Собрание сочинений. Том 9 - Маркс Карл Генрих (книги бесплатно без регистрации TXT) 📗
При таких обстоятельствах, принимая во внимание, что британская промышленность и торговля уже проделали большую часть обычного экономического цикла, можно смело предсказать, что китайская революция бросит искру в готовую взорваться мину современной промышленной системы и заставит разразиться давно назревающий всеобщий кризис, за которым, когда он распространится за границей, непосредственно последуют политические революции на континенте. Любопытное будет зрелище: Китай вызывает потрясения в западном мире, в то время как западные державы с помощью английских, французских и американских военных кораблей водворяют «порядок» в Шанхае, Нанкине и в устье Великого канала. Разве эти экспортирующие «порядок» державы, которые пытаются оказать поддержку пошатнувшейся маньчжурской династии, забыли, что ненависть к иностранцам и изгнание их из пределов империи, имевшие место в прежние времена лишь вследствие географических и этнографических особенностей Китая, стали политической системой только со времени завоевания этой страны маньчжуро-татарами? [95] Не подлежит ни малейшему сомнению, что бурные раздоры между европейскими нациями, которые с конца XVII века стали соперничать друг с другом из-за торговли с Китаем, послужили мощным толчком для проведения принятой маньчжурами политики недопущения иностранцев. Но еще сильнее побуждали к этому новую династию опасения, что иностранцы будут поддерживать недовольство, которым была охвачена значительная часть китайцев в течение первых пятидесяти лет или около этого, после покорения Китая татарами. По этим соображениям иностранцам и было запрещено поддерживать какие-либо связи с китайцами кроме как через Кантон — город, находящийся на большом расстоянии от Пекина и чайных округов, — а торговля их была ограничена товарообменом с торговцами Гонконга, которым правительство специально дало привилегию на иностранную торговлю, дабы таким путем оградить остальных своих подданных от всякого соприкосновения с ненавистными чужеземцами. Во всяком случае вмешательство со стороны западных правительств в такое время может лишь придать революции более насильственный характер и продлить застой в торговле.
В то же время следует заметить в отношении Индии, что британские власти в этой стране целую седьмую часть своих доходов извлекают из продажи опиума китайцам, между тем как спрос Индии на британские промышленные изделия зависит в значительной мере от производства этого индийского опиума. Правда, китайцы, вероятно, столь же мало склонны отказаться от опиума, как немцы — запретить употребление табака. Но так как известно, что новый император благосклонно относится к возделыванию мака и изготовлению опиума в самом Китае, то очевидно, что это сразу нанесет смертельный удар как по производству опиума в Индии, так и по доходам Индии и торговым ресурсам Индостана. Хотя соответствующие заинтересованные стороны возможно и не почувствуют немедленно этого удара, но придет время, когда его действие скажется в полной мере и он будет способствовать обострению и продлению всеобщего финансового кризиса, гороскоп которого мы уже составили выше.
С начала XVIII века в Европе не было серьезной революции, которой не предшествовал бы торговый и финансовый кризис. Это в такой же мере относится к революции 1789 г., как и к революции 1848 года. Правда, мы с каждым днем наблюдаем не только все более грозные симптомы столкновений между правителями и их подданными, между государством и обществом, между различными классами, но и столкновения между существующими державами друг с другом, которые постепенно достигают такого напряжения, когда остается только извлечь из ножен меч и прибегнуть к ultima ratio {последнему доводу. Ред.} государей. В европейские столицы ежедневно поступают сообщения, полные слухов о всеобщей войне, сменяющиеся назавтра другими сообщениями, из которых следует, что мир обеспечен на неделю или на приблизительно такой срок. Тем не менее, мы можем быть уверены, что какой бы остроты ни достиг конфликт между европейскими державами, какими бы грозными ни казались тучи, заволакивающие дипломатический горизонт, какие бы действия ни пыталась предпринять та или иная фракция энтузиастов в той или другой стране, — ярость государей и негодование народов в равной мере смягчаются, как только в воздухе повеет процветанием. Ни войны, ни революции не в силах глубоко потрясти Европу, если они не произойдут в результате всеобщего торгового и промышленного кризиса, сигнал к которому, как всегда, должна подать Англия, представительница европейской промышленности на мировом рынке.
Нам незачем останавливаться на политических последствиях, которые вызовет такой кризис в наше время, когда происходит небывалый в истории рост фабрик в Англии, а ее официальные партии переживают полное разложение, когда весь государственный аппарат Франции превращен в один огромный спекулирующий биржевой концерн, а Австрия находится накануне банкротства, когда накопившиеся повсюду несправедливости должны повлечь за собой народное возмездие, когда приходят в столкновение интересы самих реакционных держав и перед всем миром снова обнаруживаются завоевательные стремления России.
Написано К. Марксом 20 мая 1853 г.
Напечатано в газете «New-York Daily Tribune» № 3794, 14 июня 1853 г. в качестве передовой
Печатается по тексту газеты
Перевод с английского
К. МАРКС
ГОЛЛАНДСКИЕ ДЕЛА. — ДАНИЯ. — КОНВЕРСИЯ БРИТАНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ДОЛГА. — ИНДИЯ. — ТУРЦИЯ И РОССИЯ [96]
Лондон, вторник, 24 мая 1853 г.
Общие выборы в Голландии, вызванные недавним роспуском Генеральных штатов, уже закончились. В результате выборов большинство в 12 голосов принадлежит ультрапротестантскому и роялистскому министерству.
Дания в настоящее время наводнена антиправительственными брошюрами, из которых наиболее значительными являются: «Объяснение датскому народу причин роспуска парламента» г-на Грундтвига и анонимный памфлет, озаглавленный: «Спорный вопрос о престолонаследии в Дании, или что должно быть предпринято европейскими державами». Цель обеих брошюр — доказать, что отмена прежнего закона о престолонаследии, на чем настаивало министерство и что предусмотрено Лондонским протоколом, приведет к гибели страны, превратив ее первоначально в провинцию герцогства Гольштейн, а затем в вассальное владение России.
Таким образом, датский народ, кажется, осознал, наконец, какие последствия для него самого имело его слепое сопротивление требованиям независимости, выдвинутым в 1848 г. герцогствами Шлезвиг и Гольштейн. Датский народ настаивал на сохранении вечной унии между его страной и Гольштейном и ради этого объявил войну германской революции; выиграв эту войну, он удержал за собой Голыптейн. Но за это завоевание датский народ вынужден теперь расплачиваться потерей собственной родины. «Neue Rheinische Zeitung» в 1848–1849 гг. неустанно предостерегала датских демократов о конечных последствиях их враждебного отношения к германской революции [97]. Она недвусмысленно предсказывала, что Дания, содействуя разоружению революции за рубежом, навсегда связывает себя с династией, которая, если устанавливаемый порядок престолонаследия будет узаконен и санкционирован самими датчанами, станет приносить их национальную самостоятельность в жертву bon plaisir {произволу. Ред.} русского царя. Датская демократия отказалась действовать в соответствии с этим советом и получает теперь такое же возмездие за проявленную ею близорукость и безрассудство, как и славяне Богемии {Чехии. Ред.}, которые ради того, чтобы «уберечь свою национальную самобытность от немцев», ринулись в истребительный поход против своих единственно возможных освободителей от ненавистного им германского деспотизма — против венских революционеров. Разве это не является сейчас суровым уроком для обоих этих народов, которые в результате интриг контрреволюции позволили вовлечь себя в самоистребительную войну против дела революции?
