Избранное - Бэкон Роджер (книга регистрации txt) 📗
И в книге Тайная тайных Аристотель, величайший [из философов], движимый самой истиной, утверждает, что «всю мудрость Бог открыл своим пророкам и праведникам, а также некоторым другим, которых Он предизбрал и просветил духом Божественной мудрости, и одарил их дарами науки. И от них пришедшие позднее философы получили начало и исток философии, и изложили начала и тайны искусств и наук, ибо в их сочинениях нельзя найти ничего ложного или того, что может быть опровергнуто, но [все это] подтверждается мудрецами». И Аверроэс говорит в комментарии к О небе и мире, что «во времена древние, до Аристотеля и других философов, существовала полная философия, и к ее полноте и стремился Аристотель в свое время». И Абу Машар [145] в Большом введении и других местах, и некоторые иные [философы] неоднократно утверждают, что Ной и его сыновья распространяли философию, причем более всего преуспел в этом Сим… И все философы и поэты, как старшие, так и младшие, были после Ноя, его сынов и Авраама. Ибо и Аристотель, и все остальные согласны в том, что первыми философствующими были халдеи и египтяне, а потому он [т. е. Аристотель] примыкает к суждениям древних халдеев в XI книге Метафизики. Ибо хотя Ной и его сыновья обучили халдеев до того, как Авраам научил египтян, однако образование на школьный манер не было установлено столь быстро, но порядок [обучения] и его практика сложились постепенноо.
Но чтобы в отношении этого было устранено всякое сомнение, рассмотрим вкратце всю цепочку языческих философов, поэтов и всех посвятивших себя занятиям мудростью, и мы обнаружим, что после Авраама и его потомков, которым мудрость была дана в Божественном Откровении, найдется немного людей, заслуживающих Титула [истинного мудреца]. Ибо сколько бы ни говорилось о том, что точнее считать, что магическое искусство изобрел Зороастр (так пишет Августин в XXI книге О граде Божием и это мнение общепринято среди [других] авторов), оно, тем не менее, изобретено Хамом, Сыном Ноя, как пишет в своей книге Климент, а также Магистр истории, и как сказано в Зерцале историческом. Кроме того, письменность египтянам дала Ио, впоследствии названная Изидою, как пишет Августин в XVIII книге О Граде Божием [146]. А до этого времени, согласно Августину, знание письменности у египтян отсутствовало, хотя они и ведали науку Авраама. И Изида, как говорит Августин, была дочерью Инаха, первого царя аргосского, правление коего имело место во времена Иакова и Исава, внуков Авраама, как сказано у Августина и в исторических книгах. Впрочем, по словам Августина, иные утверждают, что Изида пришла в Египет из Эфиопии, дав египтянам письменность и введя много полезного. Но это случилось не раньше правления Инаха, что показывают списки египетских царей в хрониках.
В то же время, по словам Августина из вышеупомянутой книги [147], явилась девственная Минерва, изобретательница многих вещей, именуемая Палладой и считавшаяся поэтами богиней мудрости; ее называли также Афиной и Тритонией. А Исидор [148] указывает в VIII книге Этимологии, что город Трито находится в Африке; то же говорит и Плиний в V книге, называя Палладу Тритонией. И было это во времена царя Огигия, когда случился Великий потоп [149], который иногда называют именем этого царя, поскольку потоп произошел в Ахайе в его правление, а сам он [т. е. Огигий] правил, по словам Августина, Евсевия, Иеронима и Солина [150] (последний пишет об этом в книге О чудесах мира), во времена Форонея, сына Инаха. Инах же правил, как утверждает Августин [151], пятьдесят лет, а его сын Фороней — шестьдесят (в это время было дано обетование Иакову, как ранее — его отцу). Поэтому Огигий правил во времена Иакова; оттого Солин и говорит, что первый потоп в Ахайе был во времена Огигия и патриарха Иакова. Так что, как рассказывает тот же Солин, этот потоп был на 300 лет раньше Девкалионова потопа. Ибо, как повествуют Иероним и Евсевий, Девкалионов потоп был в царствование первого царя Афинян Кекропа, при котором Моисей вывел сынов Израиля из Египта.
