История философии (Учебник) - Автор неизвестен (читать книги полностью TXT) 📗
Методологической установкой В. В. Налимова является вероятностное видение мира, которое он противопоставляет жестко-детерминистической картине действительности. Вероятностное описание не стремится найти причины поведения исследуемых объектов, оно лишь описывает их поведение, спонтанно развертывающееся перед наблюдателем. Поэтому вероятностное описание не может иметь той точности, которой обладают традиционная логика и математика. Вероятность - суть мира, поэтому мир может быть описан прежде всего метафорически.
В. В. Налимов исходит из представления о космической природе сознания. Сознание помимо человека существует как некий семантический континуум (континуум смыслов), но смыслы в нем до соприкосновения с людьми не распакованы. Это вечная и бесконечная смысловая потенциальность, таящая в себе все мыслимые и немыслимые богатства содержания. Человеческая личность - есть текст, через который происходит распаковка семантического континуума. Личность возникает из совокупности смыслов, которые она актуализирует, становясь неким "фильтром", пропускающим одни смыслы и отторгающим другие. Целостность смыслов задается на вероятностном языке, ибо у смыслов нет жестких границ, и наше сознание всегда до некоторой степени размыто. Изменение фильтра влечет за собой смысловую перестройку и изменение личности. Особенности личности могут быть с точки зрения Налимова выражены через вероятностную функцию распределения. Так, график вероятностей будет совершенно различным у одномерного фанатика и у человека, обладающего гибкостью ума и широкими взглядами.
Новые фильтры и перестройка полученных в прошлом смыслов возникают в результате новых жизненных ситуаций, но возможны и спонтанные смысловые перемены.
Человеческое я, согласно Налимову, включает в себя два начала дискретное и континуальное. Как дискретное существо человек "капсулизирован" в границах своего тела, он сознает себя как отдельную единичность, однако капсулизация эфемерна, ее разрушает сон, гипноз, экстаз карнавальности и т.д. Именно тогда мы соприкасаемся с другим своим началом - континуальностью, которая вневременна и тотальна. Человек, находящийся в бодрствующем состоянии на уровне аристотелевой логики, нередко не осознает, что он - лишь щепка в океане континуальности. Под логическим аристотелевым уровнем есть уровень предмышления, описываемый вероятностной "бейесовской логикой", затем - подвалы сознания, наполненные образами, ниже - телесность, поддерживающая сознание. Как бы "над" нашим обычным мышлением (если пользоваться пространственными образами) существуют "подвалы космического сознания" - то самое "коллективное бессознательное", наполненное юнговскими архетипами. Еще "выше" на метауровне простирается космическое сознание - целостность всех возможных смыслов, источник творчества. Если обратиться к этой системе, оказывается, что создать нечто новое означает понять то, что уже существует в космическом сознании (распаковать наличные смыслы). Понимание же в этом случае становится "перепониманием", пониманием заново уже наличных смыслов.
Континуальность как фундаментальная черта личности позволяет нам изменяться во времени, генерировать нетривиальные фильтры - творчески переосмысливать окружающий мир и свой опыт. Личность - текст, способный к самоинтерпретации, микродемиург. Личность - не только капсулизиро-ванное эго, но "метаэго" - творческая изменчивость. При этом Налимов подчеркивает, что смысл, творчество и трагизм тесно связаны между собой. Лишь отказавшись от смыслов, от избирательной фильтрации (а значит, от своего конечного "я") мы можем обрести великий покой.
Связь дискретного "я" с континуальностью Налимов показывает через понятия "многомерности личности" и "гиперличности".
Многомерность личности - существование в нашем сознании "второго я", без которого невозможен внутренний диалог, а также обнаружение "субличностей" - нескольких "я", не совпадающих друг с другом по мироотношению (так, герои художественного произведения представляют собой субличности автора). Многомерность - не болезнь, с ее осознанием связано расширение личностной семантики. В патологических случаях многомерность переходит в расщепление личности.
