Диалектический материализм - Митин Марк Борисович (читать лучшие читаемые книги TXT) 📗
Период империализма приводит к дальнейшему росту оппортунизма: его социальная база расширяется вместе с обуржуазиванием части пролетариата.
При помощи империалистических сверхприбылей, получаемых от грабежа колоний, капитализм имеет возможность подкупать лучше оплачиваемые слои рабочих, создавая рабочую аристократию. Капитализм делает послушными себе верхушки рабочего профессионального движения путём подкупа профессионалистской бюрократии. Это приводит к дальнейшему развитию оппортунизма и ревизионизма.
Прежние мелкобуржуазные иллюзии о возможности «исправления» капитализма путём реформистского «штопания» его противоречий всё более и более уступают место откровенно буржуазному течению внутри социал-демократии, стремящемуся приспособить рабочее движение к интересам капиталистов, делающему ставку на долговечное существование капиталистических отношений. В Англии это течение получило своё выражение в английском тред-юнионизме, стремившемся оторвать экономическую борьбу рабочего класса от его политической борьбы, в политике английской «рабочей» партии. В Германии его выражает реформистская верхушка профсоюзов, парламентских и муниципальных деятелей социал-демократии, теоретически представленная гг. Бернштейном, Фольмаром, Давидом, Зюдекумом и т. п.
В России то же течение представлено так называемыми «легальными марксистами», бывшими прямыми апологетами капитализма в рядах социал-демократии (Струве и др.), и меньшевиками, такими откровенно махровыми его представителями, как «экономисты», «рабочедельцы» и «ликвидаторы», открыто проводившими либерально-буржуазные тенденции в рабочем движении, приспособлявшими его к интересам буржуазии.
С другой стороны, в международной социал-демократии создаются промежуточные «центристские» группы, пытающиеся занять промежуточное, колеблющееся положение между революционным марксизмом и оппортунизмом. Социальные корни центризма нужно искать в своеобразном разделении труда среди оппортунистов, часть которых, продолжая сеять мелкобуржуазные иллюзии в пролетарской среде, облекает их в «марксистскую», иногда «левую» и «революционную» фразеологию. Так наряду с откровенно махровым оппортунизмом возникает центризм (Каутский в Германии, Троцкий в России), особенно опасный и вредный, поскольку он прикрывает откровенный оппортунизм, и в дальнейшем развитии целиком выявивший свою контрреволюционную меньшевистскую сущность. Наконец группа так называемых «левых» социал-демократов (Р. Люксембург и др.) наряду с более правильным пониманием революционных перспектив допускала однако грубейшие оппортунистические извращения теории и практики марксизма. «Левая», «революционная» фразеология, мелкобуржуазная по своему содержанию, нередко оказывалась худшей формой ревизионизма.
По всем решительно вопросам теории и практики классовой борьбы оппортунизм оказался в кричащем противоречии с марксизмом. «Марксизм» Каутских и Гильфердингов, «марксизм» русских меньшевиков, «марксизм» Троцкого ничего общего не имеет с подлинным революционным марксизмом, несмотря на то, что в отличие от Бернштейна этот «марксизм» нередко прикрывается «марксистской» и «левой» фразеологией. Мы далее увидим, какие чудовищные извращения марксизма допускают даже такие теоретики меньшевиков, как например Плеханов.
Дальнейшее развитие марксизма требовало прежде всего восстановления подлинного учения Маркса и Энгельса и борьбы за его действительные теоретические основы со всеми оппортунистическими извращениями марксизма. Эту задачу и выполняет ленинизм, который и возрождает и двигает дальше вперёд революционное учение Маркса и Энгельса. Продолжая дело Маркса и Энгельса в новую историческую эпоху, Ленин проводит беспощадную борьбу со всеми видами оппортунизма, ведёт линию на раскол и с открытым оппортунизмом и с оппортунизмом, прикрытым «левой» фразой, и с центризмом.
