Хозяева Земли - Уилсон Эдвард Осборн (читать книги онлайн полностью без регистрации TXT) 📗

Судя по многочисленным археологическим свидетельствам,такие стоянки были характерны и для Homo sapiens в Африке и для Homo neanderthaiensis в Европе, а также для их общего предка Homo erectus. Это значит, что этот обычай возник по крайней мере миллион лет назад.

РИС. 3-7.

Гиеновые собаки. (Источник: Е. О. Wilson, Sociobiology [Cambridge, МА: Harvard University Press, 1975], pp. 510-511. Рисунок: Sarah Landry.)

Вообще стоянки a priori были важнейшей адаптацией на пути к эусоциальности: по сути, стоянки — это человеческие гнезда. Все без исключения животные, достигшие эусоциальности, начинали со строительства гнезда и защиты его от врагов. Они выводили в нем потомство, покидали его, уходя на поиски пищи, и возвращались в него с добычей, которую делили с остальными обитателями. У некоторых общественных животных — примитивных термитов, жуков-плоскоходов и галлообразующих тлей и трипсов — отмечена разновидность такого поведения: пищей им служит само гнездо. При этом общий биологический принцип главенствующей роли гнезда в эволюции эусоциальности остается неизменным.

Сходную преадаптацию имеют птенцовые птицы (то есть птицы, у которых взрослые выкармливают беспомощных птенцов). У нескольких таких видов подросшие птенцы остаются с родителями и помогают заботиться о братьях и сестрах. Тем не менее нет ни одной птицы с полноценным общественным образом жизни. Клюва и когтей недостаточно для обращения с орудиями труда или огнем. Волки и гиеновые собаки охотятся стаями, и действия их членов согласованны, как в группах шимпанзе и бонобо, а гиеновые собаки

также роют логовища, где живут одна-две самки с многочисленным потомством. Некоторые члены стаи охотятся и приносят часть добытой пищи альфа-самке и щенкам, в то время как другие стерегут логово. Эти во всех отношениях замечательные представители псовых преодолели самый сложный барьер на пути к зусоциальности и тем не менее так и не стали по-настоящему общественными животными. У них нет касты рабочих, их интеллект несопоставим с обезьяньим. Они не умеют изготавливать орудия труда. Их конечности не приспособлены для хватания, у них нет мягких кончиков пальцев. Они остаются четвероногими, зависящими от плотоядных зубов и скрытых в шерсти когтей.

4 I У ЦЕЛИ I

Два миллиона лет назад человекообразные приматы уже расхаживали на длинных задних конечностях по Африке. Судя по генетическому разнообразию, которое можно оценить по разнообразию внешних анатомических признаков, приматы к тому моменту достигли эволюционного успеха. Адаптивная радиация привела к тому, что несколько видов таких приматов существовали одновременно на по крайней мере частично перекрывающихся территориях. Два или три вида были австралопитеками, а еще по меньшей мере три настолько отличались от австралопитеков по размеру мозга и расположению зубов, что современные систематики выделили их в новый род — Homo. Они обитали в сложном и многообразном мире, где саванны и саванные редколесья чередовались с приречными галерейными лесами. Австралопитеки были вегетарианцами, их рацион состоял из листьев, плодов, кореньев, клубнеплодов и семян. Виды Homo тоже собирали растительную пищу, но ели и мясо — скорее всего, им доставались куски крупной добычи, убитой другими животными, а еще они ловили мелких зверьков, с которыми могли справиться сами. Смена рациона, подтолкнувшая Homo в свободный коридор эволюционного лабиринта, сыграла решающую роль в их эволюции.

Человекообразные приматы, жившие 2 млн лет назад, достигли значительного разнообразия, но не большего, чем, например, кишевшие вокруг них антилопы и мартышки. Да, потенциал их был огромен (мы — тому свидетельство). И тем не менее их существование из поколения в поколение висело на волоске. Они образовывали меньшие популяции, чем стада травоядных, и уступали по численности некоторым крупным хищникам, которые охотились в том числе и на них.

