Царь Мира - Генон Рене (книги онлайн бесплатно TXT) 📗
Глава Х. НАЗВАНИЯ И СИМВОЛИЧЕСКИЕ ИЗОБРАЖЕНИЯ ДУХОВНЫХ ЦЕНТРОВ
Говоря о "вышней области", мы могли бы привести немало согласующихся между собой свидетельств, относящихся к другим традициям; вспомним, в частности, еще одно наименование этой области, возможно, куда более древнее, чем Парадеша. Это наименование — Тула, которое, у греков превратилось в Thulе; как мы вскоре убедимся, эта Тhulе, по всей вероятности, первоначально идентична "острову четырех Владык". Следует, впрочем, заметить, что название Тула вплоть до наших дней встречается в самых разных точках Земли — от Центральной России до Центральной Америки; можно предположить, что каждая из. этих точек в более или менее отдаленную эпоху служила местопребыванием духовной власти, являющейся как бы эманацией владычества первозданной Тулы. Известно, что мексиканская Тула была основана тальтеками, выходцами из Ацтлана, "земли среди вод", под которой, разумеется, следует понимать Атлантиду; они принесли имя Тулы со своей прародины и дали его тому центру, который, возможно, должен был в какой-то мере заменить погибший материк. [165] Но, с другой стороны, следует отличать Тулу атлантов от Тулы гипербореев, которая и в самом деле представляет собой первый и наивысший центр для совокупности человечества теперешней Манваитары; именно она была тем "священным островом", и, как говорилось выше, первоначально занимала полярное положение не только в символическом, но и в буквальном смысле слова. Все другие "священные острова", повсюду обозначаемые именами со схожими значениями, были только образами этого острова; это приложимо даже к духовному центру атлантской традиции, которая существовала в течение вторичного исторического цикла, включенного в Манвантару. [166]
Слово «Тула» на санскрите означает «весы» и, в частности, употребляется для обозначения одноименного созвездия; но, следует помнить, что, согласно китайской традиции, небесными Весами считалась первоначально Большая Медведица. [167] Это замечание крайне важно, ибо символика, относящаяся к Большой Медведице, естественным образом связана с Полюсом; [168] к сожалению, мы не имеем возможности далее углубляться в эту тему, достойную отдельного исследования. [169] Здесь можно было бы также рассмотреть соотношение между полярным и зодиакальным созвездием Весов, которое считалось "знаком Суда"; то, что говорилось выше по поводу Мелки-Цедека о весах как атрибуте Правосудия, помогает понять, что название это служило обозначением высшего духовного центра.
Тула именовалась еще "белым островом", а мы уже говорили, что именно этот цвет указывает на духовное владычество; в американских традициях Ацтлан символизируется белой горой, но символ этот прилагается прежде всего к гиперборейской Туле и к "полярной горе". В Индии "белый остров" (Швета-двипа), помещавшийся обычно в дальних северных краях, [170] считался "обителью Блаженных", что позволяет сопоставить его с "Землей Живых". [171] Существует, впрочем, одно явное исключение: кельтские традиции чаще всего упоминают о "зеленом острове" как об острове «Святых» или "Блаженных". [172] Однако в центре этого острова высится белая гора с пурпурной вершиной, [173] которую, как говорится в сагах, "не зальет никакой потоп". [174] Эта "солнечная гора", как ее еще называли, — не что иное, как Меру, ведь Меру — тоже "белая гора", окаймленная полосой зелени, поскольку она высится среди моря, [175] а на вершине ее блещет световой треугольник.
К названиям духовных центров, связанным с образом "белого острова" (этот образ, как и другие, приложим не только к высшему, но и к второстепенным духовным центрам), примыкают имена стран, местностей и городов, также отражающих идею белизны. Таких имен множество — от Альбиона до Албании, не говоря уже об Альба-Лонге, которая была как бы прообразом Рима, и других античных городах, [176] носивших сходные названия, — достаточно вспомнить Аргос [177] в древней Греции; о смысле всех этих фактов мы поговорим чуть позже.
А пока сделаем еще одно замечание относительно духовного центра, изображаемого в виде острова со "священной горой". Такая локализация могла иметь место в реальной действительности (хотя, разумеется, не все "Святые Земли" были островами), но суть дела состоит не в этом, а в символическом. значении данного местоположения. Даже исторические факты, не говоря уже о событиях священной истории, служат лишь отражением истины высшего порядка в силу закона соответствий, являющегося подлинным основанием всякой символики и объединяющего все миры в единое и гармоническое целое. Образ острова и горы на нем в первую очередь отражает идею «стабильности», о которой мы упоминали выше в связи с символикой «Полюса»: остров неколебимо высится среди вечно бушующих волн, служащих изображением "внешнего мира": нужно пересечь это "море страстей", чтобы добраться до "Горы спасения", "Святилища мира". [178]
Глава XI. ЛОКАЛИЗАЦИЯ ДУХОВНЫХ ЦЕНТРОВ
В предыдущих главах мы почти не касались вопроса о реальной локализации "вышней области", вопроса исключительной сложности, но представляющегося довольно второстепенным с той точки зрения, которую мы избрали. Можно было бы рассмотреть многочисленные случаи последовательных локализаций, соответствующих различным временным циклам, которые, в свою очередь, являются подразделами Манвантары; если бы, каким-то образом оказавшись вне времени, можно было обозреть всю его протяженность, нам открылся бы иерархический порядок этих локализаций, соответствующий складу традиционных форм, которые, в конечном счете, являются не чем иным, как ответвлениями основной и первозданной традиции, доминирующей в течение всей Манвантары. С другой стороны, напомним еще раз, что помимо главного центра и одновременно с ним могут существовать и многие другие связанные центры, которые, будучи более внешними, выглядят в силу этого и более явными, нежели высший центр. [179]
По поводу этого пункта мы уже отметили, в частности, сходство Лхассы, центра ламаизма, с Агартхой; теперь можно добавить, что даже на Западе до сих пор существуют два города, чьи топографические особенности в каком-то смысле роднят с Лхассой: это Рим и Иерусалим (о последнем мы уже говорили, что он и в самом деле был в свое время зримым образом таинственного Салема, резиденции Мелки-Цедека). Дело в том, что в древности, как уже подчеркивалось выше, существовала особая отрасль знания, которую можно назвать священной или жреческой географией; расположение городов и храмов было отнюдь не произвольным, а определялось в соответствии с точными законами; [180] отсюда можно вывести наличие связей, существовавших между «священным» и «царским» искусством и творчеством тогдашних зодчих, [181] а также понять причины, в силу которых древние корпорации были хранителями подлинной инициатической традиции. [182] Более того: соотношение между основанием того или иного города и той или иной доктрины (или новой традиционной формы, приспособленной к определенным условиям эпохи и местности) было таким, что первое часто мыслилось символом второго. [183] Внешне естественно, что при основании города, который должен был стать, в том или ином смысле, метрополией целой части света, требовалось соблюдение особых предосторожностей; с этой точки зрения заслуживают особого интереса как названия таких городов, так и обстоятельства их закладки. [184]
