Из глубины веков и вод - Линде_ Бреттшнейдер Г. (полные книги TXT) 📗
Когда поток ила отбросил Котни к стене каюты, хрустнуло запястье его левой руки. Он с трудом доползает до своих товарищей. Мэнсфилд и Костелло едва держатся на ногах, они почти без сознания. Наконец снова появляется ток, и налаживается связь с поверхностью. Собрав остатки сил, сам в полуобморочном состоянии, Котни подтаскивает своих товарищей к подъемнику. Последним лебедка поднимает его.
Когда с Котни сняли шлем, он рухнул на палубу рядом с Костелло. Костелло лежит с продавленной грудной клеткой. Мэнсфилд харкает кровью. В Берлине он вскоре умирает от ран. Невдалеке корчится от боли Вейсфельдт, у него сломан позвоночник. Брандт лежит лицом вниз – он мертв.
Глубоководные роботы
Итак, одна из самых мрачных глав британской военно-морской хроники окончилась трагически. Но сейчас уже работают над созданием глубоководных роботов, с помощью которых будет сделана еще одна попытка вскрыть стальной гроб лорда Китченера. С помощью этих чудовищ британские ВМС надеются проникнуть и на затонувший «Титаник», который лежит на глубине примерно 4600 метров.
В роковую ночь 14 апреля 1912 года, незадолго до полуночи в районе Ньюфаундлендской отмели «Титаник» был вспорот гигантским девяностометровым айсбергом и через два с половиной часа погрузился в морскую пучину, увлекая за собой девятьсот пассажиров. Кроме значительных золотых запасов, в сейфах этого роскошного лайнера хранились драгоценности нескольких мультимиллионеров, а также шкатулки с великолепными голландскими бриллиантами стоимостью в 100 тысяч английских фунтов.
Ради этих богатств и задуманы длительные и сложные спасательные работы. Невыполнимая затея – таково заключение международных специалистов, сделанное на основе изучения грандиозного проекта. Они ссылаются на то, что максимальная глубина погружения для водолаза составляет 200 метров; кроме того, английским водолазам понадобилось семь лет для извлечения 5 миллионов золотых фунтов с судна «Лаурентик», потопленного немецкой подлодкой в 1917 году у побережья Ирландии. В опровержение этого мнения, многие оптимистически настроенные инженеры-глубоководники опираются на тот довод, что с середины пятидесятых годов конструирование подводных роботов достигло невероятных успехов и что новейшие прожекторы способны озарить ярким дневным светом вечный мрак морских глубин, сквозь которые тяжелой поступью будут двигаться со своими автоматическими грейферами,
цангами, пилами и резаками всемогущие роботы. Но все еще раздаются голоса, предостерегающие от проведения крайне опасных подготовительных работ, связанных с безрассудным риском. Заключительный акт трагедии «Титаника» не должен, как это случилось при подъеме «Хэмпшира», окончиться катастрофой.
„Андреи Дориа” гибнет в тумане
Пристально всматривается капитан Каламаи с командирского мостика в густой туман, окутывающий роскошный итальянский лайнер «Андреа Дориа». Видимость составляет всего четверть мили.
Согласно Международным Правилам, «Андреа Дориа» должен немедленно лечь в дрейф. Но расписание обязывает. К тому же в Нью-Йоркской гавани ранним утром 26 июля 1956 года прибытия судна будут ожидать 250 специально нанятых портовых грузчиков. С этого момента им полагается 2,5 доллара в час, независимо от того, когда прибудет корабль. Поэтому капитан Каламаи поступает так, как поступают в подобных обстоятельствах все капитаны: он лишь слегка уменьшает огромную скорость в 23,8 узла до 21,8.
Около 23 часов на экране радиолокатора «Андреа Дориа» появляется пятно, которое быстро приближается. По радио капитан Каламаи узнает, что это шведский пассажирский корабль «Стокгольм». Радиометрист определяет курс встречного судна весьма приблизительно, не производя точных измерений. Измерительный инструмент по-прежнему лежит на своем обычном месте – в верхнем выдвижном ящике прокладочного стола.
