Второй пол - де Бовуар Симона (книги онлайн без регистрации полностью txt) 📗
Их супружеская жизнь превратилась в череду бесконечно повторяющихся сцен, в которых ни один из них не желал уступать. Малейшая размолвка превращалась в титанический поединок между Мужчиной и Женщиной.
То же яростное желание господства, хотя и совсем в другой форме, мы видим у героини книги Жуандо 1Элизы. Для того чтобы его удовлетворить, она всячески унижает мужа, «Записки мужа» и «Новые записки мужа».
Элиза: «Я начинаю с того, что занижаю всех, кто меня окружает. После этого мне уже не о чем беспокоиться: я вижу только глупых мартышек и ярмарочных великанов».
Просыпаясь утром, она говорит мне: «Уродец ты мой».
Она делает это намеренно: хочет меня унизить.
С какой нескрываемой радостью она развенчала одну за другой все иллюзии, которые я питал по отношению к себе самому. Она никогда не упускала случая сообщить мне, какой я жалкий тип, и делала это в присутствии моих ошеломленных друзей или смущенной прислуги. И я в конце концов в это поверил… Для того чтобы продемонстрировать свое презрение ко мне, она при всяком удобном случае намекает, что мои произведения интересуют ее меньше, чем материальная выгода, которую они нам приносят.
Терпеливо, неспешно, со знанием дела она лишала меня уверенности в себе, методически унижала, постепенно, шаг за шагом, но с явным хладнокровным и беспощадным умыслом стремилась сломить мою волю и растоптать мою гордость. Все это привело к тому, что я оскудел
мыслями.
«Оказывается, ты зарабатываешь меньше, чем рабочий», — заявила она мне однажды в присутствии полотера.
…Она унижает меня для того, чтобы казаться выше меня или, по крайней мере, равной мне. Благодаря испытываемому ко мне пренебрежению она чувствует себя недосягаемой… Она уважает меня только в тех случаях, когда может использовать мое творчество в качестве трамплина или товара.
Фрида и Элиза рядом с мужчиной–партнером утверждают себя в качестве полноценного субъекта, прибегая при этом к тактике, которой они выучились у мужчин: они стремятся отказать им в праве на трансцендентность. Мужчины нередко говорят о том, что женщина мечтает подвергнуть их кастрации. На самом же деле позиция женщины более двусмысленна: она желает не столько уничтожить мужской пол, сколько унизить его, а еще точнее то, что женщине хочется помешать ему, выхолостить его планы, лишить его будущего. Женщина одерживает верх, когда ее муж или ребенок больны или утомлены, когда в них говорит лишь немощная плоть. В этом случае в доме, где она царит, они превращаются в объект, в предмет, каких много в доме. Она обращается с ними как умелая хозяйка: лечебные процедуры для нее не многим отличаются от починки домашней утвари, а уход за больным — от чистки посуды, ее добрые руки, привыкшие иметь дело с отбросами и грязной водой, не гнушаются ничем. Рассказывая о Фриде, Лоуренс говорил Мейбл Додж: «Вы не можете себе представить, каково чувствовать прикосновение этой женщины, когда болеешь. У нее по–немецки тяжелая рука», И женщины сознательно дают мужчинам почувствовать тяжесть своих рук, напоминая им таким образом, что и они тоже лишь существа из плоти. Крайнюю форму такого поведения мы видим у героини Жуандо Элизы:
Вспомнить хотя бы о вши Чан Цен. Это было вскоре после нашей свадьбы… Ведь я познал близость женщины только благодаря этому, то есть в тот день, когда Элиза уложила меня, обнаженного, к себе на колени и начала стричь, как барана. При этом она освещала свечой самые укромые уголки моего тела. О, как тщательно она осматривала подмышечные впадины, пупок, яички, растягивая кожу, как на пяльцах, как медленно двигалась свеча вдоль бедер, между ног, с каким холодком прикасалась к телу бритва у анального отверстия. Наконец комок светлых волос, в котором сидела вошь, упал в специальную корзиночку, и Элиза сожгла его. Освободив меня таким образом от насекомого и его гнезда, она в то же время обрекла меня на какую–то новую беззащитность, на неминуемую отчужденность.
