О проблемах языка и мышления - Ленин Владимир Ильич (читать книги бесплатно полностью без регистрации сокращений txt) 📗
Полковник Торренс открывает начало капитала – в камне дикаря. «В первом камне, который дикарь бросает в преследуемого зверя, в первой палке, которую он берет, чтобы притянуть плоды, которых не может достать руками, мы видим присвоение одного предмета с той целью, чтобы приобрести другой, и, таким образом, открываем начало капитала» (R. Torrens. An Essay on the Production of Wealth etc., Edinburgh. 1836, p. 70, 71). Этой первой палкой (stock), надо полагать, объясняется и то, почему на английском языке stock есть синоним капитала.
►(К. Маркс. Капитал, I. Изд. 8-е. Стр. 225 // 23, 195, прим.)
«Смешение терминов: стоимость денег и средства обращения, которые употребляются без разбора с целью обозначения как меновой стоимости товаров, так и потребительной стоимости капитала, – это смешение терминов является постоянным источником путаницы» (Tooke: Inquiry into the Currency Principle, p. 77). Но Тук не замечает главной путаницы (лежащей в самом существе дела), заключающейся в том, что стоимость как таковая (процент) становится потребительной стоимостью капитала.
►(К. Маркс. Капитал, III, 250, прим. 61. Изд. 8-е // 25.1, 389, прим.)
Оверстон (см. гл. XXXVI) постоянно путает понятия «capital» и «money». Value of money означает у него также процент, но лишь постольку, поскольку последний определяется массой денег; value of capital должен обозначать процент, поскольку он определяется спросом на производительный капитал и приносимой им прибылью.
►(Там же, 364, прим. 9 // 25.2, 54, прим.)
В своей римской истории г-н Моммсен берет слово «капиталист» отнюдь не в смысле современной экономии и современного общества, а в духе популярного представления, которое все еще сохраняется не в Англии или Америке, а на континенте как старинный пережиток исчезнувших отношений.
►(Там же, 567, прим. 45 // 25.2, 350, прим.)
Слово «буржуазно-демократический» является у вас тогда не более, как платоническим выражением почтения к марксизму, ибо употребление этого слова вами не сопровождает сведением такого-то типа либерализма или демократизма к таким-то корыстным интересам определенных слоев буржуазии. Неудивительно, что наши либералы, начиная с п.с.р. и кадетов и кончая беспартийными беззаглавцами из «Товарища», видя такое применение марксизма меньшевиками, с восторгом подхватывают «идеи» о вреде крайностей оппортунизма и революционизма в демократии… ибо это не идея, а пошлое общее место. В самом деле, ведь не слово же: «буржуазная демократия» пугает либералов. Их пугает разоблачение перед народом того, к каким материальным интересам каких именно имущих классов сводятся их либеральные программы и фразы. В этом суть, а не в слове «буржуазная демократия». Не тот применяет учение о классовой борьбе, кто постоянно ограждает себя, точно крестным знаменем, словом «буржуазная демократия», а тот, кто показывает на деле, в чем именно буржуазность данной партии проявляется.
Если понятие «буржуазная демократия» призывает лишь к тому, чтобы осудить крайности и оппортунизма, и революционизма, тогда это понятие принижает марксистское учение до дюжинной либеральной фразы. Либералу не страшно такое употребление этого понятия, ибо, повторяем, ему страшно не слово, а дело. На принятие неприятного для него и «отдающего марксизмом» термина он может согласиться. На принятие того взгляда, что он, кадет, выражает интересы буржуа, продающего революцию тем-то и тем-то, – на это не пойдет ни либерал, ни бернштейнианствующий «интеллигент» из «Товарища».
►(В.И. Ленин. Отношение к буржуазным партиям. – Соч., XI, 78 // 15, 377 – 378.)
