Людены, или Великая Октябрьская Социалистическая Контрреволюция (СИ) - Эшер Эли (книга читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Так чего ж это вдруг партия Сталина-Ленина вдруг стала говорить околичностями и прятаться от ответственности? И чего это вдруг стали они такими добренькими? Диссиденты не в счет, это все-таки были единицы, и ни в какое сравнение с тем, что творил тот же Сталин не идет. Не стали они добренькими, так же могли сгноить кого угодно в местах, куда Макар телят не гонял, не испытывая при этом никаких угрызений совести. Собственно, те же диссиденты об этом знают не понаслышке. Просто перестала работать машина насилия. Сцепление потерялось. Последнюю попытку сделали при Хрущеве, когда при «лысенковщине» пытались заставить «народную интеллигенцию» ходить строем. И обнаружилось, что научить-то можно, только она, вот ведь вредная какая, интеллигенцией при этом перестает быть. То есть строю в лагере сколько угодно, а толку — ноль. Вот и обнаружила себя элита советского государства, сидящей на стальном коне, несущемся невесть куда, и изо всех сил пытающейся вдавить в его бока шпоры, которые уже не действовали.
Попросту говоря, с превышением критической массы люденов в обществе (вызванном структурным изменением производительных сил в связи с повышающейся наукоемкостью производств и соответствующим увеличением рабочих мест для образованного класса) методы управления социалистического менеджмента (массовые репрессии, террор, страх и, главное, пропаганда) перестали работать. Страна потеряла управление. То есть не все управление, контроль над армией, органами, бюрократическим аппаратом, средствами массовой информации — это пожалуйста, а над экономикой — увы!
Кстати, насчет эффективности пропаганды. Где-то в 80-ые мне довелось прочитать занятное исследование. К сожалению, у меня нет ссылки, так что вам придется самим решать, звучит это осмысленно или нет. Так вот, исследование это проводило сравнение эффективности пропаганды и рекламы на разные слои населения. Оказалось, что у сельского жителя первой реакцией является недоверие, но если он слышит одно и то же много-много раз, то недоверие постепенно сменяется доверием и утверждение начинает восприниматься как абсолютная истина. У рабочих практически отсутствовал начальный этап недоверия, зато степень доверия быстро достигала некоторого насыщения, и больше не росла. У образованного класса картина была прямо скажем парадоксальная. Они верили с первого раза, если объяснение имело смысл. Со второго начинали сомневаться. С третьего, начинали сильно подозревать, что их обманывают. Вот такой вот расклад. Ну как с такими «уродами» методами социалистической пропаганды управиться?
Короче, оказался похоже в руководстве СССР кто-то «политически грамотный» и понял, что у советской элиты есть только два пути, или мчаться дальше на проэволюционировавшем коне в неизвестность, пока не сменят ее новые, еще неведомые классы и виды с еще более острыми зубами и крутыми дубинами, либо пустить конька под нож и пересесть на более смирную кобылу. А чтоб кубарем не полететь, душить производительные силы пришлось плавно и нежно, и основательно мороча голову тем, кто являлся частью этих самых производительных сил, по крайней мере до поры до времени.
Великая Октябрьская Социалистическая Контрреволюция (3–4 октября 1993)
Все мы знаем, что такое контрреволющия по Марксу. Это насильственная смена или реорганизация власти, преследующая целью восстановление устаревшего строя. В примитивном виде это просто переворот, в котором старый правящий класс отбирает обратно власть у нового правящего класса. Однако, последовательный марксист знает, что такое обычно ненадолго. Или старый класс преобразуется в новый, и станет отбирать прибавочный продукт по новому, или он у власти долго не удержится. За одним исключением. Если он не уничтожит производительные силы, которые сделали старый способ нежизнеспособными. Ну, например, как если бы английский король приказал разрушить все мануфактуры и производство машин для них.
