БИТВА ЗА ХАОС - Де Будион Майкл (читать книги онлайн бесплатно серию книг TXT) 📗
Физика на этом этапе впервые через термодинамику встретилась с биологией. Или наоборот, биология сделала шаг навстречу физике. Два события — появление эволюционных концепций Ламарка и Дарвина и введение энтропии, как принципиально нового понятия, не могли не пересечься, ибо являлись одними из ключевых в системе понимания механизмов функционирования мироздания. Про авторов — Дарвина и Клаузисуа — мы уже говорили, про Больцмана, предложившего кинетическую теорию газов, скажем, что выведенная из нее позже Планком формула для количественного определения энтропии S = K lnP, (где P—термодинамическая вероятность, K—постоянная Больцмана) стала настолько знаменитой, что была написана в виде эпитафии на его могиле. [60] По своей бездонной глубине она стоит в одном ряду с законом всемирного тяготения, системой уравнений Максвелла, уравнением непрерывности и формулой связывающей массу и энергию через квадрат скорости света. Г.Е. Михайловский в своей статье «Контрапункт биологической термодинамики» пишет: «Больцман рассуждал так. Любой микропроцесс обратим во времени, и любые его направления равновероятны, но совокупный их ход зависит от того, как фактически распределились эти направления. Чем беспорядочнее распределение на микроуровне, тем больше макровероятность процесса (иначе—статистический вес системы). Система же всегда стремится к самому вероятному состоянию. Вот и выходит, что статистический вес, равный числу микросостояний, необходимых для реализации данного макросостояния, увеличивается во времени…». [61]
Как это работает в реальной жизни, мы покажем на простом примере. Типовым микросостоянием государства можно считать отдельно взятую семью, ее можно рассматривать как элементарное маленькое государство занимающее некую территорию (квартиру или дом), имеющую свою финансовую систему и регулирующую отношение как внутри себя, так и с внешним миром. Теперь зададимся вопросом: а много ли сейчас крепких семей? Если кто затрудняется с ответом, рекомендую заглянуть в статистику разводов, абортов, бытовых семейных преступлений с летальным исходом, а также поинтересоваться такой пикантной темой как инцест в семьях. А затем поднять статистику молодежной преступности, после чего поинтересоваться степенью заполненности т. н. «детских исправительных учреждений» или «малолеток». Цифры—удручающие. Вот вам и «ячейки государства». Теперь подумайте, к какому наиболее вероятному макросостоянию может стремиться государство наполненное такими «ячейками» («микросостояниями»)? [62] Нет, мы не утверждаем что все семьи такие, ни в коем случае! Но рост их числа — факт. Вот вам и одна из причин загнивания белых государств как таковых. Высокая энтропия внутри семьи — высокая энтропия государства, ибо энтропии, как известно, складываются. Семьи цветных построены на терроре главы рода или (в более мягком варианте) отца или мужа (в зависимости с чьей позиции рассматривать) и совершенно непригодны для выращивания полноценного человека, но их модель поведения (что опять-таки закономерно) полностью повторяет государство. Стоит ли удивляться, что белых теснят по всем направлениям орды безумных и злых «зверят»? [63]
Понятие энтропии стали трактовать очень широко и использовать в совершенно разных отраслях знаний. Сам Больцман, ознакомившись с трудами Ламарка и Дарвина, сделал главный ответственный шаг — связал понятие энтропии с понятием жизни, как особого свойства материи. Главное его предположение заключалось в том, что основное свойство жизни это способность противодействовать росту энтропии, а относительно теории Дарвина, Больцман констатировал, что «всеобщая борьба за существование это борьба против энтропии». Общий же его прогноз все-таки был неутешителен — Вселенная катится к тепловому равновесию, к тепловой смерти, хотя возможно этот процесс продлится бесконечно. Немцы, как нация предопределения, вообще выступили здесь какими-то особенными пессимистами. Хотя несколько позже именно они сдвинули энтропийный вопрос с мертвой точки. Читаем дальше: «…спустя еще некоторое время фон Нейман показал, что теорему Больцмана можно вывести из квантово-механических закономерностей и без гипотезы «элементарного беспорядка». Существенно лишь, чтобы система была двухуровневой, причем на нижнем уровне иерархии обязательно должны действовать законы микромира, того микромира, который населен квантами, элементарными частицами, ядрами и атомами, чье существование и развитие определяют вероятностные законы квантовой механики. Из этих законов и вытекает второе начало термодинамики, подобно тому, как первое начало следует из закона сохранения энергии.