И во времена Форонея у язычников возникла моральная философия, поскольку, как говорит Августин, тогда «Греция сделалась более известною некоторыми установлениями законов и учреждениями судов» [152]. Но нормы и правила жизни появились позже: это ясно из запрета на кровопролитие и правил употребления мяса после потопа [153] и из [повествования] о покупке Авраамом [поля и] пещеры [для погребения] [154]. И Августин заключает — на основании святости Авраама и других праотцев — что именно ими [язычники] были научены святым и благочестивым законам жизни. И поскольку они создали менее полезные науки, то невозможно, чтобы мудрость столь великих мужей пренебрегла полезнейшей наукой о нравах. Затем, как говорят, был Прометей, первый среди мужей, кто обрел титул учителя высочайшей мудрости, о котором поэты рассказывали, что он вылепил из глины людей. А его братом, по словам Августина [155], был Атлас, великий астролог. В связи с этим, как говорит Августин, рассказы [поэтов] измышляют его носящим небо, хотя его именем называется гора, высота которой, по всей видимости, и вызвала народное поверье о ношении неба (она словно возносится к небу на краю побережья Африки, неподалеку от Геркулесовых Столпов). Но раньше их были сыновья Ноя и Авраам, которые были опытны в астрономии, как рассказывают Иосиф Флавий, и Исидор. В III книге, и Климент в I книге. Ибо расцвет их [т. е. Атласа и Прометея] падает на те годы, когда родился Моисей. И Исидор соглашается с этим, говоря в V книге, что Атлас жил во времена египетского рабства сынов Израиля.
А Атлас, как говорит Августин, был дедом Гермеса Меркурия Старшего по материнской линии, мужа опытного в великих искусствах, которые он передал людям, из-за чего был почитаем после смерти как бог. И он, по словам Августина из XVIII книги О Граде Божием, жил в то время, когда Моисей вывел сынов Израиля из Египта. А его внуком, как говорит Августин в VIII книге [156], был известный преимущественно в моральной философии египетский философ Гермес Меркурий, называемый в иной традиции Трисмегистом. А он писал к Асклепию, как явствует из книги О Божестве, которая вполне доступна [в латинском переводе], а дедом этого Асклепия был Эскулап, создатель медицины среди язычников. Исидор, впрочем, говорит в III книге Этимологии, что отцом Эскулапа был Аполлон, которого языческие философы считают первым учителем искусства медицины. И хотя отцу приписывается [создание] медицины в том, что касается ее первых положений, в большей степени [первенство] принадлежит сыну, который применял это искусство [на практике] и учил ему более достоверным способом, ибо Аполлон прибегал к заговорам и тому подобным средствам, а Эскулап, по словам Исидора, основывался на истине опыта. И полагают, что этот Аполлон и есть Аполлон Великий, который, согласно измышлениям поэтов, входил в число богов и давал предсказания в храме Аполлона в Дельфах, отчего он именуется Аполлоном Дельфийским. […]
Глава X
После них, во времена Гофониила, судьи Израиля, правил Кадм Фиванский, который первым дал грекам алфавит, как учат Клюнийские Хроники. И Беда в книге Об исчислении времен, и более поздние авторы, и все прочие согласны в том, что во времена судьи Аода находился в расцвете славы музыкант Амфион, а Аод был следующим после Гофониила судьей. А во времена Барака был, согласно Клюнийской хронике, другой Аполлон, философ, авторитет в медицине; и он был современником второго Геркулеса, чьи деяния широко известны, как говорит Августин в XVIII книге О Граде Божием [157]. Этот Геркулес разрушил Трою во времена судьи Авимелеха и воздвиг свои Столпы в Индии и Гадесе, и он же, не будучи в состоянии перенести мучения болезни, сжег сам себя во времена судьи Иеффая, как говорит Августин в XVIII книге О Граде Божием и подтверждают вышеуказанная хроника. А говорю я об этом втором Геркулесе потому, что был еще один Геркулес во времена Меркурия Старшего, сразу после него, как говорит Августин, а после него был третий Геркулес, учредивший Олимпийские игры, которые после перерыва возобновил его сын, что, как указывает Солин, произошло спустя 408 лет победе падения Трои. Поэтому многие ошибались, считая, что был один Геркулес, совершивший все то, что приписывалось нескольким.
