Online-knigi.org
online-knigi.org » Книги » Научно-образовательная » Детская психология » Французские дети не плюются едой. Секреты воспитания из Парижа - Друкерман Памела (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗

Французские дети не плюются едой. Секреты воспитания из Парижа - Друкерман Памела (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗

Тут можно читать бесплатно Французские дети не плюются едой. Секреты воспитания из Парижа - Друкерман Памела (читать книги онлайн полные версии .txt) 📗. Жанр: Детская психология. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте online-knigi.org (Online knigi) или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Сперва я воспринимаю эту историю как классическую иллюстрацию принципа «мужчина с Марса, женщина с Венеры». Но потом понимаю, что тут дело в разнице восприятия. Для Дженнифер эгоистичный поход за круассаном означает, что Эрик не готов пренебречь личным комфортом ради семьи и новорожденного малыша. Она переживала, что он недостаточно проникся родительскими обязанностями.

А для Эрика эта история говорит совсем об ином. Ему казалось, что он принимал в родах полноценное участие, что вел себя как ответственный папаша. Но при этом он был спокоен, не зацикливался и не забывал о личных интересах, что и заставило его сбегать в кондитерскую. Да, он хотел быть отцом, но еще он хотел круассан.

– Мне иногда кажется, что вы, американцы, считаете, – если что-то дается слишком легко, – это плохо, – резюмирует он.

Хотелось бы думать, что я отношусь к тому типу женщин, которых не смутит поход за круассаном (а Саймон – к тому типу мужчин, который догадался бы спрятать крошки). Но я тоже составляю план родов (правда, без массажа клитора) с просьбой не допускать ни при каких обстоятельствах, чтобы Саймон перерезал пуповину. Поскольку я ору даже во время восковой эпиляции, естественные роды, пожалуй, не лучшая идея. Пусть родовая боль – культурный миф, меня это не слишком успокаивает.

Гораздо больше я боюсь не успеть в клинику вовремя. По совету подруги я выбрала клинику на другом конце города. Теперь, если ребенок решит появиться на свет в час пик, нам грозят неприятности.

Это в том случае, если я смогу вызвать такси.

Среди американок в Париже ходят слухи, что французские таксисты отказываются принимать вызов, узнав, что женщина собирается рожать, – боятся, что придется потом соскребать плаценту с заднего сиденья (а поскольку мы все тут временно, своих машин у нас нет). Да и роды на заднем сиденье меня не очень прельщают по ряду причин. Саймон же боится даже читать инструкцию для начавших рожать самостоятельно в моей энциклопедии.

Схватки начинаются в восемь вечера. Я даже не успеваю доесть горячую тайскую еду, которую только что принесли нам на дом. (О тайской кухне я буду мечтать потом, лежа на больничной койке.) Но, слава богу, хотя бы нет пробок. Саймон вызывает такси, я сажусь в него и помалкиваю. Пусть водитель – усатый мужчина лет пятидесяти – сам догадается, если ему надо.

Оказывается, зря я волновалась. Стоит нам отъехать от дома, водитель, услышав, как я попискиваю на заднем сиденье, приходит в восторг. Мол, он всю свою жизнь и таксистскую карьеру мечтал о таком, думал, это случается только в кино. Мы колесим по Парижу в темноте, я отстегиваю ремень безопасности и сползаю на пол, постанывая от боли, которая все нарастает. Нет, это вам не эпиляция! Мои фантазии о естественных родах окончательно разбиваются. Саймон открывает окна – чтобы впустить кислород или заглушить мои стенания? Тем временем таксист прибавляет скорость; над головой проносятся огни уличных фонарей. Он громко пересказывает историю рождения собственного сына, которому сейчас двадцать пять.

– Пожалуйста, помедленнее! – кричу я с пола в промежутках между схватками.

Саймон молчит, он бледен и смотрит прямо перед собой в одну точку.

– О чем ты думаешь? – спрашиваю я его.

– О голландском футболе, – отвечает мой муж.

Подъезжаем к больнице, таксист останавливается у отделения скорой помощи, выпрыгивает из машины и бежит внутрь. Кажется, он собирается присутствовать при родах. Через несколько секунд он возвращается – весь потный, запыхавшийся:

– Они вас ждут!

Бегу в здание больницы, оставив Саймона расплачиваться и уговаривать таксиста, чтобы тот уехал. Только завидев акушерку, на чистейшем французском выдаю:

Je voudrais une peridurale! (Сделайте мне анестезию!)

