Тени в море - Мак-Кормик Гарольд (список книг .TXT) 📗

Когда признанные авторитеты утверждают, будто акул вовсе нечего бояться, они просто говорят людям то, что тем хочется услышать, а не то, что есть на самом деле. «Где фактические доказательства того, что акулы действительно нападают на людей? — говорят они. — На чем мы основываемся, кроме басен, которые нам рассказывают моряки?»

Действительно, фиксирование случаев нападения акул на людей началось только в 1935 году, когда Е. Милби Буртон, директор Чарлстонского музея (Южная Каролина), писал: «Достаточно достоверных свидетельств того, что акулы нападают на людей, купающихся у побережья Атлантического океана к северу от Флориды, немного... Однако за последнее десятилетие мы имеем несколько случаев жестоких нападений на человека, подлинность которых установлена».

Буртон изучал истории болезни, беседовал с пострадавшими и с врачами, которые их пользовали.

Первое нападение, документированное Буртоном, произошло 16 июля 1933 года возле Фолли-Айленд, расположенного неподалеку от чарлстонской гавани. Мисс Эмма Мэггинсон стояла в волнах прибоя. Вода доходила ей примерно до пояса. Вместе с ней был ее младший брат, и когда что-то ущипнуло ее за ногу, она подумала, что он в шутку хочет ее напугать.

Но через секунду она почувствовала, что ее правую ногу зажало словно в тисках, и вода вокруг окрасилась кровью. С большим трудом она выбралась на берег и была тут же отвезена в больницу, где ей наложили тридцать швов на раны, нанесенные зубами акулы.

Пять дней спустя Дрейтон Хейсти, пятнадцати лет, купался у северного конца Моррис-Айленд в устье чарлстонской гавани. Нападение на мисс Мэггинсон и почти одновременная поимка детеныша акулы длиной два с половиной метра заставили всех держаться настороже. Поэтому, когда Дрейтону показалось, что он видит спинной плавник акулы неподалеку от берега, у которого он купался, мальчик оцепенел от страха. Но тут же решил, что принял за плавник небольшую волну.

Однако на всякий случай он поплыл к берегу и сел шагах в шести от него, там, где вначале постепенно спускавшееся дно начинало круто уходить вниз. Вода едва доходила ему до пояса.

— Я был уверен, — говорил он потом, — что в таком мелком месте я буду в безопасности.

Прошло несколько минут, и вдруг...

— Вода забурлила, затем я ощутил толчок, который тут же «взбодрил» меня. Что-то сдавило мне правую ногу. От боли у меня потемнело в глазах. Я почувствовал, как что-то с силой, не уступающей силе лошади, тащит меня в глубину. Я взглянул вниз и среди пены и брызг увидел голову огромной акулы. Вцепившись мне в колено, она дергала меня за ногу, как щенок, который старается вырвать у хозяина палку. Инстинктивно я стал лягать ее другой ногой, пытаясь освободиться. Я высвободил правую ногу, но чудище тут же вцепилось мне в левую. Все это время я пятился к берегу, помогая себе локтями, и бил ногами по голове акулы, такой же твердокаменной, как скалы Гибралтара.

— Когда рассказываешь, вся эта история кажется длинной, — продолжал Дрейтон, обращаясь к Буртону, — но произошло все это, должно быть, за какие-то десять секунд... Люди говорят, что меня покусал кто-то другой, называют самых разных тварей, от крабов до... китов. Но у меня перед глазами все еще стоит картина: челюсти акулы вокруг моего колена, челюсти не меньше четверти метра в поперечнике. Это подтверждает и мой друг. Он стоял на берегу и видел акулу. Он говорит, что она была около двух с половиной метров длиной.

Дрейтон Хейсти поправился. Как бы в подтверждение его слов в ту же неделю, менее чем в девяноста метрах от места предыдущего нападения, был пойман детеныш акулы длиной в два с половиной метра. Вполне возможно, что это был тот самый преступник.

Спустя месяц после нападения на мисс Мэггинсон и Дрейтона Хейсти Кеннет Лейтон и его друг купались возле Поли-Айленд в ста двадцати километрах от Чарлстона. Они были далеко от берега, хотя и на неглубоком месте — глубина не превышала там метра с небольшим. Вдруг кто-то на берегу закричал.