Радиолокатор показывает, что «Стокгольм» приближается с правого борта. Но в действительности оба океанских гиганта сближаются по левому борту, как и показывает радиолокатор «Стокгольма». Суда, совершая резкие повороты, пытаются избежать столкновения. Слишком поздно! Оба роскошных лайнера идут прямо друг на друга. Приказ Каламаи: «Tutto sinistra»* (Лево на борт! (Итал.))окончательно решает судьбу «Андреа Дориа». С ужасным скрежетом «Стокгольм» вонзается носом в борт «Андреа Дориа» как раз в том месте, где находятся каюты пассажиров. Спящие раздавлены, танцующие пары в дансинге отброшены к стенам. Со всех концов корабли слышатся крики о помощи. Через несколько минут крен корабля достигает 45°.
Сигналы бедствия
В 23 часа 22 минуты по местному времени из всех громкоговорителей американского поста береговой охраны на острове Лонг-Айленд несется: «SOS! SOS!»
С молниеносной быстротой передается сигнал бедствия в Центральный пост береговой охраны Манхэтена. В спасательные операции включаются все службы береговой охраны от Нью-Йорка до Портленда. Девять судов охраны спешат к месту катастрофы. Туда же отправляются военно-морские подразделения, в том числе авианосец «Тарава».
В 4 часа 20 минут транспортное судно сообщает: «Все пассажиры спасены. Наша помощь больше не нужна. Возвращаемся в порт». Еще никто не знает, что пятьдесят пассажиров нашли свою могилу в водах Атлантики. Капитан Каламаи, инженер-механик и несколько членов экипажа пытаются при помощи насосов удержать судно на плаву. Но вода беспрерывно поднимается. Капитан Каламаи Последним покидает свой корабль. И тогда катер сообщает береговой охране: «Корабль идет ко дну. Видна только корма. «Андреа Дориа» затонул в 15 ч. 09 м.»
Представитель пароходной компании, прибывший несколькими минутами позже, видит лишь воздушные пузыри в том месте, где погиб один из самых современных пассажирских лайнеров водоизмещением 29000 тонн – национальная гордость Италии.
Снимки затонувшего корабля
Вопрос о том, кто виновен в случившемся, не разрешен и до сих пор. Всплывают все новые загадочные обстоятельства, затягивающие судебные дебаты вокруг самой крупной после гибели «Титаника» морской катастрофы.
Проекты подъема океанского гиганта отвергаются один за другим: он лежит на дне Атлантического океана, на якобы недосягаемой глубине. Но существуют снимки «Андреа Дориа» в его песчаной могиле. На следующий день после катастрофы фотографы-любители сняли погибший лайнер. Кроме того, была предпринята экспедиция к могиле «Андреа Дориа». В водолазную команду входили: журналист Кеннет Мак-Лейш, Питер Гимбл и три опытных водолаза. В октябре 1956 года Мак-Лейш опубликовал репортаж.
«Поиски “Андреа Дориа”»
Сегодня, впервые за неделю водолаз мог бы бросить вызов подводной стихии. Он рискнул бы проделать путь к затонувшему «Андреа Дориа». Он мог бы это сделать, если бы знал, где покоится судно.
Водолазы взбираются на капитанский мостик, чтобы высмотреть желтую нефтяную бочку, которую установила береговая охрана в день кораблекрушения. Мы смотрим на воду, подготавливаем наше снаряжение и опять смотрим.
По водной поверхности можно судить, что погибший корабль где-то недалеко: блестящие маслянистые пятна плавают по воде; куски дерева и всякий хлам соблазняют нас совершать бесполезные экскурсии. Голубая акула, привлеченная обломками, разрезает своими плавниками морскую гладь, а большой горбатый кит проплывает прямо под нашим судном. Но нигде не видно желтого буя. Мы разыскивали его шесть часов подряд. Когда стемнело, нам пришлось вернуться. «Буй, наверное, угнало, – решил штурман с плавучего маяка «Нантакет». – Если бы он был на месте, мы нашли бы его».
Нефть указывает путь
На следующий день мы продолжили розыски с воздуха. Самолет доставил нас к тому месту, где поставила веху береговая охрана. Ничего! Но чуть-чуть дальше с высоты в тысячу футов мы заметили на поверхности моря нечто необычное: большую спираль, диаметром в полмили, которая заканчивалась широкой полосой, уходившей к горизонту. Это была нефть. Но, что было гораздо важнее, нефть текла из одного неподвижного источника.