Женщина предпочитает видеть в мужчине не тело, в котором выражена некая субъективность, а пассивную плоть. Экзистенции, деятельному существованию она противопоставляет жизнь, духовным ценностям — ценности плоти. К делам, которые затевают мужчины, она нередко относится с паскалевским юмором. Она полагает также, что «все несчастья мужчин проистекают из одного: они не умеют спокойно посидеть в своей комнате». Она бы с радостью не выпускала их из дома; любая деятельность, не приносящая непосредственной пользы для семейной жизни, вызывает у нее неудовольствие. Жену Бернара Палией возмущало, что он жжет мебель для того, чтобы изобрести новый вид эмали, без которого человечество прекрасно обходилось до сих пор. Жена Расина хотела, чтобы ее муж интересовался смородиной в ее саду, и отказывалась читать его трагедии. Жуандо с раздражением пишет в «Записках мужа» о том, что Элиза не видит в его литературном труде ничего, кроме материальной выгоды.
Я говорю ей: «Сегодня выходит моя последняя повесть». Она отвечает: «Значит, в этом месяце у нас будет по крайней мере на триста франков больше». Это не цинизм, просто ее действительно ничего больше не интересует.
Иногда подобные конфликты обостряются до того, что приводят к разрыву. Но чаще всего женщины, восстающие против господства мужей, стремятся «сохранить» их. Они вступают с ними в борьбу за свою автономию и в то же время готовы сразиться со всем остальным миром для того, чтобы сохранить «положение», которое обрекает их на зависимость. Эта двойная игра очень непроста, и именно этим объясняется отчасти состояние тревоги и нервного напряжения, в котором живут многие женщины. Яркий пример такого состояния приводит Штекель; Г–жа З. Т., которая никогда не испытывала удовольствия от половых отношений, замужем за очень культурным человеком. Она до того не выносит его превосходства, что когда–то пыталась сравняться с ним, изучая его профессию. Но это оказалось слишком сложно, и она бросила это, как только он к ней посватался. Ее муж очень известен, окружен многочисленными почтительными учениками. Она же не желает разделять их смешную восторженность. С самого начала супружеской жизни и в течение длительного времени половые отношения с мужем не доставляли ей удовольствия. Оргазм она испытывала, лишь занимаясь онанизмом после того, как ее муж, удовлетворив свои желания, покидал ее. Она не скрывала этого от мужа. Его попытки пробудить в ней желание с помощью ласк она отвергала… Вскоре она начала с насмешками и пренебрежением отзываться о работе мужа. «Я хорошо знаю частную жизнь этого великого человека изнутри и не понимаю дурачков, которые за ним бегают», — говорила она. Ссорясь с мужем, она нередко заявляла: «На меня твое бумагомарание никакого впечатления не производит!» или: «Ты считаешь, что можешь поступать со мной, как тебе вздумается, только потому, что ты — писака». Муж все больше и больше сближался с учениками, а она окружала себя молодыми людьми. Так они жили в течение нескольких лет до тех пор, пока ее муж не влюбился всерьез в другую женщину. Она никогда не обращала внимания на его интрижки, даже сближалась с «бедными покинутыми дурочками»… Но тут она решила поменять тактику и отдалась одному из окружавших ее молодых людей, не испытав при этом никакого удовольствия. Затем она созналась мужу в измене. Он отнесся к этому совершенно спокойно, и они могли бы разойтись без труда… Однако она не дала ему развода. Они всерьез объяснились и помирились. Она со слезами отдалась ему и впервые испытала острый оргазм…
Очевидно, несмотря на борьбу с мужем, она никогда не помышляла расстаться с ним.
