Антология реалистической феноменологии - Коллектив авторов (лучшие книги читать онлайн .txt) 📗
Выражение «конституция» не следует понимать неверно; оно не означает, что посредством функции негации негативные положения дел «производятся» или, так сказать, «изготовляются». Мы знаем, что негативные положения дел наличествуют так же, как и позитивные, совершенно безразлично, верит в них кто-нибудь, представляются, познаются, подразумеваются и утверждаются ли они кем-нибудь или нет. Что 2 × 2 не равно 5, – это положение дел наличествует независимо от какого бы то ни было постигающего его сознания, как и позитивное равенство 2 × 2 = 4. Негативные положения дел познаются точно так же, как и позитивные, даже если это и происходит на основании познания позитивных положений дел, и в этом познании коренится убеждение в этих положениях дел, выражающееся в суждении. Если положение дел, о котором выносится суждение, затем еще раз будет «выдвинуто» в актах утверждения, то при этом в актах предметного подразумевания образуется позитивное положение дел. Негативные положения дел в этой области, напротив, нуждаются для своего построения в функции, которая производит негацию определенных подразумеваемых элементов. Смысл выражения «конституция» состоит, таким образом, в том, что посредством функции производятся не положения дел сами по себе, но что они посредством негации образуются в подразумевании и для подразумевания.
Вернемся к нашему изначальному вопросу. Так как – согласно нашим рассуждениям – в негативном суждении проявляется негация или отрицание, то можно было бы сказать: в соответствии с этим негативное суждение есть отрицание, и тем самым мы сами устранили бы наши первоначальные сомнения относительно этого тезиса. Между тем, это бы означало полное искажение ситуации. Деление суждений на утверждения и отрицания далеко не исчерпывается тем, что есть суждения с отрицанием и без такового. Одновременно этим хотят сказать, что отрицание в полной мере характеризует сущность негативного суждения также и как суждения, что достаточно назвать нечто отрицательным, чтобы одновременно квалифицировать это и как суждение, – то есть именно то, что мы подвергли сомнению. Эти сомнения нашли свое полное подтверждение в ходе нашего анализа функции. Неверно, что отрицание образует специфическую особенность суждения; есть вещи, где имеет место отрицание, но это не делает их суждениями. Возьмем случай, когда на суждение «А не есть b» я возражаю «я очень сомневаюсь, что А не есть b». В этом возражении имеет место, конечно, отрицание, но здесь нельзя серьезно говорить о действительном суждении «А не есть b» – ведь в таком случае это было бы отказом от того, что выражено в первой части предложения. Подлинного, полного утверждения, очевидным образом, нет в придаточном предложении. Таким образом, мы имеем здесь отрицание, но не имеем суждения. Примеры можно множить: «Разве А есть b?», «Предположим, А не было бы b» и т. д. Повсюду мы находим отрицания, которые не являются суждениями.
При этом, пожалуй, можно возразить, что здесь не подразумевалось отрицание. В предложении «я очень сомневаюсь, что А не есть b» и в других предложениях, приведенных в качестве примеров, нет вообще никакого отрицания. Должно быть что-то еще, чтобы предложение стало отрицанием, выраженным в суждении. С этим мы можем только согласиться. Но чего же здесь не хватает? Если мы сравним наше предложение с суждением «А не есть b», то мы увидим это совершенно отчетливо. То, что в первом предложении, не утверждаясь в действительности, только повторяется и произносится с некоторым пониманием, здесь поистине утверждается. Момент утверждения составляет, таким образом, то, что только и делает негативное – как и позитивное – суждение суждением.