С другой стороны, друг и соотечественник Неймана Ю. Вигнер рассчитал, что в соответствии с теми же законами квантовой механики возникновение и существование самовоспроизводящихся систем—чудо. Сопоставляя выводы Вигнера и Неймана, можно заключить, что невозможность самовоспроизведения зиждется на том же базисе, что и само второе начало термодинамики». [64] О «чуде», точнее о вероятности его появления, мы еще поговорим, сейчас же заметим, что до сих пор нет единой общепринятой концепции перехода хаос-порядок. Т. е. мы не знаем, что было в начале бытия — хаос или порядок? А этот вопрос исключительно важен во всех аспектах, ибо правильный ответ на него даст возможность оценить реальность наших целей. Древние ответа на него тоже не знали, хотя приоритет шел за хаосом. По их воззрениям был некий всемирный беспорядок, «тьма», «океан», после чего в определенный момент времени, некая сила (читай «Бог») дала начало всему, «отделила свет от тьмы», «землю от неба» и т. д. Но сама схема показывает вечность упорядочивающей силы, или, во всяком случае, ее равный «хаосу» возраст. Она объективна, она была всегда, это ее свойство и она, по всей видимости, непобедима, хотя строгого научного доказательства пока нет. О чем это говорит? Да о том, что хаос содержит в себе элементы порядка. Это было доказано только в 60–70–е годы ХХ века, т. е. совсем недавно. Стоит ли удивляться, что древние, несмотря на их мощную интуицию, не смогли однозначно «догматизировать» этот сложнейший вопрос. [65]
В первой главе мы говорили, что энтропия привязывается к мере количества информации, опять-таки через вероятность. [66] Сейчас подробнее остановимся на объяснении, как информация может быть связана с неопределенностью, с хаосом, с энтропией. Очень показательно это демонстрируется следующим примером.
Известно, что основой современных мировых отношений прямиком ведущего белого человека к гибели, является навязанная слабым государственным режимам финансовая система, регулируемая Соединенными Штатами через своих сателлитов вроде Англии. Эти две страны — оплот протестантизма, что на уровне белой расы можно понимать как оплот христианства вообще. А мы уже говорили что протестантизм — это вполне закономерный итог его развития. Дальше нет ничего, дальше будет только номинальный отказ от христианства вообще. Плохо это или хорошо? Вопрос интересный, а ответ на него может быть дан только если мы будем знать чем именно христианство будет заменено. Вспомним, что его введение понизило на много столетий степень свободы, но косвенно способствовало спасению расы, пусть и ценой отказа от интеллектуальной жизни. Такая себе патовая ситуация. Современная система призвана обнулить степень свободы белого человека путем связывания его финансовыми обязательствами. Да, формально он имеет все мыслимые свободы. Формально. Реально же он должен за все, причем долг «размазан» на всю его жизнь и на жизнь его потомков. Он должен за квартиру, за машину, за медицину, за обучение детей, он должен «накапливать» свою будущую пенсию. А такой человек не может быть свободен фактически, так как угроза потери источника дохода мгновенно приводит к потере всего «накопленного». Отсюда и непрерывные стрессы в которых живут жители «золотого миллиарда». Вот и соизмеряет индивид степень своего недовольства системой с опасностью потерять всё в случае выпадения из нее. И какие он делает выводы? Все правильно — он понимает, что систему нужно терпеть, это самый удобный и безопасный вариант. А вечное терпение и вечная свобода — несовместимы. [67] Дальше мы покажем, что пока финансовая удавка будет существовать, ничего позитивного не произойдет, деньги, точнее доллары, это катализатор мировой экономики. Без них никакой экономический процесс невозможен, не будем забывать, что Америка контролирует 70 % мировой энергетики. Катализатор — как наркотик, он вас убивает, но и «спрыгнуть» с него нелегко. Регулируя дозы катализатора можно управлять политикой государств. Можно, например, насытить необеспеченными долларами ту или иную страну сверх меры, обвалив его валюту. После обвала валюты, можно одолжить (!) доллары (под проценты) с целью создать «стабилизационный фонд». А можно наоборот — организовать отток долларов из страны, парализовав внешнюю торговлю. Можно открыть нужному госчиновнику счет в любом банке, доллары у него везде возьмут, в случае если придется экстренно покинуть «любимую родину». Обвал доллара, мирового наркотика дозировкой которого американцы управляют миром, — это обвал мировой экономики, разрыв финансовых связей, резкое повышение степени свободы, как отдельного индивида, так и отдельных государств. Американская