Собрание сочинений, том 16 - Маркс Карл Генрих (электронная книга .TXT) 📗
После того, как Маркс опять был выслан, на этот раз бельгийским правительством, которое действовало под влиянием паники, вызванной февральской революцией, он по приглашению французского временного правительства вернулся в Париж. Бурный поток революции оттеснил на задний план все научные занятия; теперь надо было принять активное участие в движении. После того как Маркс в течение первых бурных дней вел борьбу с бессмысленной затеей агитаторов, которые хотели организовать во Франции добровольческие отряды немецких рабочих с целью превращения Германии п республику, он отправился вместе со своими друзьями в Кельн и основал там «Neue Rheinische Zeitung», которая просуществовала до июня 1849 г. и которую до сих пор еще хорошо помнят на Рейне [300]. Свобода печати 1848 г., пожалуй, нигде не была использована с таким успехом, как тогда этой газетой, издававшейся в самом центре одной из прусских крепостей.
После тщетных попыток правительства прикончить газету путем судебного преследования — Маркса дважды привлекали к суду присяжных за нарушение законов о печати и за призыв к отказу от уплаты налогов, и оба раза он был оправдан — газета во время майских восстаний 1849 г. была уничтожена, таким путем, что Маркс был выслан из страны под предлогом утраты своего прусского подданства и остальные редакторы были высланы под такого же рода предлогами. Маркс должен был поэтому опять возвратиться в Париж, откуда он снова был выслан и еще летом 1849 г. переехал в Лондон, где он живет и по сей день.
В Лондоне собрался тогда весь fine fleur [цвет. Ред.] континентальной эмиграции всех наций. Создавались всевозможные революционные комитеты, объединения, временные правительства in partibus infidelium [вне реальной действительности, за границей (буквально: «в стране неверных» — добавление к титулу католических епископов, назначавшихся на чисто номинальные должности епископов нехристианских стран). Ред.], происходили всякого рода препирательства и склоки; господа, принимавшие в них участие, наверное, вспоминают теперь этот период как самый злополучный в своей жизни. Маркс держался в стороне от всех этих интриг. Некоторое время он продолжал издавать свою «Neue Rheinische Zeitung» в виде ежемесячного обозрения (Гамбург, 1850 г.) [301], а после этого уединился в Британском музее и стал изучать политико-экономическую литературу в его огромной и большей частью еще неизвестной библиотеке. В то же время он регулярно посылал корреспонденции в «New-York Tribune» [302]; он был, собственно говоря, вплоть до начала Гражданской войны в Америке редактором по вопросам европейской политики в этой лучшей англо-американской газете.
Государственный переворот 2 декабря побудил его написать брошюру «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», Нью-Йорк, 1852 год; как раз в настоящее время она выходит новым изданием (в Гамбурге у Мейснера) и немало будет содействовать уяснению того шаткого положения, в которое именно теперь попал этот самый Бонапарт. Герой государственного переворота именно здесь изображен в своем натуральном, неприкрашенном виде, без того ореола славы, каким окружил его минутный успех. Филистер, считающий своего Наполеона III величайшим человеком нашего века и не могущий поэтому понять, как же этот изумительный гений неожиданно делает теперь промах за промахом и совершает одну политическую ошибку за другой, — этот самый филистер может обратиться за разъяснениями к упомянутой работе Маркса.
Хотя Маркс за все время своего пребывания в Лондоне вовсе не стремился привлечь к себе внимание, тем не менее Карл Фогт вынудил его, после итальянской кампании 1859 г., вступить в полемику, нашедшую свое завершение в книге Маркса «Господин Фогт» (Лондон, 1860 г.) [303]. В это же самое время появился первый плод его политико-экономических исследований — «К критике политической экономии», первый выпуск, Берлин, 1859 год. Этот выпуск содержит в себе только теорию денег, которая изложена с совершенно новой точки зрения; продолжение заставило себя ждать потому, что автор тем временем открыл так много новых материалов, что счел необходимым их дополнительное изучение.
Наконец, в 1867 г. в Гамбурге был издан «Капитал. Критика политической экономии», том первый. Книга эта — результат научной работы целой жизни. Это — политическая экономия рабочего класса в ее научном выражении. Здесь дело идет [В рукописи после слова «идет» добавлено: «не о политической пропаганде». Ред.] не об агитационных фразах, а о строго научных выводах. Как бы ни относиться к социализму, все же всякий должен будет признать, что здесь социализм впервые изложен научно и что именно Германии было суждено внести такой вклад и в данной области. Ныне всякий, кто еще хочет бороться с социализмом, должен будет справиться с Марксом; и если ему это удастся, то у него, разумеется, уже не будет необходимости упоминать о dii minorum gentium [буквально: «младших богах»; в переносном смысле: «второразрядных величинах». Ред.].
Но книга Маркса представляет интерес еще и с другой стороны. Это — первое сочинение, в котором полно и ясно изображаются фактические отношения, существующие между капиталом и трудом в той классической форме, которую они приобрели в Англии. Парламентские обследования дали для этого обильный, охватывающий почти сорокалетний период и очень мало известный даже в Англии материал о положении рабочих почти во всех отраслях промышленности, о женском и детском труде, о ночной работе и т. д. [304]; все это здесь впервые стало доступным для читателя. Далее следует история фабричного законодательства в Англии, которое от скромного начинания в виде первого закона 1802 г. дошло теперь до ограничения рабочего времени почти во всех отраслях как фабричной, так и домашней промышленности 60 часами в неделю для женщин и подростков моложе 18 лет и 39 часами в неделю для детей моложе 13 лет. С этой стороны книга Маркса представляет величайший интерес для всякого, кто связан с промышленностью.
В течение долгих лет Маркс несомненно был тем немецким писателем, который подвергался наиболее изощренной клевете; зато никто не станет отрицать, что он мужественно боролся и что все его удары метко попадали в цель. Но полемика, в которой он столько «положил труда», была все же для него в сущности только вынужденной самообороной. По-настоящему же, в конце концов, он всегда интересовался своей наукой, которую в течение двадцати пяти лет он изучал и обдумывал с добросовестностью, не имеющей себе равной, с такой добросовестностью, которая не позволяла ему опубликовать свои выводы в систематизированном виде, прежде чем он сам не был удовлетворен их формой и содержанием, прежде чем он не убедился, что не осталось ни одной не прочитанной им книги, ни одного не взвешенного им возражения, что каждый вопрос им исчерпан до конца. В нашу эпоху, эпоху эпигонов, оригинальные мыслители крайне редки, и если какой-либо человек является не только оригинальным мыслителем, но и обладает непревзойденной в своей области эрудицией, то он вдвойне заслуживает признания.
Кроме своей науки, Маркс, как это и следовало ожидать, занят рабочим движением; он является одним из основателей Международного Товарищества Рабочих, которое в последнее время заставило так много говорить о себе и которое показало себя силой уже во многих пунктах Европы. Мы думаем, что не ошибемся, если скажем, что и в этой организации, которая во всяком случае знаменует собой эпоху в рабочем движении, немецкий элемент занимает — и именно благодаря Марксу — подобающее ему влиятельное место.
Написано Ф. Энгельсом около 28 июля 1869 г.
Напечатано в газете «Diе Zukunft» № 185, 2 августа. 1869 г.
