Собрание сочинений. Том 9 - Маркс Карл Генрих (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
Итого __ 5 315 000 ф. ст.»
Конечно, сокращение налогов на 5315000 ф. ст. было бы бесспорно солидным делом. Но не имеет ли этот крайне либеральный бюджет свои изъяны? Несомненно так. Ибо иначе разве можно было бы назвать его реформой? Ведь конституционные реформы, как и лавки на Оксфорд-стрит, при всей их солидной внешности, безусловно имеют весьма солидные изъяны.
Как бы хитро ни было это задумано, у людей хватает ума раскусить в конце концов секрет. Имея в своем кошельке только полмиллиона, г-н Гладстон преподносит публике дар в пять с половиной миллионов. Откуда он их берет? Ясно, что из кармана той самой одураченной публики, которую он теперь сбивает с толку своей щедростью. Он делает публике подарок, но одновременно предъявляет требование, чтобы она отплатила тем же. Разумеется, не в прямой и вызывающей форме и даже не по отношению к тем лицам, которых он в настоящий момент хочет склонить на свою сторону. Он намеревается иметь дело с самыми различными клиентами, и фокусник Рассел научил алхимика Гладстона, каким образом он должен возместить завтра свою сегодняшнюю щедрость.
Гладстон уменьшает старые налоги на сумму в 5315000 фунтов стерлингов. Гладстон вводит новые налоги на сумму в 3139000 фунтов стерлингов. Это все еще выглядит так, будто Гладстон облагодетельствовал нас на 2176000 фунтов стерлингов. Но Гладстон ведь в лучшем случае министр всего лишь на год, а на текущий год им проектируется уменьшение налогов на сумму, равную только 2568000 ф. ст., что вызовет сокращение доходов на 1656000 ф. ст., которое покрывается запланированными в текущем году новыми налоговыми поступлениями в сумме 1344000 фунтов стерлингов. Разница в 312000 ф. ст. должна быть покрыта опять-таки из определяемого бюджетом реального излишка в 807000 фунтов стерлингов. И после всего этого все еще получается благоприятный баланс в сумме 495000 фунтов стерлингов.
Таковы основные черты бюджета коалиции. Теперь мы хотим ознакомить наших читателей с теми пунктами, которыми министерство надеется особенно похвастаться, а также с теми наиболее вероятными возражениями, которые будут выдвинуты различными парламентскими оппозиционными партиями, и в заключение высказать наше собственное мнение по этому вопросу.
При всем своем стремлении вызвать сенсацию и обеспечить себе при помощи значительного снижения налогов славу финансиста и популярность среди народа, Гладстон почувствовал необходимость внести предложение об увеличении налогообложения на 3139000 ф. ст. под благовидным и на первый взгляд разумным предлогом. Он понимал, что ему не дадут перекраивать всю налоговую систему исключительно ради неуместного, ничем не оправданного удовлетворения личных интересов без того, чтобы этому не была придана некоторая видимость защиты «принципов» и «справедливости», употребляя выражение парламентариев и буржуа. Поэтому он хитроумно решил сыграть на знакомой ему слабой струне законодательных Пекснифов, ловко завуалировав проектируемое увеличение общественного бремени приятной и благозвучной фразой о «справедливом расширении сферы действия некоторых налогов, имея в виду достижение в этой области окончательного и прочного уравнивания». Для этой цели он избрал следующие налоги:
1) Налог на наследуемое имущество.
2) Акциз на спирт.
3) Подоходный налог.
Гладстон требует, чтобы налогом на наследуемое имущество были одинаково обложены все виды собственности. Так как земельная собственность была до сих пор свободна от этого налога, то предполагается, что это предложение должно удовлетворить промышленников и торговцев. Акциз на спирт подлежит распространению на Шотландию и Ирландию, так чтобы их винокурение было в. равном положении с английским.
Наконец, обложение подоходным налогом должно быть распространено на доходы и от 100 до 150 ф. ст., а также на Ирландию. Разумеется, Гладстон не может ожидать, что его предложение относительно подоходного налога вызовет особые аплодисменты. Но мы коснемся этого, когда будем говорить о возражениях против бюджета.
