Французская демократия - Прудон Пьер Жозеф (читать книги полностью без сокращений бесплатно txt) 📗
Я вамъ скажу читатель, что такое Законная Оппозиція; я вамъ покажу, что она дѣлаетъ; а пока съ васъ довольно знать, что подъ этимъ именемъ и съ помощью этой формулы стараются возстановить на мѣстѣ имперіи или февральскую республику, или монархію конституціонную, представительную и парламентскую, столь дорогую сердцамъ буржуазіи, почти въ томъ видѣ, какъ она существовала съ 1814 до 1840 года. Внѣ этого Законная Оппозиція не имѣетъ политическаго смысла.
И такъ Парижъ, неусыпный стражъ свободы націи, возсталъ на зовъ своихъ ораторовъ и отвѣчалъ самымъ сухимъ нѣтъ на всѣ заискиванья правительства. Независимые кандидаты получили рѣшительное большинство. Демократическій списокъ прошелъ цѣликомъ. Всѣмъ извѣстенъ результатъ выборовъ. Администрація была побѣждена; кандидаты ея были отвергнуты большинствомъ 153,000 голосовъ противъ 80,000. Народъ, главный виновникъ этого торжества, наслаждался своимъ успѣхомъ; буржуазія раздѣлилась на двѣ партіи. Одна обнаруживала нѣкоторое безпокойство, другая свободно выражала свою радость. – Какой ударъ! говорили одни; какая пощечина! – Дѣло серіозно, очень серіозно, прибавляли другіе: Парижъ въ оппозиціи – имперія потеряла столицу…
Такимъ образомъ объясняли сторонники законной Оппозиціи эту таинственную манифестацію, и уже высчитывали выгоды, которыя она принесетъ имъ. Конечно, мысль возвратиться къ іюльскимъ учрежденіямъ, быть можетъ, даже воспоминаніе о конституціи 1848 существовали въ умѣ избирателей. Это показали имена Тьера и Гарнье Паже, вышедшіе изъ урнъ какъ № № лоттереи. Но это ли только значеніе имѣли выборы. Далѣе мы займемся этимъ вопросомъ.
1 іюня 1863 было лунное затмѣніе; небо было великолѣпно, вечеръ прекрасенъ; легкій и пріятный вѣтерокъ, казалось, принималъ участіе въ невинныхъ треволненіяхъ земли. Весь Парижъ могъ слѣдить за всѣми измѣненіями этого явленія, которое началось въ девять часовъ пятьдесятъ шесть минутъ вечера, въ тотъ моментъ, когда собраніе избирателей окончило свое засѣданіе, и прекратилось въ часъ и шестнадцать минутъ утра. Такъ, говорили остряки, меркнетъ деспотизмъ передъ свободой: демократія простерла свою широкую руку и затмила звѣзду 2 декабря… Пельтанъ, одинъ изъ избранныхъ въ то время, ораторъ, самый способный во всемъ парламентѣ раздражать нервы слушателей и читателей своимъ гіерофантскимъ слогомъ, не преминулъ сдѣлать это грозное предсказаніе въ одной изъ своихъ брошюръ. Скажите лучше, возражали побѣжденные, что затмился разумъ парижанъ. О, да вы возобновляете ваши фарсы 1830 и 1848! Ну такъ берегитесь: вамъ придется хуже, чѣмъ въ 1830 и 1848.
Такъ тщеславіе смертныхъ истолковываетъ въ смыслѣ своихъ страстей и интересовъ самые невинные признаки. Мы всегда считаемъ боговъ участниками въ нашихъ приключеніяхъ и нашихъ тревогахъ, и потомъ, когда событія разобьютъ наши иллюзіи, мы обвиняемъ боговъ. Но довольно съ насъ предсказаній и предзнаменованій. Мы жаждемъ истины и правды, которыхъ нѣтъ ни въ радости оппозиціи, ни въ горести министерскихъ чиновниковъ. Оставляя въ сторонѣ астрологическое совпаденіе, тѣмъ не менѣе вѣрно, что 1–го іюня 1863 года произошло два затмѣнія: одно на небѣ, другое на землѣ подъ 48° 50' сѣверной широты и 0 долготы. На небѣ, мы знаемъ, было лунное затмѣніе. Что же затмилось на землѣ? Имперія, демократія, парламентская система, оппозиція, буржуазія, соціализмъ, или все это вмѣстѣ? Мы увидимъ это ниже, а пока, чтобъ всѣхъ успокоить, скажемъ. что ни имперія, ни демократія, ни абсолютныя, ни ограниченныя монархіи, ни оппозиція, ни буржуазія, ни пролетаріатъ не погибаютъ отъ своихъ затмѣній, какъ не погибаютъ отъ нихъ солнце и луна.
Въ толпѣ находилось нѣсколько человѣкъ, которые возставали не противъ подачи голосовъ, но противъ всякаго назначенія. Они дали гласность своему протесту, вкратцѣ изложивъ причины его. Чего хотѣли эти люди? Всего или ничего, таковъ былъ ихъ лозунгъ. Ничего, то есть остаться при status quo – безъ лицемѣрія, безъ ложныхъ конституціонныхъ прикрытій, безъ парламентскихъ мистификацій, безъ легальной оппозиціи; иди всего, т. е. всеобщей подачи голосовъ, съ ея условіями, ея гарантіями, ея формами, ея правомъ, ея философіей, ея политическими и экономическими послѣдствіями, – однимъ словомъ, со всѣми ея соціальными реформами. Имъ надоѣли парламентскіе дебаты, и золотая середина, и среднія мнѣнія, и умѣренныя стремленія, и всѣ компромиссы и ухищренія доктринеровъ.