Мы можем, таким образом, сказать: есть утверждения, где нет никакой функции негации – это так называемые позитивные суждения. И есть утверждения, в которых отрицается связка положения дел, а вместе с тем и все положение дел в целом. Функция отрицания конституирует здесь негативное положение дел, и таким вот образом конституированное негативное положение дел и есть то, что ставится под вопрос в негативном вопросе, предполагается в негативном предположении и, наконец, утверждается в негативном суждении. Напротив, нет никакого «акта» утверждения, как и нет никакого «акта» отрицания, в котором мы могли бы усмотреть сущность негативного суждения. Как позитивное, так и негативное суждение представляет собой утверждение; и негативное суждение отличается от позитивного только тем, что в нем утверждение направлено на конституируемое функцией негации негативное положение дел. Эта функция негации делает негативное суждение негативным суждением, момент утверждения делает его негативным суждением. [284]
В начале мы говорили о том, что противоположная позиция испытывает затруднение в том, чтобы указать момент, который превращает в суждение акты утверждения и отрицания, которые якобы имеют здесь место. Для нас в этом нет никакой трудности. Позитивные и негативные утверждения суть суждения, поскольку и те, и другие обнаруживают специфический момент утверждения. Наименование «позитивное суждение» не означает, например, наличия особого акта утверждения или особой функции утверждения, но просто-напросто означает отсутствие функции негации. Полное подтверждение этому дает нам тот факт, если для выражения негации язык предоставляет частицу «не», то в позитивном суждении нет никакой частицы, которая давала бы здесь выражение соответствующей функции утверждения. Оспариваемая нами точка зрения на позитивное и негативное суждение не может дать никакого объяснения и этому языковому явлению.
Наша позиция совершенно очевидна в случае обычных негативных суждений. Но как обстоят дела с полемически-негативным суждением, которое мы выше отделили от первого? Если я обращаюсь к кому-то другому, утверждающему b-бытие некоторого А, со словами: «(Нет,) А не есть b», – то, по-видимому, едва ли можно оспаривать, что существенную роль здесь играет отвержение или отрицание. Мы также вовсе не собираемся это оспаривать. Но мы должны настаивать на том, чтобы различное никоим образом не смешивалось.
В полемическом суждении бросается в глаза прежде всего то, что мы хотели бы назвать его ударностью [Betontheit]. В противоположность простому негативному суждению здесь делается ударение на «не». Было бы, конечно, поверхностно полагать, что эта ударность относится только к языковой сфере. Разумеется, и в языке есть ударение, которое относится только к звучанию слова, но это ударение есть лишь выражение для ударения в нашем первом смысле, которое имеет логическое значение. В случае напечатанных или написанных предложений функцию фонетического ударения берет на себя выделение жирными шрифтом, или разрядка, или подчеркивание. Все эти знаки совершенно различны, но они дают выражение одному и тому же, и именно оно важно для нас здесь. Это находит свое подтверждение еще и в том, что языковое ударение на одном и том же слове может служить для выражения того, что имеет различное ударение в логическом смысле. Возьмем, например, суждение «А есть b», которое в одном случае может быть направлено против утверждения «А было b», а в другом случае против утверждения «А не есть b». Ударение на одном и том же слове «есть» в первом случае выражает нынешний момент времени, во втором же случае оно артикулирует [betont] позитивность «есть» в противоположность «не есть». Конечно, это второе ударение есть нечто предельное, далее несводимое [к чему-то иному]. Оно не имеет ничего общего с конституцией артикулируемой предметности; но его также следует совершенно четко отличать от любого рода «внимания» и «апперцепции», место которой не в сфере подразумевания, а в сфере представления. Мы не имеем возможности входить здесь далее в примечательную проблематику ударения и тех закономерностей, которым она подчинена, мы выделим лишь то, что необходимо для наших целей.
Есть ударение, которое имеет место в случае простого подразумевания: «эта роза (не тюльпан) красная». Мы находим его и в случае того, что мы называем функциями: «А и В (не одно А) суть с». Здесь мы имеем связывание, на которое падает ударение; ударение падает на то, что конституируется в результате этого связывания, а именно на специфический момент взаимосвязи, присущий совокупности. Наряду с простой негацией мы можем обнаружить и артикулированную негацию; в последнем случае ударение падает на негативность положения дел, конституирующегося в результате негации. Все эти суждения, несущие определенное ударение, предполагают нечто такое, на что направлено это ударение. Ударение на негации, в частности, с необходимостью направлено против другого контрадикторного суждения или контрадикторного предложения, [285] которое отвергает то, что подвергается суждению в артикулированном предложении. Таким образом, полемически негативное суждение отличается от просто негативного суждения в двух отношениях: оно предполагает контрадикторно-позитивное суждение (или контрадикторно-позитивное предложение), против которого полемически обращается тот, кто выносит суждение, и которое он отвергает; и, что тесно с этим связано, при осуществлении функции негации этого суждения имеет место ударение, посредством которого негативный характер этого положения дел противопоставляется противоположному позитивному положению дел. Отрицание направлено на противоположное суждение, ударение относится к самоположенному негативному положению дел. [286]