Плеханов говорит…
«Если бы нашему полтавскому товарищу пришлось применить свои общие положения к социалистической партии во Франции, то ему не было бы надобности вносить сколько-нибудь серьезные поправки в заключительные строки своей статьи. Он мог бы ограничиться заменой слов: „кадеты, кадетское“ словами „радикалы, радикальное“; слова – „дума“ – словом: „Палата депутатов“; наконец, слова: „русской революции“ – словами: „общественно-исторического движения“. Это поразительно удобно».
Приглашаем читателя еще раз перечитать цитату из «Колокола» и замечание Плеханова. Это замечание вскрывает перед нами с редкой отчетливостью один из источников плехановского поворота к Бернштейну.
Подумайте только: «Колокол» мог бы ограничиться в заключительных строках статьи заменой слова: «кадеты» словом: «радикалы» и слова: «дума» словами: «Палата депутатов».
Этим рассуждением тов. Плеханов окончательно пригвоздил себя…
Попытка сравнить Россию с Францией показывает, что тов. Плеханов всецело погрязает в конституционных иллюзиях. Слово (парламент, палата) он принимает за сущность, вывеску за содержание. От него совершенно ускользают поэтому все важнейшие особенности момента в России, когда назревает борьба между наименее представленным в Думе «народом» и старой властью, когда роль «соглашателей», перебежчиков в этой борьбе становится особенно значительной и особенно опасной.
►(В.И. Ленин. Как рассуждает т. Плеханов о тактике с.-д? – Соч., IX, 300 и 301 // 13, 157 – 159.)
На подобие христианских социалистов (худшего вида «социализма» и худшего извращения его). Вы употребляете прием, который (несмотря на ваши наилучшие намерения) повторяет фокус-покус поповщины: из идеи бога убирается прочь то, что исторически и житейски в ней есть (нечисть, предрассудки, освещение темноты и забитости, с одной стороны, крепостничества и монархии, с другой), причем вместо исторической и житейской реальности в идею бога вкладывается добренькая мещанская фраза (бог – «идеи, будящие и организующие социальные чувства»).
Вы хотите этим сказать «доброе и хорошее», указать на «Правду-Справедливость» и тому подобное. Но это ваше доброе желание остается вашим личным достоянием, субъективным «невинным пожеланием». Раз Вы его написали, оно пошло в массу, и его значение определяется не вашим добрым пожеланием, а соотношением общественных сил, объективным соотношением классов.
►(В.И. Ленин. Два письма А.М. Горькому. – Соч., XVII, 84 // 48, 231.)
Диктатура пролетариата, если перевести это латинское, научное, историко-философское выражение на более простой язык, означает вот что: только определенный класс, именно городские и вообще фабрично-заводские, промышленные рабочие, в состоянии руководить всей массой трудящихся и эксплуатируемых в борьбе за свержение ига капитала, в ходе самого свержения, в борьбе за удержание и укрепление победы, в деле созидания нового, социалистического, общественного строя, во всей борьбе за полное уничтожение классов (Заметим в скобках: научное различие между социализмом и коммунизмом только то, что первое слово означает первую ступень вырастающего из капитализма нового общества, второе слово – более высокую, дальнейшую ступень его).
Ошибка «Бернского», желтого Интернационала состоит в том, что его вожди признают только на словах классовую борьбу и руководящую роль пролетариата, боясь додумывать до конца, боясь как раз того неизбежного вывода, который особенно страшен для буржуазии и абсолютно неприемлем для нее.
►(В.И. Ленин. Великий почин. – Соч., XXIV, 336 – 337 // 39, 14.)
В то самое время, когда замирали выстрелы в Москве, когда военно-полицейская диктатура праздновала свои бешеные оргии, когда экзекуция и массовые истязания шли по всей России, – в «Полярной Звезде» раздавались речи против насилия слева, против забастовочных комитетов революционных партий. Торгующие наукой за счет Дубасовых кадетские профессора доходили до того (г. Кизеветтер, член ЦК кадетов и кандидат в Думу), что переводили слово «диктатура» словом «усиленная охрана». «Люди науки» даже свою гимназическую латынь извращали, чтобы принизить революционную борьбу.
