Генетика гениальности - Эфроимсон Владимир Павлович (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации TXT) 📗
О подагре Хубилай-Хана упоминает, в частности, Марко Поло. Улугбек (1393–1449)
Улугбек, в течение многих лет мудрый соправитель своего отца, Шахруха, к которому от Тимура перешел Узбекистан с Самаркандом, страстно увлекался астрономией. Он составил знаменитые «улугбековы астрономические таблицы», каталог звезд и ряд других астрономических произведений. Увлеченный астрономией, он упустил из виду внутренние дела и в результате заговора был свергнут и убит своим собственным сыном.
Подагра Улугбека заставляет пожалеть о том, что нам не удалось получить никаких сведений по патографии его родичей – Тимура и других тимуридов, а также по патографии их потомков – Великих Моголов, в частности, Бабура, Акбара и Аурангзеба.
Король Карл У Валуа Мудрый (1337–1380)
Оказывается, что среди потомства, родичей и свойственников Людовика IX Святого (1226–1270), а именно потомков его младшего сына Роберта, женившегося на Беатрисе Бурбон и тем положившего начало знатности этого рода, и потомков его второго внука Карла Валуа, подагра была очень часта. Так, страдали этой болезнью Оливье Подагрик (де ла Марш), его потомок Карл I Подагрик, герцог Бурбон (умер в 1456 г.), его сын Жан II Подагрик, и еще один герцог Бурбон (умер в 1487 г.). Но наследственная подагра переходила к ним и от Валуа, например, от Карла V Валуа.
Существенно, что из двух подлинно крупных предшественников Людовика XI – Филиппа ГУ Красивого и Карла V Мудрого – один Карл Мудрый был подагриком. Бриссо (Brissaud Е., 1903) уделяет этой его болезни полтора десятка страниц, на которых упоминает, в частности, что подагра была наследственной («племянник подагрика, сын ревматика»), что у него были суставные боли, почечный диатез, отеки, подагрическая кахексия.
Как дофин, Карл Мудрый принял управление Францией в тяжелейших условиях. Ему было 19 лет, когда его отец, Иоанн I, потерпел страшное поражение при Пуатье и был взят в плен англичанами, занявшими значительную часть запада Франции.
Поднялось восстание Этьена Марселя в Париже, Жакерия на севере, и началась борьба с Карлом Наваррским. Однако Карлу V удалось подавить Жакерию, справиться с Парижем, причем начатые казни он уже через неделю прекратил общей амнистией. Когда возобновилась война с Англией, Карл Vвместе с Бернаром Дюгекленом почти полностью освободил Францию от англичан. Затем он привел в порядок совершенно расстроенные финансы. Карл широко покровительствовал наукам.
Лишь после его смерти вновь вспыхнула Жакерия и вдобавок началась борьба арманьяков и бургиньонов, а затем новая война с Англией, приведшая к поражению при Азенкуре. Таким образом, только правление Карла Мудрого оказалось единственной благоприятной для Франции передышкой в Столетней войне. С его смертью вновь начались смуты, восстания, междоусобицы, поражения в войне с англичанами, продолжавшиеся до появления Жанны д’Арк. Разумеется, всегда можно объяснить неудачи и неуспехи социальными факторами, однако в эти социальные факторы может в немалой мере входить и личность правителя.
Карл Vне нами назван «Мудрым». Наша обязанность сводится лишь к тому, чтобы подытожить его большую роль в истории Франции и документировать подагричность этого, одного из первых Валуа. Сын его, король Карл VI «Безумный», был психотиком. Карл VII нам известен как ничтожество, спасенное Жанной д’Арк. Однако браки между подагрическими семьями продолжались, и наследственный характер подагры у Людовика XI очень вероятен.
Галеаццо Висконти (1347–1402)
Бенедек и Роднан (Benedek Т.О., Rodnen G.P., 1963) сообщают следующее: «…Этот великий витязь, Галеаццо Висконти, правитель Лигурии, страдал подагрой более десяти лет, причем у него болели не только ноги, но и руки, плечо – все тело болело так, что нижние конечности были малоподвижны, скованы и изогнуты – не только ходьба, но даже стояние стало для него невозможным. И он переносил все это с неизменной твердостью и благородством… И все же он оставался молодым, сильным и умелым в долгих и утомительных путешествиях, был воителем, прекрасно владел оружием и выделялся в рыцарских турнирах. Врач-знахарь потребовал за излечение 3500 золотых дукатов, которые и были ему гарантированы, однако вылечить Галеаццо он не смог…»
От Галеаццо Висконти владычество над Миланом и значительной частью Ломбардии перешло к его зятю, кондотьеру Франческо Сфорца.