А какие цели должен преследовать социалистический правящий класс, желающий предотвратить приход к власти люденов и патрархов? Да еще вооруженный марксизмом? Верно, обеспечить деградацию производительных сил до уровня, который позволяет сохраниться социализму. А теперь посмотрим, что достигнуто в результате перестройки и сокрушительной победы демократии:
Обязательное среднее образование практически отменено, новые поколения россиян входят в жизнь полуграмотными. Откровенно говоря, это даже перебор, поскольку социализм нуждается во всеобщем среднем образовании. Недаром оно является нормой и в Америке, и в Западной Европе.
Научно-технический потенциал успешно уничтожается. Отраслевая наука практически исчезла, новое поколение не подготавливается, кафедры университетов «стареют».
Новое «высшее образование» часто является фикцией и приходится на области знания, которые в масштабах страны (за вычетом Москвы, Петербурга, и нескольких крупных городов) могут рассматриваться скорее как казус — бизнес, экономика, менеджмент.
Но все это еще, так сказать, «семечки» по сравнению с:
Высокотехнологичные производства исчезают. Гражданское авиационное строительство практически исчезло. Призводство автомобилей, бытовой, видео- и звукотехники, если и существует, то в основном в форме сборки. Военное производство, где раньше были сконцентрированы наукоемкие работы, ничтожно по сравнению с довоенным, пардон, доперестроечным уровнем. Единственное заметно увеличивающееся производство этого сорта — оффшорное программирование для западных компаний — сконцентрировано в Москве, Петербурге и Новосибирске, и как бы оптимистично на это ни глядеть, вряд ли может заметно компенсировать потери в остальных отраслях.
Последний фактор является на порядок важнее всех остальных, поскольку он действует немедленно и массово. Потеря науки — это еще одна национальная трагедия, но в конце концов нам не впервой учиться у «немцев», а вот исчезновение низшего и наиболее массового слоя люденов — высококвалифицированных рабочих и промышленных инженеров, это влияет на классовое распределение населения немедленно, возвращая народ под контроль пропаганды и средств массовой информации. И не так уж важно, что пропаганда теперь раскрашена в другие цвета, для правящего класса важно что она действует.
Интересы нации, интересы класса
Так что же произошло сначала в августе 1991-го, а затем в октябре 1993? Да, в общем-то, ничего нового. Это делали наследники французского престола, пытавшиеся создать объединенную коалицию европейских держав и России против Наполеона, это делали главы германских королевств, призывая соседей подавлять бунты, это делал Ленин, подписывая Брестский мир. Просто правители СССР поставили классовые интересы выше национальных. Не надо называть их ревизионистами, отступниками от дела Ленина-Сталина, они ими не были. Наоборот, они из последних сил отстаивали дело «рабочего класса», то есть пролетарского правящего класса — бюрократического менеджмента. Они не были предателями своего класса. Они были предателями России, которая в ту пору еще называлась СССР.
Они просто предприняли меры, чтобы управляемое ими общество, которое под воздействием объективных экономических причин вызванных развитием производительных сил, не превратилось из социалистического в некое новое, им неподвластное, то самое, которые мы договорились условно называть патрархией. А как называется насильственное обращение исторического процесса, да еще со сменой или реорганизацией власти в марксизме? Верно, это называется контрреволюцией. 3–4 октября 1993-го года произошел конечный этап Великой Октябрьской Социалистической Контрреволюции, целью которой было удержать власть бюрократического менеджмента ценой национальной целостности и независимости.
Реставрация социализма
Ошибаются те, кто думает, что речь шла о реставрации капитализма. Народу дали поиграться в капитализм, это правда, а заодно показали его действительно неприглядное лицо. Но где сейчас эти «капиталисты», воображавшие, что это к ним в руки плывет власть, определяемая тем, сколько денег они смогли присвоить? Где Боровые-Явлинские-Гайдары, различные «-овские»? Деньги большинство из них награбили и сохранили, но при этом один Чубайс удержался у серьезной власти, и то как чиновник, а отнюдь не как капиталист. И это резонно, потому что при социализме власть не у тех, у кого много денег, а у тех, у кого в руках связи, положение, контроль над производительными силами.