Помимо предложений о налоге на наследуемое имущество и на спирт, понижение в духе фритредерства пошлин на большое количество импортных товаров несомненно считается министерством самой соблазнительной приманкой, и лавочники, домашние хозяйки и вообще мелкие буржуа, возможно, встретят это с шумным одобрением, пока не убедятся, что от понижения пошлин, по крайней мере на чай, потребители получат лишь ничтожнейшую выгоду, ибо большую часть ее имеют тенденцию поглотить прибыли владельцев фирм и монополистов производства. Но зато ведь целиком отменяется налог на мыло — мероприятие, которое, как надеется Гладстон, не только должно помочь народу избавиться от своего неопрятного, грязного и жалкого вида и сделать все лица чистыми, добродушными и счастливыми, но должно также совершенно упразднить рабство чернокожих и положить конец страданиям бесчисленных «дядей Томов» благодаря тому, что оно даст толчок «законной торговле и производству африканского пальмового масла». Будучи уверен в этом, Гладстон в рекламировании своего средства готов перещеголять самого тертого торговца галантереей и самого напыщенного шарлатана. К этим привлекательным перспективам Гладстон прибавляет еще изрядное число мелких подачек, включая подачку в несколько миллионов ирландской бригаде в виде освобождения от уплаты займа, предоставленного в связи с голодом, и газете «Times» — этой солидной опоре «доброго Абердина» и его коллег по коалиции. Эта последняя подачка состоит в отмене штемпельного сбора с газетных приложений, содержащих только объявления. Как известно, из всех газет только «Times» выпускает значительное количество подобных приложений.
Теперь перейдем к возражениям против бюджета, с которыми, по всей вероятности, выступит оппозиция. Так как дебаты в палате общин в прошлый понедельник были лишь пробной перестрелкой, то нам придется, насколько это возможно, выяснять намерения партий на основании периодической печати. А в ней мы находим весьма скудные сведения. «Times», «Chronicle» и «Post» фактически прикованы к коалиционному правительству, a «Daily News» едва ли может считаться органом манчестерской школы. Кроме того, эта газета занимает весьма колеблющуюся позицию и, по-видимому, основательно введена в соблазн предложениями фритредерского характера. Но если мы заглянем в «Herald», торийско-консервативный орган, мы обнаружим, что он уже высказал определенное мнение, и притом с поистине необычной откровенностью:
«Весь бюджет г-на Гладстона», — пишет газета, — «не что иное, как недостойная смесь подкупов и барышничества».
Поэтому тори безусловно выступят против проекта Гладстона, а Дизраэли не преминет потребовать восстановления своих прав на украденные у него лавры в области расширения сферы действия налога на наследуемое имущество и подоходного налога, сокращения пошлины на чай, а также признания других своих заслуг, столь бесстыдно присвоенных Гладстоном. Если земельной аристократии и приходится мириться с очередной потерей своих привилегий, то она, во всяком случае, хочет сохранить за собой заслугу добровольного отказа от них. Но так как она не может сделать своим опорным пунктом вопрос о налоге на наследуемое имущество, то Дизраэли заставит ее сплотиться вокруг принципа, требующего проведения различия между постоянными и непостоянными доходами. На этой платформе он сможет привлечь в качестве своего союзника в борьбе значительную часть ирландской бригады. Само собой очевидно, что ирландцы никогда не смогут признать и не признают долгового обязательства, навязанного их стране англичанами исключительно в результате предварительного разорения ее населения. Не говоря уже об этом, с чисто практической точки зрения освобождение от уплаты процентов с воображаемого капитала в 3000000 ф. ст. должно показаться им весьма неравноценной уступкой за введение подоходного налога и акциза на спирт. Что же касается манчестерской школы, торжественно обещавшей своим избирателям добиться если не отмены, то хотя бы видоизменения подоходного налога, то можно ожидать только, что она будет действовать как делец, то есть считаясь не с политической честью, а лишь с выгодой. А выгоду от гладстоновского бюджета, взятого «в целом», господа из манчестерской школы ни в коем случае не считают ничтожной вещью.