Если мы вспомним о династии Медичи, то должны признать, что добрая доля поразительной истории северной Италии, да и всего Возрождения, добрая доля ее культуры связана с подагриками Медичи и Висконти…
О династии Медичи, в частности, о Лоренцо Великолепном, мы расскажем в главе «Династическая гениальность».
Петрарка (1304–1374)
Благодаря исследованию Бенедека и Роднана, известно, что Петрарка дважды серьезно страдал от болезни ног. Второй приступ болезни он называл подагрой. О подагре Петрарки упоминает и Фишхарт в своей книге «Утешительница подагриков», где говорится о том, что этой болезнью страдал и поэт Лукиан, и крупный деятель эпохи гуманизма Виллибальд Пиркхеймер, друг Альбрехта Дюрера.
Людовик XI (1425–1483)
Переход от господства феодалов, от войны всех против всех, от раздробленности к организованному, централизованному национальному государству совершался в разных странах разновременно, но под давлением неудержимых социально-экономических сил. Однако осуществление этого перехода с поразительной закономерностью выпадало достаточно часто на долю именно подагриков. При всем своеобразии условий, в ходе борьбы за эту централизацию, осложненную борьбой с Реформацией, впоследствии «сломался» подагрик КарлУ. Гораздо раньше, дальновиднее, но преждевременно и неудачно централизацию пробовал осуществить подагрик Иоанн Безземельный. В России ее осуществлял Иоанн III, сын которого так рано умер от подагры, что наверняка унаследовал ее, быть может, и от отца. В Англии ее решали подагрики Тюдоры, во Франции осуществлял Людовик XI, подагричность которого твердо установлена (Cabanes А., 1957).
Людовик XI, в молодости взбунтовавшийся против отца, когда это требовалось, проявлял исключительную боевую храбрость. Этому чрезвычайно ловкому интригану случалось запутываться в своих собственных сетях и не без потерь из них выпутываться. Поразительно упорный, настойчивый, коварный, жестокий, он шел с неимоверной целеустремленностью к решению эпохальной задачи – объединению Франции. Задача была необычайно трудна уже потому, что главным противником короля был его вассал, гораздо более могущественный, чем сам король, – герцог Бургундский Карл Смелый, владелец богатейших областей нынешнего Люксембурга, Бельгии и Голландии. Карл Смелый имел огромную армию, да и другие вассалы были, объединившись, много могущественнее короля.
Но Людовик XI сумел втравить Карла Смелого в войну со швейцарцами, которые нанесли ему два сокрушительнейших поражения. В последнее сражение, кончившееся новым поражением и гибелью (при Нанси), Карл Смелый пришел уже с ничтожными остатками своей когда-то могучей армии. Людовик присоединил к своим владениям не только Бургундию («Бенилюкс» достался Габсбургам), но также Франш-Конте, Прованс, Мэн, Пикардию, Артуа, Анжу, Пуату, Гиеннь. Он сумел противопоставить феодалам города и горожан: хотя и увеличил налоги, он вместе с тем, покровительствовал земледелию, промышленности, торговле, речному судоходству.
Людовик был редкостно образован. При беспощадной экономии, даже скаредности во всем, что касалось личных расходов, он покровительствовал наукам и искусствам, организовал огромную армию (60 тысяч человек), создал мощную артиллерию. Этот король не знал отдыха от трудов, он непрерывно обдумывал все новые планы и интриги, был неистощимо предприимчив и, в результате, оставил Францию единой, сильной, централизованной – настолько, что это единство сохранилось вопреки всем последующим потрясениям, расколу Франции на католическую и кальвинистскую, несмотря на честолюбивые авантюры Карла VIII, Франсиска I, ничтожество Карла IX, Генриха III, несмотря на возвышение Гизов, несмотря на потоки золота Филиппа II.