— Акула! Акула!

Лейтон услышал крик и почти в ту же секунду увидел, что его вызвало: примерно в пятидесяти метрах от них чернел большой спинной плавник, который быстро приближался. Лейтон и его друг устремились к берегу. Но акула тоже переменила курс; казалось, она хочет отрезать плывущих от суши. Напала она не сразу. Словно играя с людьми, а может быть, просто раздумывая, кого из них избрать жертвой, она позволила им добраться до мелководья. И тут, когда они были всего по пояс в воде, она с быстротой молнии кинулась на Лейтона и схватила его за правую ногу. Верные друзья поспешили ему на помощь и буквально силой выдрали его из зубов акулы. Акула исчезла. Несколько сухожилий на правой лодыжке Лейтона оказались порванными, но он выжил и даже сохранил ногу.

Компетентные расследования, такие, как те, которые провел Буртон, позволили бы «поднять» многочисленные случаи нападения акулы на человека. Но публика, к восторгу курортных властей, вовсе не хочет, чтобы эти случаи были раскрыты. Она предпочитает, как страус, прятать голову в песок.

Скептическое отношение к разговорам об акулах-людоедах сохранилось вплоть до второй мировой войны. Когда началась война, ни моряки, ни летающие над океаном летчики не подозревали, что их ждет, если они потерпят аварию в населенных акулами водах.

В тот самый день, когда японцы напали на Перл-Харбор, в другом полушарии тоже состоялось нападение, с той только разницей, что здесь нападающими были акулы. В южной части Атлантического океана был торпедирован английский военный корабль. Когда оставшиеся в живых моряки плыли к надувным спасательным плотикам, среди них появилась акулья стая. Человек за человеком исчезал в пасти акул. Кровь привела акул в неистовство. Они словно взбесились. Моряки, которым посчастливилось взобраться на спасательные плотики, отгоняли обнаглевших акул гребками. Когда через пять дней к оставшимся в живых подоспела долгожданная помощь, измученные усталостью и страхом люди все еще держали в руках гребки, а акулы по-прежнему находили себе среди них добычу. Из команды в четыреста пятьдесят человек выжило сто семьдесят. Сколько из них было убито, сколько утонуло... и сколько нашло смерть в желудках акул, навсегда останется тайной.

Тайной останется и то, сколько людей пало жертвами акул во время других катастроф военного времени, вроде гибели транспортного судна «Нова-Скотия», торпедированного возле бухты Делагоа в Юго-Восточной Африке, к северу от Дурбана, или потопленного японцами в Филиппинских водах крейсера «Индианаполис».

Во время трагедии с «Нова-Скотия» погибла тысяча человек. Наутро (транспорт торпедировали ночью), когда прибыли спасательные корабли, они обнаружили на воде множество трупов в спасательных жилетах. Все тела были без ног. Жилеты спасли солдат от смерти на дне океана, но ничто не могло спасти их от смерти в пасти акул, которыми кишело море.

Когда затонул «Индианаполис», выжило триста шестнадцать человек, а погибло восемьсот восемьдесят три, большинство из них — в воде. Только через четыре долгих мучительных дня пришло наконец спасение. Сколько людей было убито акулами, никто не знает. У многих из тех, кто выжил, остались следы укусов; восемьдесят восемь трупов было изувечено акулами.

Несмотря на то, что случаи нападения на людей были известны задолго до войны, в «Наставлении для оставшихся в живых при кораблекрушении», выпущенном в США в начале войны, об акулах презрительно говорится, что они «медлительны, трусливы и могут быть испуганы шлепками по воде». Их описывают как «осторожную рыбу, подозрительно относящуюся к шуму, движению, непривычным очертаниям». «Уже одна эта их черта должна удержать акул от нападения на плывущего человека», — говорится там. Похоже, что акула, описанная в «Наставлении», сродни трусливому льву из книги «Мудрец из страны Оз» [2]; во всяком случае, советы, как справиться с акулой, звучат цитатой из сказки. «После того как вы ударите ее по нежному, легко уязвимому носу или по глазу или пырнете ножом в жабры, — советуют бравые авторы „Наставления“, — схватите ее за спинной плавник и плывите вместе с ней столько, сколько у вас хватит дыхания». Самый глупый совет, какой только можно себе представить!