На протяжении десяти миллионов лет неогена — временами весьма сурового периода, ставшего свидетелем появления человекообразных приматов, — крупные млекопитающие, такие как человекообразные приматы, возникали чаще, но и вымирали тоже чаще. Мелкие млекопитающие более выносливы в экстремальных условиях, чем крупные звери (и люди). Они могут зарыться в землю, впасть в спячку или продолжительное оцепенение. Кроме того, по оценкам палеонтологов, общественные млекопитающие появляются и вымирают быстрее, чем те, которые не образуют групп. Это связано с тем, что общественные группы держатся особняком во время размножения, в результате чего складываются небольшие популяции, в которых, с одной стороны, быстрее идет генетическая дивергенция (обособление), а с другой — повышается вероятность вымирания.

На протяжении шести миллионов лет, которые отделяли разделение линий шимпанзе и людей и возникновение Homo sapiens, события разворачивались в очень быстром темпе и достигли кульминации, когда этот вид вышел за пределы Африки. Пока по Евразийскому континенту с севера на юг ползли ледники, Африка переживала долгий засушливый и относительно холодный период. Значительная часть материка была покрыта полупустынями и пустынями. В это сложное время гибель нескольких тысяч (возможно, даже нескольких сотен) особей могла бы поставить точку в истории Homo sapiens. Тем не менее именно это экологическое горнило, через которое были вынуждены пройти гоминиды, позволило Homo sapiens перешагнуть границы Африканского континента.

РИС. 4-1. Реконструкция группы

Australopithecus afarensis,

предшественника и, вероятно, предка человека, обитавшего в Африке от пяти до трех миллионов лет назад. (© John Sibbick. Источник: The Complete World of Human Evolution, by Chris Stringer and Peter Andrews [London: Thames and Hudson, 2005], p. 119.)

Что же привело к увеличению мозга и повышению уровня интеллекта гоминид, а впоследствии и возникновению основанной на языке культуре? Это, конечно, и есть самый главный вопрос. Австралопитеки уже имели некоторые необходимые преадаптации. И вот один из видов австралопитеков приобрел нечто, что в итоге привело его к мировому господству и потенциально бесконечному существованию на Земле.

Этот поворот, один из очень немногих действительно важных в истории жизни, не произошел мгновенно. Обусловившие его

эволюционные изменения начались задолго до того. В промежуток между тремя и двумя миллионами лет назад один из видов австралопитеков начал употреблять в пищу мясо. Точнее говоря, он стал всеядным, дополнив вегетарианскую диету животной пищей. Это изменение произошло на стадии Homo habilis (человека умелого) — вида, известного нам по ископаемым останкам из ущелья Олдувай в Танзании, возраст которых составляет i,8-i,6 млн лет. Хотя до конца не установлено, был ли человек умелый непосредственным предком человека разумного, по ряду ключевых признаков он представляет собой связующее звено между примитивными австралопитеками и самым ранним из известных видов, которого с большой долей уверенности можно считать непосредственным предком Homo sapiens. Мозг Homo habilis увеличился по сравнению с австралопитеками (640 см³ против 400-550 см³), но был вдвое меньше, чем у современных людей. Большие коренные зубы уменьшились в связи с употреблением в пищу мяса, а клыки увеличились — возможно, это еще одно свидетельство перехода к плотоядности. По сравнению с обезьяноподобными австралопитеками человек умелый имел более тонкие надбровные дуги и его лицо меньше выдавалось вперед. Извилины лобной доли его мозга складывались в рисунок, похожий на узор извилин у современных людей. Еще одной особенностью, демонстрирующей изменение мозга, направленное к его современному состоянию, стали хорошо развитые выступы поля Брока и некоторые части области Вернике — области, отвечающие у человека разумного за языковую деятельность.