САМОУПРАВЛЯЕМЫЕ СИСТЕМЫ И ПРИЧИННОСТЬ - Украинцев Б. С. (читать полную версию книги .TXT) 📗
' Гегель. Соч, т. V, стр. 678.
2 Там же, стр. 681.
110
ются и количественные и качественные изменения при переходе от причины к следствию, превращении этого следствия в новую причину и переходе ее в следующее следствие и т. д., пока данная причинная цепь (всегда конечная) не исчерпывает себя.
Рассматривая самое простое механическое причинение, мы не можем безоговорочно утверждать, что в следствии нет ничего сверх того, что содержалось в причине. Простой удар камня о камень служит причиной появления деформации и перехода механической формы движения в тепловую и световую (свечение отлетающих раскаленных частиц камня). Но разве содержание этих изменений точно совпадает с содержанием породившей их причины? Разве в процессе этого причинения не происходят качественные изменения структуры и движения?
Если взять более сложные явления и соответствующие им виды причинности, то там еще более отчетливо обнаруживается картина, обратная той, которую нарисовал Гегель. Явления микромира, процессов самоуправления, статистические закономерности являются примерами того, что не все содержание причины переливается без всякого изменения в содержание следствия, а содержание следствия всегда имеет в себе сверх того, что оно получило от причины '.
Конечно, Гегель прав, высмеивая тех поверхностных историков, которые видели в ничтожных событиях причину великих исторических потрясений. Нет никакого сомнения, что экстравагантный костюм супруги короля французов сам по себе не мог вызвать французскую буржуазную революцию в конце XVIII в. и не насморк у Наполеона привел его к поражению при Ватерлоо.
' См. А. Д. Урсул. Природа информации. М., 1968, стр. 166 — 172.
1)1
Однако полностью отрицать возможность перехода от «малых причин» к «большим следствиям» было бы неправильно. Природа богата примерами переходов от причины к следствию, которые являются не только качественными, но и количественными скачками. Этими примерами богата и история покорения человеком природы. Нельзя забывать, что человек начал производство орудий с грубо обработанного камня, а сейчас строит атомные электростанции и завоевывает космос. Все производственные процессы и процессы управления основаны на возможностях превращения «малых причин» в «большие следствия». Все это можно понять при условии отказа от отождествления причинности вообще с самым простым видом причинности — механической причинностью.
Так же как и Кант, Гегель уделяет большое внимание вопросу неприменимости концепций механической причинности к явлениям живой природы и общества. Вот что он говорил: «Затем следует главным образом обратить еще внимание на недопустимое применение отношения причинности к обстоятельствам физико-органической и духовной жизни. Здесь то, что называется причиной, оказывается, конечно, имеющим другое содержание, чем действие, но это происходит оттого, что то, что действует на живое, самостоятельно определяется, изменяется и преобразуется последним, ибо живое не дает причине дойти до ее действия, т. е. упраздняет ее как причину... Вообще в истории действуют и определяют друг друга духовные массы и индивидуумы; природе же духа еще в более высоком смысле, чем характеру живого вообще, скорее свойственно не принимать в себя другого первоначального или, иначе говоря, не допускать продолжения в нем (в духе) какой-либо причины, а, наоборот, прерывать и преобразовывать ее» '.
' Гегель. Соч, т. V, стр 680
112
Мы видим, что, исходя из неверной посылки об абсолютном тождестве содержания причины и следствия, отрицая роль причинности при переходе от неживого к процессам жизни, Гегель пришел к важному выводу о преобразовании следствия внешней физической причины живым организмом, который не дает этой внешней причине (фактически у Гегеля речь идет о внешней физической или даже механической причине) дойти до ее следствия (в смысле физического тождества следствия своей физической причине), поскольку живое активно перерабатывает, а вернее сказать, дорабатывает это следствие до необходимого организму содержания и формы. Такое же направленное формирование следствия внешней физической причины происходит (по мнению Гегеля) в духовной деятельности человека и в жизни общества.
По сути дела Гегель так же, как и Кант, ставит вопрос о существовании в органическом мире более сложного вида причинности и связанного с целеполаганием активного выбора поведения в ответ на внешние воздействия. Что касается активности и выбора, то к этому вопросу мы еще вернемся в седьмой главе. А пока рассмотрим телеологические взгляды Гегеля.
Так же, как и Кант, Гегель сравнивает телеологию с «механизмом». Механизм у него выступает как слепая необходимость, как формируемая со стороны определенность, не проявляющая существенной активности, не самоопределяющаяся вещь. Телеология же связана с внутренней целесообразностью, которая требует «собственного, свободного существования понятия» '.
Телеологический принцип, по Гегелю, связан с принципом свободы: «...Противоположность между телеологией и механизмом прежде всего представляет
' Гегель. Соч., т. VI. М, 1939, стр. 189.
113
собой более всеобщую противоположность свободы и необходимости»'. Поэтому в самом отношении «механизма» и телеологии он усматривает антиномию фатализма (вместе с детерминизмом) и свободы2. Так как «механизм» и целесообразность противостоят друг другу3, их нельзя рассматривать как равнодушные друг к другу и неправильно полагать, что каждое из этих понятий само по себе есть правильное и обладает такой же значимостью, как и другое, если их применять в своей области.
Гегель считает, что «телеология обладает вообще более высоким принципом, понятием в его существовании, каковое понятие само по себе есть бесконечное и абсолютное, — есть принцип свободы, который, безоговорочно уверенный в своем самоопределении, абсолютно избавлен от характерной для механизма внешней определяемости» 4.
Взятые непосредственно, эти положения идеалистические, хотя и содержат некоторое материалистическое начало. Если, по выражению В. И. Ленина, «материалистически прочитать» эти места у Гегеля, то в них речь идет по существу о более сложном виде причинности, связанном с возможностью выбора согласно цели; т. е. исходя из имманентных законов развития системы, располагающей этой возможностью и относительно независимой в своем функционировании от внешней необходимости.
Конечно, не все цели и не каждое проявление целесообразности являются выражением понятия в смысле идеи. Ясно, что об абсолютной свободе от объективной необходимости (законов природы), как
' Гегель. Соч., т. VI, стр. 193.
2 См. там же, стр. 189.
3 См. там же, стр. 190.
4 Там же, стр. 193.
114
внешнего для деятельности целесообразной системы, не может быть и речи даже в проявлениях активного процесса человеческого познания и производственной практики по преобразованию природы. Характерная для «механизма» внешняя определенность всегда откладывает отпечаток на характер самоопределения, воздвигает для него какие-то пределы, ограничивает свободу в смысле возможностей выбора поведения. Не избавлена от «механизма» в смысле объективной необходимости и сама постановка цели, которая не может не иметь источником объективные законы природы и общества.
Но при всем этом для целесообразной деятельности характерна относительная свобода, относительное самоопределение. И эту мысль Гегеля о свободе и самоопределении следует сохранить, уточнить и материалистически развить на основе достижений современной науки.
Гегель — сторонник идеи внутренней, или имманентной, целесообразности. Он считает, что «целесообразность живого нужно понимать как внутреннюю целесообразность...»'. Можно предполагать, что он скептически относился к старой телеологической идее о целесообразности всех вещей в природе в результате деятельности некоторого надмирового разума. Он говорил, что, «чем больше телеологический принцип приводился в связь с понятием некоторого внемирового ума и постольку находился под покровительством благочестия, тем в большей мере он, казалось, удалялся от истинного исследования природы, которое стремится познать свойства природы не как чужеродные, а как имманентные определенности и признает лишь такое познание постижением в понятиях» 2.
