Красота и мозг. Биологические аспекты эстетики - Коллектив авторов (лучшие книги онлайн .TXT) 📗
Красота — это прежде всего переживание, эмоция, причем эмоция положительная-своеобразное чувство удовольствия, отличное от удовольствий, доставляемых нам многими полезными, жизненно необходимыми объектами, лишенными, однако, качеств, способных породить чувство красоты. Вместе с тем тот факт, что великие произведения искусства признаются прекрасными множеством людей на протяжении многих веков (прекрасно то, что нравится всем, — утверждал Кант), побуждает предположить существование каких-то универсальных, общезначимых критериев красоты.
Одним из таких критериев служит определенное соотношение Хаоса и Порядка (см. гл. 2). Мы не признаем красивым объект, рисунок, сочетание звуков, лишенные внутренней организации, но и чрезмерно жесткая, раз и навсегда заданная организация скоро нам наскучит. Необходимо, чтобы сам субъект обнаружил, открыл закономерность, скрытую в кажущемся хаосе. Именно это открытие доставит ему эстетическое наслаждение. Восприятие произведений искусства пронизано этим принципом рассогласования между ожидаемым (прогнозируемым) и полученным в данный момент. Так, поэтический размер сочетает постоянство ритмического рисунка с отклонениями от него (см. гл. 3), а изменение пространственно-временной структуры танца придает ему особую прелесть, доставляет удовольствие (см. гл. 5). Даже искусство кулинарии требует сочетания традиционной основы, характерной для данной кухни, с элементами новизны и разнообразия (гл. 13).
В опытах на молодых животных и детях американский психолог Т.Шнейрла установил, что привлекает только умеренная новизна, где элементы нового сочетаются с признаками, известными ранее. Чрезмерно новое и неожиданное пугает, вызывает неудовольствие и страх. За парадоксальным на первый взгляд сочетанием привычного, традиционного с элементами новизны как обязательного условия эстетической оценки кроется более глубокая диалектика существования всего живого. Мы имеем в виду две основные тенденции эволюции живой природы-принципы самосохранения и саморазвития, влечения к освоению новых пространственно-временных сред. Именно эти две тенденции привели к возникновению двух разновидностей эмоций: отрицательных, которые субъект стремится своими действиями минимизировать, т. е. ослабить, прервать, предотвратить, и положительных, которые субъект стремится максимизировать — усилить, продлить, повторить.
По-видимому, из всех разделов современной науки о деятельности мозга наиболее близкое отношение к закономерностям и механизмам эстетического восприятия действительности имеет психофизиология эмоций. Эстетическое наслаждение-единственный язык, который сообщает нам о том, что в созерцаемом объекте присутствует качество красоты. Мы позволим себе подробнее рассмотреть этот вопрос, чтобы дополнить еще одним аспектом то разностороннее освещение темы, которое предлагают авторы книги.
В 1964 году результаты психофизиологических экспериментов привели нас к выводу о том, что эмоция есть отражение мозгом человека и высших животных какой-либо актуальной потребности и вероятности (возможности) ее удовлетворения, которую субъект оценивает, непроизвольно и зачастую неосознанно сопоставляя информацию о средствах, времени, ресурсах, прогностически необходимых для достижения цели, с информацией, поступившей в данный момент. Низкая вероятность удовлетворения потребности ведет к возникновению отрицательных эмоций: горя, страха, ярости, отвращения. Возрастание вероятности достижения цели по сравнению с ранее существовавшим прогнозом порождает положительные эмоции удовольствия, радости, торжества [8]. В 1984 году американские исследователи Д. Прайс и Дж. Баррелл [15] воспроизвели эти опыты в чисто психологическом варианте, предложив испытуемым отмечать на специальных шкалах силу своего желания, предполагаемую вероятность достижения цели и степень эмоционального переживания. Количественная обработка полученных данных подтвердила существование зависимости, которую авторы назвали «общим законом человеческих эмоций».
