Винни Пух и философия обыденного языка - Руднев Вадим (читать книги онлайн бесплатно полные версии .txt) 📗
«Следы», сказал Поросенок, «отметки лап». Он издал небольшой писк, выражавший возбуждение:
«О! Пух! Ты думаешь, это Woozle?»
«Возможно», говорит Пух, «иногда вроде он, а иногда вроде не он. По следам разве чего скажешь?»
С этими словами он продолжал слежку, и Поросенок, последив за ним одну-две минуты, побежал следом. Winnie Пух вдруг остановился, и, нагнувшись, стал загадочным образом изучать следы.
«В чем дело?», спросил Поросенок.
«Весьма презабавная вещь», говорит Медведь, «но тут, кажется, теперь уже два животных. Этот Кто-бы-он-ни-был присоединился к другому Кому-бы-то-ни-былу, и теперь они разгуливают целой компанией. Чего бы тебе не пойти со мной, Поросенок, на тот случай, если это окажутся Враждебные Животные?»
Поросенок весьма грациозно почесал в ухе и говорит, что до Пятницы он вполне свободен и будет рад присоединиться к слежке, особенно, если речь идет о настоящем Woozl'e.
«То есть ты хочешь сказать, если речь идет о двух настоящих Woozl'ax», говорит Пух, а Поросенок говорит, что, дескать, Что-бы-там-ни-было, до Пятницы он абсолютно свободен.
Короче говоря, они пошли вместе.
Тут началась небольшая поросль ольховых деревьев, и стало казаться, что эти два Woozl'a, если это были именно Woozl'ы, обошли вокруг рощи; итак, Пух и Поросенок поплелись вокруг этой же рощи за ними. При этом Поросенок рассказывал Пуху о том, что предпринимал его Дедушка Нарушитель Г для того, чтобы избавиться от астмы после длительной слежки, и как его Дедушка Нарушитель Г страдал на склоне лет Сердечной Недостаточностью, а также о других не менее увлекательных материях, а Пух размышлял о том, как выглядел этот легендарный Дедушка, и что, если, предположим, там, впереди, оказались бы Два Дедушки, нельзя ли было бы в этом случае получить разрешение взять хотя бы одного домой и там его держать и что бы сказал по этому поводу Кристофер Робин. А следы все еще тянулись впереди них…
Вдруг Winnie Пух останавливается и взволнованно показывает вперед: «Смотри!»
«Чего?», говорит Поросенок, от неожиданности подпрыгивая, но тут же, чтобы показать, что он вовсе и не боится, подпрыгивает еще два раза, как будто это он упражняется в прыжках.
«Следы!», говорит Пух, «третье животное присоединилось к двум первым!»
«Пух!», закричал Поросенок. «Ты думаешь, это еще один Woozle?»
«Нет», сказал Пух, «потому что он оставляет другие следы. Это либо Два Woozl'a и Один, возможно, Wizzle или Два, положим, Wizzl'a, и Один, если угодно, Woozle. Будем продолжать слежку».
Итак, они пошли дальше, испытывая некоторое смятение, так как нельзя было исключить, что трое животных, преследуемых ими, были полны Враждебных Намерений. И Поросенок очень бы хотел, чтобы его Дедушка Нарушитель Гарри более, чем Кто-бы-то-ни-было другой, был сейчас здесь, а Пух думал, что как было бы славно, если бы они сейчас вдруг встретили Кристофера Робина, но, конечно, совершенно случайно и всего лишь потому, что он так сильно привязан к Кристоферу Робину.
И тут совершенно уже неожиданно Winnie Пух остановился опять и хладнокровно облизал кончик носа, ибо чувствовал он жар и смятение больше, чем Когда-бы-то-ни-было в своей жизни. Впереди них тянулись следы четырех животных!
«Ты только посмотри, Поросенок. Видишь их следы? Три Woozl'a, как облупленные, и один Wizzle. Еще один Woozle присоединился к ним!»
И похоже, именно так обстояло дело. Уйма следов, пересекающихся и перекрещивающихся друг с другом. Но совершенно очевидно при этом было одно: что это следы четырех пар лап.
«Я думаю», говорит Поросенок, облизывая кончик своего пятачка, но при этом обнаруживая, что это не приносит никакого облегчения, «я думаю, что я только что кое-что вспомнил. Я только что вспомнил, что я забыл кое-что сделать вчера, а завтра это делать будет уже поздно. Таким образом, я полагаю, что я на самом деле должен вернуться и покончить с этим делом немедленно».