Гиперличность - межличностная структура, слияние двух "я" в одно. Это происходит под влиянием сильного чувства любви, в гипнозе, при тантрических и других духовных практиках. Гиперличность стихийно создается в возбужденной толпе, когда собственные ответственные "я" теряются, и рождается стихийно действующий неконтролируемый монстр.
Однако что же есть личность? - ставит вопрос В. В. Налимов. Это - не предметность, а способность к открытости запредельному, к самообогащению, к многомерности. Важнейшая черта личности - умение быть иллюзорной как всякий текст, поддающийся множеству интерпретаций, а личность - это еще и текст, изменяющий сам себя. Иллюзорность личности - в ее спонтанности, в ее открытости вселенской потенциальности. Проявлением спонтанности личности выступает перестройка смыслов.
Спонтанность, подчеркивает Налимов, - одна из самых трудных философских категорий, так как она всегда забегает вперед, является трансличностным началом, связывающим личное со вселенским. В то же время мы чувствуем спонтанность внутри нас.
Кроме понятия спонтанности очень важно понятие транс-цен денции. Трансценденция - выход личности за пределы жесткой смысловой капсулизации, путь поиска связи со вселенским началом. Это путь преодоления жесткой культурной парадигмы, не способной вместить разные личности. Налимов перечисляет несколько путей трансценденции. Вот некоторые из них: развитие воображения, медитация, создание гиперличности, реинкарнация (создание надвременной гиперличности). Трансценденция, пишет Налимов, это не только обращение к смыслам, но и восстание против них. Это путь в нирвану (са-мадхи), это путь угасания привязанностей, полное освобождение от смысловой капсулизации, достижение запредельного состояния "нераспакованного семантического континуума". Это интеграция без предпочтений.
Впрочем, в понимании самого автора трансценденция - это все-таки не преодоление смыслов, а борьба за обретение способности к их обновлению, за открытость себе, другим и миру (нетерпимость - удел одномерной личности, личности малой размерности). Трансценденция - это прикосновение к космическому началу жизни, раскрепощение своего Метаэго.
7. Л. Н. Гумилев
Гумилев Лев Николаевич (1912-1992) - русский философ и этнограф, доктор исторических и географических наук, создатель теоретической дисциплины этнологии. Сын знаменитых родителей, поэтов Николая Гумилева и Анны Ахматовой, Л. Н. Гумилев прошел трудный жизненный путь, был репрессирован, многие годы провел в сталинских лагерях. Десятилетиями его произведения не могли увидеть свет. Лишь в конце 70-х - начале 80-х гг. началась широкая полемика по его концепции этногенеза в связи с философией истории, которую он разрабатывал.
Лев Гумилев написал два десятка монографий и более трехсот статей по истории и культуре разных народов Евразии. Одной из наиболее ярких его работ, где последовательно излагаются основные идеи автора, является книга "Этногенез и биосфера земли". Она была написана в середине 70-х годов и депонирована в ИНИОНе. Только в 1989 году этот интересный труд стал известен широкому читателю. Концепция Гумилева находит свое выражение и в таких его работах, как "Этносфера. История людей и история природы", "Ритмы Евразии" и др.
Находясь на границе естественно-научных и гуманитарные исследований, Гумилев стремится применять к гуманитарному материалу естественно-научную методологию. Собственно, этнология для него, это наука, обрабатьтающая гуманитарные материалы методами естествознания. С этой точки зрения он и пересматривает понятие этноса, принятое в советской этнографии 70-х-80-х годов. Этносом считалась группа людей, объединенная территориально, а также собственно-культурными факторами - единством языка, самосознания, традиций. Не отбрасывая идею о культурном единстве этноса, Гумилев стремится вскрыть под этнической целостностью биофизическую основу, которая и приводит к культурному единству и своеобразию. В своих взглядах он опирается на идеи классического географического детерминизма, на концепцию В. И. Вернадского, применяет энергетические представления. История предстает в его изложении не как собственно-социальный, но как социоестественный процесс, укорененный в природных закономерностях.