«Заполучить мужа» — это искусство, а «удержать» его — профессия, требующая большого умения. Одной молодой женщине, которая часто ссорилась с мужем, сестра говорила: «Будь осторожна; если ты станешь постоянно устраивать сцены Марселю, то потеряешь свое положение», Ставка очень высока: материальное обеспечение и моральное удовлетворение, собственный дом, достоинство замужней женщины, более или менее удачный суррогат любви и счастья, Женщина быстро начинает понимать, что ее эротическая привлекательность — это не самое сильное оружие в ее арсенале. Со временем его действие ослабляется, а на свете — увы! — есть другие привлекательные женщины. Но все же она всячески старается оставаться соблазнительной, нравиться. Часто в ней борются гордость, склоняющая ее к холодности, и мысль о том, что пылкая чувственность может понравиться мужу и привязать его к ней. Кроме того, она полагается на силу привычки, на любовь мужа к удобному жилищу, к хорошей пище, к детям. Своей манерой одеваться и принимать гостей она стремится повысить престиж мужа, а с помощью советов и влияния — прибрать его к рукам. Она старается стать как можно более необходимой для светских успехов мужа или для его работы. Но самое главное, существует настоящий свод правил для жен, чтобы «удержать мужа»: следует изучить его слабости и поощрять их, умело дозировать лесть и пренебрежение, послушание и сопротивление, бдительность и снисходительность. Эта последняя смесь требует особого такта. Мужу не следует предоставлять ни слишком мало, ни слишком много свободы. Если жена не в меру снисходительна, муж пренебрегает ею. Растрачивая деньги и любовный пыл с другими женщинами, он тем самым лишает всего этого свою жену, и может случиться так, что какая–нибудь любовница настолько завладеет им, что сумеет склонить к разводу или по крайней мере занять в его жизни главное место. В то же время, если жена боится малейшей интрижки мужа, если она неотступно следит за ним, постоянно устраивает ему сцены или пристает с какими–то требованиями, она рискует всерьез восстановить его против себя. Необходимо уметь сознательно «делать уступки»: пусть муж время от времени изменяет, на это можно закрыть глаза, но бывают случаи, когда нужно проявить максимум бдительности. Замужние женщины особенно боятся девушек, которым, по их мнению, очень бы хотелось занять их место. Для того чтобы вырвать мужа из рук опасной соперницы, жены увозят мужей в путешествие, стремятся отвлечь их внимание. Иногда — по примеру г–жи де Помпадур — они подыскивают другую, менее опасную соперницу, И если ничего не помогает, они прибегают к слезам, скандалам, попыткам самоубийства и т. д. Однако из–за часто повторяющихся сцен и упреков муж может уйти из дома. Женщины становятся невыносимыми в тот самый момент, когда им больше всего нужно быть соблазнительными. Для того чтобы выйти победительницей из подобной схватки, женщина должна умело сочетать трогательные слезы и героические улыбки, шантаж и кокетство. Скрытничать, хитрить, ненавидеть, прятать свой страх, рассчитывать на тщеславие и слабости мужчины, мешать осуществлению его намерений, обманывать, тайно направлять его поступки — все это не самое веселое занятие. У женщины есть оправдание: брак требует от нее полного самоотречения, поскольку у нее нет ни профессии, ни специальных знаний, ни собственных знакомых, даже имя она носит не свое, она лишь «половина» своего мужа. Если он оставит ее, она, скорее всего, не найдет поддержки ни в себе самой, ни в окружающих. Легко бросить камень в Софью Толстую, как это делают А. де Монзи и Монтерлан, но, если бы она отказалась терпеть лицемерие супружеской жизни, что бы с ней стало? Какая судьба ждала бы ее. в этом случае? Похоже, она действительно была жуткой мегерой, но можно ли требовать, чтобы она любила деспота мужа и благословляла свое рабское состояние? Только между свободными и фактически равноправными супругами могут возникать отношения, основанные на верности и дружбе. До тех пор пока мужчина пользуется экономической независимостью, пока он по закону и по традиции находится в привилегированном положении просто потому, что он — мужчина, он естественным образом будет нередко выступать как тиран и тем самым толкать женщину к бунту или к обману.