«Мы сделаем его днем, и я пойду с тобой», говорит Пух.
«Это не такое дело, которое можно сделать днем», быстро сказал Поросенок, «это весьма специфическое утреннее дело сугубо личного свойства, которое должно быть сделано именно утром, между… сколько, ты говоришь, времени?»
«Около двенадцати», сказал Winnie Пух, посмотрев на солнце.
«Между, как я и сказал, двенадцатью и пятью минутами первого. Итак, в самом деле, старина Пух, если ты меня извинишь… Что это?»
Пух поглядел вверх на ветви большого дуба и там вдруг увидел своего хорошего знакомого.
«Это Кристофер Робин», сказал он.
«А, тогда с тобой все в порядке», говорит Поросенок. «С ним ты будешь в полной безопасности». И он пустился бежать так быстро, как только мог, очень довольный, что вновь оказывается Вдали от Всех Опасностей.
Кристофер Робин медленно слез с дерева.
«Глупый старый Медведь», говорит, «что вы там делали? Сначала ты один дважды обошел вокруг рощи по собственным следам, потом к тебе подбежал Поросенок и вы вместе пошли вокруг рощи, а когда вы собирались идти по четвертому кругу…»
«Минутку-минутку», говорит Winnie Пух, поднимая лапу.
Он сел и крепко задумался. Затем он вложил одну из своих лап в один из Следов, потом дважды потянул носом и встает.
«Да», говорит Winnie Пух.
«Теперь я вижу», говорит Winnie Пух.
«Я был дурак и Введен в Заблуждение», говорит. «И я – Медведь, Вообще не Имеющий Мозгов».
«Ты самый Лучший Медведь во Всем Мире», сказал Кристофер Робин успокаивающим тоном.
«Правда? Да ну?», сказал Пух с надеждой. И вдруг он просиял.
«Как-бы-то-ни-было», говорит, «а наступает Время Ланча».
С этой благородной целью он и пошел домой.
Глава IV. Хвост
Старый серый Осел И-Ё одиноко стоял в заросшем чертополохом закоулке Леса, широко расставив передние копыта, свесив голову набок, и с печалью размышлял о различных вещах. Иногда он тоскливо спрашивал себя: – «Почему?», а иногда: «Отчего?», а иногда он думал: «Ввиду того, что?» [22] – а иногда он вообще не знал, о чем он думал. Итак, когда Winnie Пух прошествовал мимо, И-Ё был рад ненадолго приостановить процесс горестных размышлений с тем, чтобы в характерной для него мрачной манере изречь «Доброе утро!».
«Как дела?», сказал Winnie Пух. И-Ё помотал головой из стороны в сторону. «Не слишком как», говорит, «иногда мне кажется, что я вообще долгое время уже никак себя не чувствую».
«Слушай, старина», говорит Пух. «Мне очень жаль это слышать. Дай-ка я на тебя посмотрю хорошенько».
Итак, И-Ё стоит, мрачно уставившись в землю, а Winnie Пух обходит его со всех сторон. «Эй, что с твоим хвостом», говорит Пух. «Что же с ним случилось?», говорит И-Ё. «Да его нет».
«Ты шутишь?»
«Знаешь, хвост либо есть, либо его нет. Тут ошибиться невозможно. А твоего-то хвоста нет!»
«А что есть?»
«Да ничего».
«Посмотрим», сказал И-Ё и стал медленно поворачиваться к тому месту, где совсем недавно красовался его хвост, затем, осознав, что так он ничего не добьется, он повернулся в другую сторону и крутился до тех пор, пока не пришел к тому же месту, где он и был вначале, затем он опустил голову вниз и посмотрел между передними копытами и наконец после долгого молчания издал печальный вздох:
«Похоже, ты прав» [23].
«Ясное дело, прав», говорит Пух.
«Это многое объясняет», сказал И-Ё мрачно. «Это Во Все Вносит Ясность. Удивляться нечему».
«Должно быть, ты его где-то потерял», говорит Winnie Пух.
«Должно быть, кто-то его прихватил», говорит И-Ё.
«Кто-то вроде Них», добавил он после продолжительного молчания.
Пух чувствует, что надо предпринять нечто утешительное, но совершенно не знает, что именно. Тогда вместо этого он решает сделать нечто полезное [24].