Но ленинизм является не только восстановлением учения Маркса и Энгельса, но и конкретизацией его и дальнейшим развитием применительно к новым историческим условиям борьбы, к особенностям эпохи империализма. Империализм как последний и высший этап капитализма, сохраняя все основные противоречия развитого капитализма, обостряет их и доводит до высших пределов. В то же время эпоха империализма обнаруживает новые противоречия и своеобразные особенности в капиталистической экономике. Империализм приводит к смене периода свободной капиталистической конкуренции периодом капиталистических монополий, к усилению роли финансового капитала, к созданию капиталистических трестов и синдикатов, объединяющих отдельные капиталистические предприятия, к вывозу капитала в отсталые страны, к борьбе империалистических государств за источники сырья, за колонии, за передел уже поделённого капиталом мира, к неизбежности империалистических войн. Капиталистические монополии становятся оковами, препятствующими дальнейшему развитию производительных сил общества, вызывают тенденцию к застою, к загниванию. Эпоха империализма есть эпоха умирающего, загнивающего капитализма.
Как указывает т. Сталин, империализм доводит до крайних пределов три основных важнейших противоречия.
Первое противоречие — это основное противоречие капитализма, противоречие между трудом и капиталом, пролетариатом и буржуазией. При промышленном капитализме были возможны длительные периоды сравнительно «мирного» развития, когда рабочий класс пользовался главным образом экономической формой борьбы против эксплоатировавшей его буржуазии, когда он подготовлял свои силы для революции, ограничиваясь использованием парламентской трибуны и парламентской борьбой. Известных экономических уступок в виде сокращения рабочего дня или повышения зарплаты рабочим удавалось добиваться иногда от отдельных капиталистов или капиталистических групп при посредстве законодательных реформ, профсоюзных методов борьбы, организации больничных касс и рабочей кооперации. Это обстоятельство создавало в известных слоях хорошо оплачиваемых или идеологически отсталых рабочих политическую инертность, порождало в них оппортунистические настроения, склонность к примирению с капиталом. Разрозненные промышленные капиталисты, в свою очередь, не всегда были настолько сильны экономически, чтобы проводить до конца безграничную эксплоатацию пролетариата, чтобы от времени до времени не создавать видимости известных экономических и политических уступок.
Совершенно иное положение создаётся при империализме, когда отдельных капиталистов объединяют могущественные тресты, синдикаты, когда их ставит в зависимость от себя всесильный банковский капитал. Здесь экономический и политический нажим буржуазии на рабочий класс становится безграничным. В то же время растущая механизация производства и методы капиталистической рационализации приводят к увеличению кадров малоквалифицированного труда, увеличивают армию безработных, упрощают технические функции рабочего, окончательно превращая его в послушного раба производственного процесса. Рабочий класс в этих условиях переходит к выполнению задачи свержения капитализма и установления диктатуры пролетариата.
«Империализм, — говорит т. Сталин, — есть всесилие монополистических трестов и синдикатов, банков и финансовой олигархии в промышленных странах. В борьбе с этим всесилием обычные методы рабочего класса — профсоюзы и кооперативы, парламентские партии и парламентская борьба — оказались совершенно недостаточными. Либо отдайся на милость капиталу, прозябай по-старому и опускайся вниз, либо берись за новое оружие — так ставит вопрос империализм перед миллионными массами пролетариата. Империализм подводит рабочий класс к революции»[40].
Второе основное противоречие империализма коренится в противоречиях между интересами различных капиталистических групп, между представляющими и охраняющими эти интересы капиталистическими государствами. Сменяя свободную конкуренцию капиталистическими монополиями, империализм однако не уничтожает капиталистической конкуренции. Конкуренция, как указывает Ленин, сохраняется наряду с монополиями, и такое сочетание конкуренции и монополии приводит к ещё большему обострению противоречий и конфликтов. Капиталистическая конкуренция между отдельными мировыми трестами, синдикатами, между различными группами финансового капитала находит своё выражение в их ожесточённой борьбе за рынки, районы вывоза капитала и источники сырья, за передел уже поделённых мировым капиталом промышленно отсталых областей. Борьба за колонии обостряется ещё благодаря закону неравномерности капиталистического развития, усиливающейся в период империализма. Неравномерность и скачкообразность капиталистического развития ведут к тому, что каждый раз новые державы, группы держав и финансовые группы выступают на мировой арене в качестве конкурентов существующих монополистов. Неизбежное стремление к захвату чужих территорий влечёт за собой империалистические войны.