армия, которую боится весь мир, тоже ведь получает зарплату в долларах. Будет ли воевать эта армия, если ей будут платить необеспеченными бумажками, а то и вообще натуральным продуктом? Ведь в Штатах армия наемная, а военнослужащие официально называются «government issue» (GI), что значит «правительственная собственность». Скажу больше — обвал доллара, обвал финансовой системы, это шанс для многих пассионариев и одновременная возможность массово обвалить избыточные структуры, также ограничивающие степень свободы арийского индивида. Но как это сделать? Проанализируем формулы Больцмана и Шеннона. Представим себе ситуацию, когда почти все держатели долларов вдруг захотели их сдать, т. е. почти все захотели осуществить одно и то же действие. Что можно будет сказать об энтропии такой системы? Правильно, она резко уменьшится, иными словами если вы утром вышли на улицу и увидели человека стоящего у обменного пункта, то с вероятностью, допустим 97 %, можно предсказать, что он именно сдает, а не покупает доллары. [68] А если это не один человек, а здоровенная толпа? И ни у одного пункта, а у всех. И все хотят сдать. А еще их хотят сдать более крупные держатели, например сами банки. Т. е. вероятность события (сдачи долларов) очень высока, поэтому энтропия, соответственно, низкая. А кому могут сдать банки, если не другим банкам? А зачем другим банкам доллары в таком количестве, тем более что национальной валюты для покрытия расходов не хватает. И вот банки прекращают принимать доллары. Черному рынку они тоже не нужны, так как его покупательная способность гораздо меньше чем у банков. Ведь черный рынок просто играет на разнице курсов покупки и продажи. А продажи-то как раз и нет! Теперь скажите мне, сколько стоит валюта, которая никому не нужна? Которую никто не хочет брать. Мне могут возразить, мол, доллары можно потратить и на покупку товаров, если, желая спасти доллар, власти решат разрешить торговлю на него. Можно. Но все дело в том, что долларов гораздо больше чем товаров. Во много раз больше. Не хватит товаров. В масштабах одной страны или группы относительно бедных стран это возможно, в глобальном масштабе — нет. И вот доллар валится. Коллапс финансовой системы. Миллионы избыточных бездельников сидящих в бесчисленных офисах и занимающихся сугубо «переработкой бабла», выпендрежем и демонстрацией собственного статуса перед такими же избыточными элементами, оказываются ненужными и начинают привыкать к дарвиновским схемам жизни на улицах, в городах лишенных тепла, света и связи, ведь все финансовые надстройки лопаются даже не за часы, а за минуты, после получения известий о блокировании счетов. Это даже не коллапс, а мгновенный паралич, спазм. Кислород перекрыт. Никто и крикнуть не успеет. Это кажется фантастикой, но анализ изоморфных формул Больцмана и Шеннона позволяет увидеть путь к достижению поставленного результата. Да, в принципе вероятность что все «вдруг» захотят сдать доллары низка. Предельно низка, ибо каждый индивид (микросостояние системы) делает «то что хочет», поэтому макросостояние системы (в данном случае — финансового рынка) меняется, но не сильно. Сейчас. Но вероятность связана и с информацией и с энтропией. Как можно понизить энтропию? Только одним способом — «увеличить информацию», т. е. создать такой информационный фон, который вынудит большое число держателей резко сбросить доллары. Эта информация «в общечеловеческом» понимании может быть истинной, а может и ложной, но нас это не интересует. Истинная информация та, что правильно передана — именно так она и понимается в теории информации, а не с позиции той или иной псевдоморали. Правильно — это так, как вам надо. Еще раз напомним: морально то, что полезно. Полезно для нашей расы, разумеется. А все что полезно для расы не может быть грехом. Здесь понятие «мораль» сходится с понятием «истина». Да, для внедрения в массы информации нужно потратить энергию, но какой результат достигается без энергозатрат? Причем в первый момент они даже могут и не составлять значительного большинства. Информация распространяется по своим законам, главное чтоб чисто таких желающих росло, т. е. чтоб энтропия процесса падала. Американцы это тоже понимают, вот почему проводят грандиозный комплекс мероприятий обеспечивающий информационное спокойствие населения. Никаких резких шагов. Но увидеть насколько эта система хрупка и уязвима можно по существенным колебаниям курсов акций и прочих ценных бумаг казалось бы из-за самых незначительных событий. По сути, финансовая система держится только потому, что ее боятся «уронить» из-за непредсказуемых последствии, из-за возможности погрузится в хаос.