Вы побѣждены и замѣшаны въ пораженіе г. де Персиньи, говорили имъ побѣдители. Какъ побѣждены? Говорите, если вамъ угодно, о правительственныхъ кандидатахъ; ихъ мы вамъ уступаемъ; говорите о себѣ самихъ, присяжныхъ и узаконенныхъ оппозирующихъ союзникахъ имперіи, которыхъ презираютъ, не смотря на ихъ оппозицію. Что же касается до насъ, вашихъ настоящихъ противниковъ, то борьба между нами только что еще начинается. Вы хотѣли выборовъ – мы знаемъ для чего – мы же отвергли ихъ. Кто изъ насъ правъ – рѣшитъ будущее. Развѣ ваши 153,000 голосовъ могутъ служить отвѣтомъ на наши доводы? Развѣ вопросъ, который насъ раздѣляетъ, можетъ быть рѣшенъ простымъ большинствомъ голосовъ? Посмотримъ, что‑то будетъ черезъ семь лѣтъ. – А пока мы имѣемъ 153,000 голосовъ, представляющихъ въ Парижѣ парламентскую оппозицію; а вы? сколько васъ? – Насъ пока восемнадцать человѣкъ, восемнадцать, которые стоятъ вашихъ ста пятидесяти трехъ тысячъ.
ГЛАВА II.
Планъ кампаніи, составленный воспріемниками оппозиціи, друзьями правительства. – Рабочая масса, слѣдуя въ первый разъ своей собственной идеѣ и дѣйствуя во имя ея, разрушаетъ всѣ ихъ разсчеты. – Численный результатъ выборовъ. – Значеніе крестьянскихъ голосовъ.
Послѣ того, какъ декретомъ 24 ноября сенату и законодательному собранію было возвращено до нѣкоторой степени право голоса, въ извѣстныхъ правительственныхъ сферахъ стали считать оппозицію 1857 года слишкомъ слабою даже въ интересахъ самой власти. Побѣды, одерживаемыя правительствомъ въ палатѣ, не доставляли ему славы; это вредило блеску императорской прерогативы. Первая уступка помазала націю по губамъ. Страна стала сожалѣть о политическихъ нравахъ іюльской монархіи. Эта прихоть могла сдѣлаться опасною. Нѣкоторые друзья имперіи желали для нея поэтому оппозиціи болѣе многочисленной, хотя умѣренной, а главное, не враждебной династіи.
Эта мысль, пущенная въ ходъ умными головами либеральнаго бонапартизма, была подхвачена на лету тою кликою, изъ которой могли выйти ораторы, въ особенности ораторы независимые. Вотъ причина, почему литераторы, журналисты, адвокаты, академики, профессоры и т. д. толпами повалили записываться въ кандидаты. Легитимисты и либералы, перекликаясь съ обоихъ крайнихъ полюсовъ политическаго горизонта, пѣли Осанну примиренія. Наконецъ, думали они, можно будетъ помѣриться силами въ парламентѣ, хотя бы только ради назиданія страны и ради чести свободы. Чего было бояться императорскому правительству кандидатовъ, поддерживаемыхъ такими журналами, какъ Presse, Opinion National, Siécle, Temps, Debats?.. Съ другой стороны, какъ же было не радоваться этимъ журналамъ и ихъ кліентамъ, видя, что Имперія склоняется къ парламентаризму? Буржуазія этимъ удовлетворялась; воздавалась честь политикѣ и учрежденіямъ 1830 года; сдерживалась вѣчно волнующаяся демократія; наконецъ, подъ покровительствомъ императора скрѣплялся союзъ, составленный старыми партіями въ 1848 году, въ славной улицѣ Poitiers, противъ соціальной революціи. И вотъ всѣ простофили принялись рукоплескать.
Избирательная кампанія была открыта согласно этому плану. Въ этомъ духѣ былъ составленъ списокъ кандидатовъ оппозиціи. Правительство разсчитывало по крайней мѣрѣ наполовину парижскихъ избирателей, какъ въ 1857 году; оно не испугалось бы тридцати оппозиціонныхъ депутатовъ, выбранныхъ департаментами. Списокъ кандидатовъ Сены былъ составленъ такъ, что не могъ возбуждать никакого безпокойства, предполагая даже самый неблагопріятный результатъ.
Единственная трудность, но за то очень важная, состояла въ томъ, чтобы недопустить демократію до какой нибудь возмутительной демонстраціи. Демонстрація эта могла выразиться или отказомъ подавать голоса, или подачей безъименныхъ билетовъ, или наконецъ избраніемъ лицъ, открыто и энергически враждебныхъ конституціи. Первое затрудненіе были увѣрены побѣдить съ помощію журналовъ, которые всѣ стояли за баллотировку, и при содѣйствіи буржуазіи, болѣе склонной, по примѣру прежнихъ вождей своихъ, говорить, чѣмъ молчать; что же касается безъименныхъ билетовъ, которыхъ боялись больше всего, то противъ нихъ можно было дѣйствовать тѣми же средствами, и кромѣ того большинство считало, что дѣйствовать такимъ образомъ все равно, что вовсе отказаться отъ участія въ баллотировкѣ. Наконецъ, со стороны народа правительство считало себя безопаснымъ. Въ 1848 народъ избралъ Лудовика Наполеона въ президенты; въ 1851 онъ принялъ плебисцитъ и участвовалъ въ государственномъ переворотѣ; въ 1852 онъ подалъ голосъ за Имперію. Не было никакихъ причинъ полагать, чтобы расположеніе его съ тѣхъ поръ измѣнилось.
