Анархия и Порядок - Бакунин Михаил Александрович (читать книги без регистрации полные TXT) 📗
Как удалось ему вложить абсолютно нематериальное вещество в вещество абсолютно материальное? Как тело может содержать, заключать в себе, ограничивать, парализовать чистый дух? Вот еще один из вопросов, который только вера, это страстное и глупое утверждение нелепости, может разрешить. Это – самое великое чудо. Здесь мы можем лишь установить результаты, практические следствия этого чуда.
После тысяч веков бесполезных усилий, чтобы прийти в себя, Божество, потерянное и распространенное в материи, которую оно одушевляет и которую приводит в движение, находит точку опоры, своего рода фокус своего собственного сосредоточения. Это – человек, это – его бессмертная душа, странным образом заключенная в смертном теле. Но каждый отдельный человек, рассматриваемый индивидуально, бесконечно ограничен, слишком мал, чтобы заключать Божественную безграничность; он может содержать в себе лишь чрезвычайно малую частицу ее, бессмертную, как Целое, но бесконечно меньшую, нежели Целое. Отсюда следует, что Божественное существо – существо абсолютно нематериальное. Дух делим, как и материя. Вот еще другая тайна, решение которой нужно предоставить вере.
Если бы Бог весь целиком мог поместиться в каждом человеке, тогда каждый человек был бы богом. Мы бы имели бесконечное количество богов, причем каждый оказывался бы ограничен всеми другими. И в то же время каждый был бы бесконечен – противоречие, которое непременно повлекло бы взаимное уничтожение людей ввиду невозможности существования более чем одного. Что же касается частиц, то это другое дело. В самом деле, нет ничего более рационального, чем то, чтобы одна частица была ограничена другою и была меньше своего целого. Только здесь представляется другое противоречие. Существо ограниченное, существо большее и существо меньшее – это свойство материи, но не духа. У такого духа, каким его представляют себе материалисты, это, конечно, может быть, ибо по учению материалистов действительный дух, душа есть не что иное, как функционирование материального организма человека. И тогда большая или меньшая величина души абсолютно зависит от большего или меньшего совершенства человеческого организма. Но эти самые свойства ограничения и относительной величины не могут быть приписаны духу, каким его понимают идеалисты, душе, абсолютно нематериальной, духу, существующему вне всякой материи. Там не может быть ни большего, ни меньшего, никакой границы между духами, ибо есть лишь один Дух и Бог. Если прибавить, что бесконечно малые и ограниченные частицы, составляющие человеческие души, в то же время бессмертны, мы дойдем до верха противоречий. Но это вопрос веры. Не будем останавливаться на нем.
Итак, следовательно, Божество разорвано и вмещено бесконечно малыми дозами в бесконечное количество существ обоего пола, всех возрастов, всех рас и всех цветов.
Это для него в высшей степени неудобное и несчастное положение, ибо божественные частицы столь мало узнают друг друга в начале своего человеческого существования, что начинают с пожирания друг друга. Однако среди этого состояния варварства и чисто животной грубости нравов божественные частицы, человеческие души сохраняют смутное воспоминание своей первобытной божественности и непобедимо влекутся к Целому. Они ищут друг друга, они ищут его. Это – само Божество, распространенное и затерянное в материальном мире, ищет себя в людях, и оно столь разрушено множественностью человеческих тюрем, в которых рассеяно, что, ища себя, совершает кучу глупостей.
Начиная с фетишизма, оно ищет себя и поклоняется самому себе то в камне, то в кусочке дерева, то в тряпке. Даже весьма вероятно, что оно никогда не вышло бы из тряпки, если бы другое Божество, которое воздержалось от падения в материю и которое сохранилось в состоянии чистого духа на возвышенных высотах абсолютного идеала или в небесных сферах, не сжалилось бы над ним.
И вот опять новая тайна – тайна Божества, раскалывающегося на две половины, из которых каждая является целой и бесконечной, и из коих одна – Бог Отец – скрывается в чистых нематериальных областях, а другая – Бог Сын – снизошла в материю. Мы увидим сейчас установившиеся непрерывные сношения сверху вниз и снизу вверх между этими двумя Божествами, отделенными одно от другого. И эти сношения, рассматриваемые как единый, вечный и постоянный акт, составляют Святой Дух. Такова в своем истинном теологическом и метафизическом смысле великая страшная тайна христианской Троицы.