Будь у меня с собой пачка денег, помахала бы у нее перед носом. Но, оказывается, несмотря на пристрастие французов к эпидуральной анестезии, ее не делают просто так, по требованию. Акушерка ведет меня в смотровую, проверяет раскрытие, затем с озадаченной улыбкой поднимает глаза. Раскрытие всего три сантиметра из возможных десяти.

– Обычно никто так рано эпидурал не просит, – говорит она.

Ради такого она не станет даже отрывать анестезиолога от ужина – он ест тайскую еду.

Акушерка заводит самую спокойную музыку, которую мне только доводилось слышать в жизни (что-то вроде тибетской колыбельной), и ставит капельницу с обезболивающим. Наконец, совершенно без сил, я засыпаю.

Избавлю вас от подробного описания своих родов, которые прошли с применением максимума возможных медикаментов и в целом были очень приятными. Благодаря эпидуралу на потугах я достигла полной концентрации, как на занятиях йогой, и не чувствовала никакого дискомфорта. Я была так сосредоточена, что даже не обратила внимания, когда в родовую зашла дочка акушерки, – оказалось, они живут за углом – и попросила маму дать ей денег.

Мои анестезиолог, акушерка и врач – все женщины. Саймон тоже присутствовал, хоть стоял не с «принимающего конца». Малышка родилась вместе с восходом солнца.

Я читала, что дети при рождении неспроста очень похожи на отцов. Якобы так предусмотрено природой (высшими силами), чтобы у папаш не оставалось сомнений в том, что это их ребенок, и тут же появилась мотивация идти добывать мамонта (или делать банковские инвестиции) для возросшего семейства. Но когда рождается моя дочь, я понимаю, что она не просто похожа на Саймона – она его копия.

Мы обнимаемся. Потом ее одевают в наряд в стиле «минималистический шик», предоставленный больницей, и даже напяливают шапочку. Позже мы дали дочери нормальное имя, но до сих пор чаще всего зовем ее просто Бин.

В больнице я провожу шесть дней – обычный для Франции срок. И выписываться, если честно, не хочется. С каждым приемом пищи нам приносят свежевыпеченный хлеб (нет нужды выбегать в булочную за круассаном). Я тайком выхожу гулять в солнечный садик. В палате у нас лежит винная карта, можно заказать шампанское. На третий день придумываю шутку и все время повторяю ее Бин:

– Ты не вчера родилась!

Саймон даже не притворяется, что ему смешно.

Словно в подтверждение того, что во Франции существуют универсальные для всех родителей принципы, каждого малыша в роддоме снабжают «инструкцией по эксплуатации». Выдается книжечка в мягкой обложке (carnet de sante), которая остается у ребенка до восемнадцати лет. Все осмотры, все прививки врач записывает в эту книжечку, как и данные о росте, весе и окружности головы ребенка. В ней также содержится базовая информация по уходу: как кормить, как купать, когда приходить на осмотры к педиатру, как распознать болезни.

Однако эта книжечка не способна подготовить меня к тому, как быстро меняется Бин. Весь первый месяц она все еще похожа на Саймона – темно-каштановые волосы, карие глаза. У нее даже ямочки на щеках, как у него. Это у меня возникают сомнения в том, что она моя дочь! Похоже, мои светловолосые светлоглазые гены убиты наповал его смуглыми средиземноморскими. Зато когда малышке исполняется два месяца, с ней происходит метаморфоза. Волосы светлеют, а карие глаза удивительным образом становятся голубыми! Наша маленькая средиземноморская крошка вдруг превращается в форменную скандинавочку.

Гражданство у Бин американское (хотя она может запросить и французское, когда подрастет). Но я подозреваю, что уже через несколько месяцев наша дочь начнет говорить по-французски лучше меня. И я не уверена, кого нам воспитывать: маленькую американку или француженку? Хотя, возможно, у нас нет выбора.

Глава 3

У нас появляется ночь

Через пару недель после того, как мы с Бин возвращаемся домой, соседи по двору начинают спрашивать: «У нее есть ночь?» (Elle fait ses nuits?) Именно тогда я впервые услышала это французское выражение, которое означает: спит ли ребенок по ночам. Сначала эти расспросы меня успокаивали: раз все об этом спрашивают, значит, ночной сон – это не миф, а реальность. Вот если бы не спрашивали, было бы хуже.

Перейти на страницу:

Друкерман Памела читать все книги автора по порядку

Друкерман Памела - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.


Французские дети не плюются едой. Секреты воспитания из Парижа отзывы

Отзывы читателей о книге Французские дети не плюются едой. Секреты воспитания из Парижа, автор: Друкерман Памела. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор online-knigi.org


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*