Если мы соглашаемся с тем, что язык красоты — это язык эмоций, то каждый раз, когда мы встречаемся с эстетическим удовольствием, необходимо ответить на два вопроса: 1) в чем заключается информационный компонент данной эмоции, будь то возрастание вероятности достижения цели в случае положительной эмоции или падение вероятности в случае отрицательного переживания; 2) с удовлетворением каких потребностей мы имеем дело. Попытаемся ответить на эти вопросы.
На протяжении всего своего существования люди многократно убеждались в преимуществе определенных форм организации как своих собственных действий, так и создаваемых ими вещей. К перечню этих форм относятся соразмерность частей целого, отсутствие лишних, не работающих на основной замысел деталей, координация объединяемых усилий, ритмичность повторяющихся действий и многое, многое другое. Поскольку эти правила оказались справедливыми для самых разнообразных объектов, они приобрели самостоятельную ценность, были обобщены, а их использование стало автоматизированным, применяемым «без посредства понятия», т. е. неосознанно.
Но все (и подобные им) перечисленные нами оценки свидетельствуют лишь о полезном, о правильной, целесообразной организации действий и вещей, о нормах, зафиксированных подсознанием в качестве повторяющегося, устойчивого, справедливого подчас для многих поколений. Красота же есть нарушение нормы, отклонение от нее, сюрприз, открытие, радостная неожиданность. Вот почему красота является функцией другой разновидности неосознаваемого психического, которую мы вслед за великим режиссером и теоретиком искусства К. С. Станиславским назвали сверхсознанием [9]. Ощущение красоты возникает каждый раз, когда полученное превышает неосознанно прогнозируемую норму.
Эстетическое наслаждение есть положительная эмоция, связанная с удовлетворением минимум трех потребностей: познания, экономии сил и вооруженности теми знаниями, навыками и умениями, которые наиболее коротким и верным путем ведут к достижению цели. Не случайно И. Кант определял прекрасное как «игру познавательных способностей» [6].
На примере игры в шахматы В. М. Волькенштейн показал, что мы оцениваем партию как красивую не в том случае, когда выигрыш достигнут путем долгой позиционной борьбы, но тогда, когда он возникает непредсказуемо, в результате эффектно пожертвованной фигуры, с помощью тактического приема, который мы менее всего ожидали. Формулируя общее правило эстетики, автор заключает: «красота есть целесообразное и сложное (трудное) преодоление» [3]. Именно рассогласование между пессимистической интуитивной оценкой шахматной партии и выигрышем, достигнутым аналитическим путем, делает этюд красивым [7].
Б. Брехт определял красоту как преодоление трудностей. Эксперименты показывают, что в опытах с воспроизведением симметричных и неправильных форм человек считает красивыми формы, содержащие меньшее количество информации, подлежащей воспроизведению. Впрочем, эстетические оценки в значительной мере определяются традициями той культуры, в атмосфере которой сформировалась данная личность. Например, японская школа составления букетов- икебана — требует располагать цветы таким образом, чтобы они были асимметричны.
В самом общем виде можно сказать, что красивое — это сведение сложного к простоте. По мнению В. Гейзенберга [5], такое сведение достигается в процессе научной деятельности открытием общего принципа, облегчающего понимание явлений. Подобное открытие мы воспринимаем как проявление красоты. М. В. Волькенштейн [4] предложил формулу, согласно которой эстетическая ценность решения научной задачи определяется отношением ее сложности к минимальной исследовательной программе, т. е. к наиболее универсальной закономерности, позволяющей преодолеть сложность первоначальных условий. Красота в науке возникает при сочетании трех условий: объективной правильности решения (качества, самого по себе не обладающего эстетической ценностью), его неожиданности и экономичности [14].
Красивый предмет вызывает удовольствие, свободное от всякого интереса (И. Кант). Это по- настоящему полезно, потому что красиво, сказал Антуан де Сент-Экзюпери. Но он не смог сказать: это по-настоящему красиво, потому что… полезно. Здесь нет обратной зависимости. Только одновременное удовлетворение потребностей познания, компетенции и экономии сил способно генерировать феномен эстетического наслаждения.