Но покинем скорее эти высоты и посмотрим, что происходит на земле.
Бог Отец, видя с высоты своего вечного великолепия, что бедняга Бог Сын, сплющенный и ошеломленный падением, до такой степени погрузился и потерялся в материи, что, придя даже в человеческое состояние, не может найти себя, решается наконец помочь ему.
Из огромного количества этих частиц, одновременно бессмертных, божественных и бесконечно малых, в которых Бог Сын рассыпан до такой степени, что не может больше узнать Самого Себя, Бог Отец выбирает наиболее ему понравившиеся и делает их своими вдохновенными, своими пророками, своими «добродетельными гениями», великими благодетелями и законодателями человечества: Зороастр, Будда, Моисей, Конфуций, Ликург, Солон, Сократ, божественный Платон и особенно Иисус Христос, совершенная реализация Бога Сына, наконец, собранного и сконцентрированного в единую человеческую личность; все апостолы: Святой Петр, Святой Павел и особенно Святой Иоанн; Константин Великий, Магомет, затем Карл Великий, Григорий VII, Данте, по мнению некоторых, также и Лютер, Вольтер и Руссо, Робеспьер и Дантон и много других великих и святых исторических персонажей, всех имен которых невозможно припомнить, но среди которых я, в качестве русского, прошу не забыть Святого Николая.
Итак, мы дошли до проявления Бога на земле. Но сейчас же, как только Бог появляется, человек сводится на ничто. Скажут, что он нисколько не сводится на ничто, ибо он сам частица Бога. Виноват! Я допускаю, что частица, кусочек определенного ограниченного целого, как бы мала ни была эта частица, является некоторым количеством, относительной величиной. Но часть, частица бесконечно великого по сравнению с ним необходимо бесконечно мала. Умножьте миллиарды миллиардов на миллиарды миллиардов, их произведение по сравнению с бесконечно великим будет бесконечно мало, а бесконечно малое равно нулю. Бог – все, следовательно, человек и весь реальный мир с ним вместе, вселенная, – ничто. Вы не выйдете из этого.
Бог появляется, человек сводится на ничто. И чем больше Божество делается великим, тем человечество делается более несчастным. Такова история всех религий. Таков результат всех божественных вдохновений и законодательств. В истории имя Бога есть страшная историческая палица, которою все божественно вдохновленные, великие «добродетельные гении», сокрушили свободу, достоинство, разум и благосостояние людей.
Мы имели вначале падение Бога. Мы имеем теперь падение, более интересующее нас, – падение человека, причиненное одним лишь появлением или проявлением Бога на земле.
Поглядите же, в каком глубоком заблуждении находятся наши дорогие знаменитые идеалисты. Говоря нам о Боге, они думают, они хотят возвысить нас, эмансипировать, облагородить, и, напротив того, они нас давят и обесценивают. Они воображают, что с помощью имени Бога они сами смогут установить братство среди людей, и, напротив того, они создают гордость, презрение, они сеют раздоры, ненависть, войну, они основывают рабство. Ибо с Богом непременно приходят различные степени божественного вдохновения; человечество делится на весьма вдохновленных, на менее вдохновленных и на совсем не вдохновленных.
Правда, все они равно ничтожны перед Богом; но по сравнению друг с другом одни более велики, нежели другие, и не только фактически, что было бы несущественно, ибо фактическое неравенство теряется само собою в коллективности, раз оно не находит в ней ничего, никакой акции или законного установления, за которое могло бы уцепиться; нет, одни более велики, чем другие по божественному праву вдохновения, что тотчас же создает неравенство, закрепленное, постоянное, окаменелое. Более вдохновленным должны внимать и повиноваться менее вдохновленные, и менее вдохновленным – совсем не вдохновленные. Вот хорошо установленный принцип власти и с ним два основных учреждения рабства: Церковь и Государство.
