и не узнаю их сразу, я посчитал бы это шуткой. Но в сачке были самые настоящие черные, с большими крыльями самцы красного-левого муравья. Теперь я уже вижу, как по всему солнечному склону у хребетика мечутся крылатые муравьи. Они беспорядочно носятся во все стороны, садятся на кустики, верхушки трав, облепили и меня со всех сторон, многие падают в траву. Там на травинках, быстро перебирая ногами, ползают красноголовые самки, и около каждой из них — кучка черных кавалеров. Так вот куда вы слетелись со всех муравейников обширного ущелья!
Внимательно разглядываю один из копошащихся клубков и вижу совершенно невероятное. Раскрыв челюсти, самка хватает за тонкую перемычку, соединяющую грудь с брюшком, своего супруга и пытается ее перекусить. Самец извивается, старается избежать свирепой расправы. Защищаться другим путем он и не пытается, да и главное оружие муравьев — челюсти — у самца едва развиты и ни на что не пригодны. Еще усилие — и свирепая расправа совершена, брюшка откушено, повисает книзу и через несколько секунд падает на землю. Несуразный, без брюшка, самец поднимается в воздух и уносится вдаль. И таких покалеченных самцов, я теперь вижу, немало летает в воздухе, сидит на траве и моей одежде. В копошащемся клубке место неудачника занимает другой, и его постигает та же участь. Кто бы мог предполагать о существовании такой особенности биологии красноголового муравья, обитателя гор Тянь-Шаня!
Оплодотворенная самка впоследствии или сама основывает новый муравейник, или попадает в старый. Дальнейшая ее судьба довольно однообразна: всю жизнь, один-два десятка лет, ее холят и кормят рабочие, и она, никуда не отлучаясь, откладывает яйца. С течением времени становится матерью многочисленной семьи. Впрочем, в муравейнике нередко бывает по нескольку таких яйцекладущих самок.
В наблюдениях быстро течет время. Солнце заходит за снежные вершины гор, оттуда начинает тянуть прохладный верховой ветер, и я вижу, как из травы одна за другой поднимаются в воздух отяжелевшие оплодотворенные самки и, трепеща крыльями, медленно плывут вниз, к синим еловым лесам и зеленым полянкам. Крылатые самцы прекращают беспорядочный полет и гроздьями повисают на растениях.
В поисках пристанища
В лесу по земле всюду ползают крупные красноголовые муравьи с темным брюшком, на котором в том месте, где отходит стебелек, расположено золотистое пятно. Не спеша они пробираются по зарослям трав, заползают во всякие норки, щелочки и что-то ищут. Попробуйте схватить такого муравья — и он не побежит, как другие, полагаясь на быстроту своих ног, а тотчас попытается юркнуть в какое-нибудь укрытие. Эти муравьи никогда не ползают вместе, всегда одиноки, избегают встречи со всем живым, очень осторожны, осмотрительны и не одарены столь обычной в муравьином мире безудержной отвагой. Они прячутся на ночь в различные укрытия, с тем, чтобы с утра вновь начать беспрестанные поиски. Крупные муравьи-одиночки — самки красноголового лесного муравья. После брачного полета они навсегда сбросили свои большие нежные крылья. Что же ищут эти одинокие странницы?
Проследим за ними. Путь самки пролегает мимо муравейника. Здесь много красноголовых разведчиков и один из них заметил странницу, ринулся к ней и, схватив за ногу, потащил в сторону жилища. К муравью подбегает второй, третий, каждый хватает за ногу, усик, и вот рыжегрудая самка растянута и отравлена кислотой. Еще несколько минут — голова и туловище отделены от груди, и провиант готов к транспортировке домой.
Этот исход совершенно неожидан. Может быть, самка была какого-нибудь другого вида, от нее пахло враждебным, незнакомым, или она оказалась нездоровой? Подбросим к муравейнику еще таких самок. Все они встречаются как враги и неизменно уничтожаются.
Но какая, казалось бы, нелепость! С одной стороны, заботливо воспитывать крылатых самцов и самок, с другой — убивать одиноких, ищущих покровительства представительниц своего вида! Но муравьи неспроста так поступают. У них в муравейнике, видимо, достаточно своих самок, а чтобы прокормить многочисленное потомство, едва хватает охотничьей территории: вокруг так много муравейников! Неспроста члены такого муравейника настроены враждебно к бродячим самкам и безжалостно с ними расправляются.
Какой же выход для несчастных бродяжек? Видимо, те, которые попадают на участки леса, перенаселенные красноголовым муравьем, обречены на гибель. Но немало удачниц попадает на места еще свободные, и каждый вид в силу невольно складывающихся обстоятельств заполняет все участки, где только возможна для него жизнь. Часто юркой, осторожной самке удается убежать от преследователей. Свирепые нападения делают ее еще более осмотрительной и боязливой.
Но не все муравьи враждебны к самкам-бродяжкам. Вот небольшой холмик из еловых иголочек, прислоненный к большому пню, когда-то тронутому лесным пожаром. Рабочие выпустили на его поверхность своих крылатых воспитанников, потом, гоняясь за теми, кто пытался расползтись в стороны, согнали всех в одну кучу.
Кое-кому из ретивых самцов удалось прорваться сквозь преграды и, взмахнув крыльями, отправиться в брачный полет. Но большинство... большинство оказалось на солнце в одном барахтающемся клубке, и некоторым уже отгрызли крылья, загнали их обратно в муравейник. Здесь, в молодом растущем муравейнике, не хватало самок, и население его, заботливые рабочие, устроили что-то вроде брачного скопища без полета у себя на гнезде. Им нелегко было рассчитывать на поимку самок-бродяжек: муравейники в этом ущелье были редки.
