Избранное - Бэкон Роджер (книга регистрации txt) 📗
И может быть создано [много] значительного, относящегося, правда, не столько к чудесам [природы], сколько важного для общественной и частной пользы. А именно, можно сделать так, чтобы в обращение поступило несметное количество серебра и золота, столько, сколько нужно человеку, и [это имело бы место] не только в соответствии с возможностями природы, но и сообразно дополняющему [природу] искусству…
Но куда более значительным, нежели все предшествующее, является то, что разумная душа, хотя она и не может быть с необходимостью принуждаема [к чему-либо], поскольку наделена способностью свободного выбора, может, тем не менее, по выбору другого действенным образом быть располагаема, побуждаема и влекома к тому, чтобы охотно изменить свои нравы, аффекты и желания. И это относится не только к отдельной личности, но и к целому войску, городу и народу [определенной] области. И примеры такого рода приводит Аристотель в книге Тайная тайных, как в отношении области, так и в отношении войска и отдельной личности. И здесь находится почти что предел [возможностей] природы и искусства.
Глава VII
Но последняя степень всех возможностей искусства и природы заключается в продлении человеческой жизни до значительного времени. А о том, что это возможно, свидетельствуют многочисленные свидетельства. Ибо Плиний в XXII книге Естественной истории передает, что крепкий телом и духом и при этом скромный воин прожил срок, превышающий обычный для человека. Когда же Октавиан Август спросил его о том, благодаря чему он прожил столько лет, тот ответил ему загадкой: «Наружно принимал масло, а внутрь — медовый напиток» (этот напиток, по свидетельству авторитетов, состоит из восьми частей воды и девяти частей меда). Но и позднее имели место многие подобные случаи. Крестьянин, вспахивая поле, обнаружил золотой сосуд с благородной жидкостью, и, посчитав, что это небесная роса, омыл лицо и испил, после чего помолодел телесно и духовно, обрел благодать мудрости, а из крестьянина стал слугой правителя Сицилии (это случилось во времена короля Вильгельма). Также доказано на основании свидетельств [неких известных нам] папских посланий, что некий немец, захваченный в плен сарацинами, раздобыл снадобье, благодаря коему продлил свою жизнь до пятисот лет. [А дело было так]: правитель, который захватил его в плен, получил это снадобье от послов великого царя, но, сомневаясь в нем, решил опробовать на пленнике то, что было ему доставлено. Равным образом, госпожа де Немор из Великой Британии преследуя [на охоте] белую самку оленя, нашла мазь, которой один из стражников, [находившихся на службе у семьи] Немор натер все тело, за исключением стоп; он прожил триста лет и не страдал никакими заболеваниями, кроме болезни ног. И в наше время имеется много свидетельств, что деревенские жители без всяких советов медиков живут по сто или сто десять лет или около того. И это также подтверждается на примере животных: вороны, орлы, змеи и многие другие омолаживаются благодаря силе трав и камней. Поэтому мудрецы посвящают себя [исследованию] этой тайны, вдохновленные примерами неразумных животных, и уверенные в том, что то, что дано им, возможно и для человека. Поэтому Артезий [276], изучивший в своей мудрости все тайные силы животных, камней, растений и прочих вещей, исследуя тайны природы прежде всего ради продления жизни, гордился тем, что прожил тысячу двадцать пять лет.
И возможность продления жизни доказывается тем, что по природе человек бессмертен и может не умирать, а также тем, что даже после [первородного] греха мог жить около тысячи лет, и лишь затем человеческая жизнь постепенно сократилась. Следовательно, необходимо, чтобы такое сокращение было акцидентальным, а потому [исходная продолжительность] человеческой жизни может быть частично или полностью восстановлена. Но если мы захотим исследовать акцидентальную причину этой порчи, то мы обнаружим, что она исходит не от неба и не от чего-либо иного, но от отсутствия режима, необходимого для здоровья. Ибо больные родители рождают больных детей с плохим телосложением, и дети болеют по этой же самой причине. И так порча переходит от отцов к сыновьям, пока продолжительность жизни не сократится, что мы и наблюдаем в наши дни. Однако из этого не следует, что продолжительность жизни будет сокращаться и более, поскольку возрасту человека положен предел, чтобы в большинстве своем люди жили по восемьдесят лет, но большая часть их — труд и болезнь (Пс 89, 10). А средство от этой самой порчи для кого угодно одно: с малолетства соблюдать режим необходимый для здоровья, а именно, в том, что касается еды, питья, сна, бодрствования, движения, покоя, опорожнения, удерживания, дыхания и душевных страстей. Ибо тот, кто с рождения соблюдает этот режим, будет жить столько, сколько позволит природа, воспринятая от родителей, и дойдет до последнего предела этой природы, отпавшей от изначальной праведности; этот предел он, однако, преодолеть не сможет, поскольку этот режим не является средством против последствий грехопадения праотцев. Невозможно, тем не менее, чтобы человек добился умеренности во всем указанном, как того требует режим, необходимый для здоровья. Поэтому необходимо, чтобы сокращение жизни происходило и по этой причине, а не только вследствие грехопадения праотцев. Но искусство медицины достаточным образом определяет этот режим. Однако, как ясно всякому, ни богатый, ни бедный, ни мудрый, ни глупец, ни сами медики, сколь бы опытны они ни были, не могут довести этот режим до совершенства ни для себя, ни для других. Но природа не испытывает недостатка в необходимом, равно как и полное искусство, более того, имеет смысл трудиться и бороться с акцидентальными свойствами, [являющимися причинами старения], дабы они были устранены частично или полностью. И изначально, когда сокращение века людского только началось, было легко найти средство [против этого], но теперь, спустя более шести тысяч лет, трудно представить такое средство. Однако мудрецы, движимые вышеуказанными рассуждениями, если не знают, [то пытаются] найти способы борьбы не только с недостатками режима, но и с последствиями грехопадения праотцев; не потому, что они хотят довести [продолжительность жизни] человека до продолжительности жизни Адама или Артезия — [это невозможно] в силу столь усилившейся порчи, но для того, чтобы жизнь была продлена сверх обычного для ныне живущих людей срока на сто или более лет, чтобы причины старости были устранены насколько это возможно, а если не устранены полностью, то умерены — до тех пор, пока жизнь не будет продлена сверх всякого человеческого разумения и с великой пользой; но при этом [срок человеческой жизни] никогда не преодолеет последнего предела природы. Ибо последним является предел, установленный для первого человека после греха, а другой предел, — для кого угодно, — зависит от собственной испорченности и испорченности родителей. Оба этих предела преодолеть нельзя, но вполне возможно преодолеть предел, полагаемый собственной испорченностью; однако, я не думаю, что некто, сколь бы мудрым они ни был в свое время, смог достичь первого предела. Однако такая возможность имеется, равно как существует и соразмерность человеческой природы данному пределу — сообразно тому, что [мы наблюдаем] в случае первых людей.
И неудивительно, если эта соразмерность [первому пределу] распространится вплоть до бессмертия, — так, как было до греха, — и это произойдет после воскресения. А если ты скажешь, что ни Аристотель, ни Платон, ни Гиппократ, ни Гален не достигли увеличения продолжительности этой жизни, то я отвечу, что они не достигли и многих весьма скромных истин, которые впоследствии были открыты другими исследователями, а потому они могли не знать и этих великих [истин, связанных с увеличением продолжительности жизни], хотя и работали над ними; но они были слишком заняты другим и быстрее постарели, посвятив свою жизнь менее важному и общедоступному, хотя и видели пути к этим тайнам. Ибо мы знаем, что Аристотель говорит в Категориях, что квадратура круга может быть познана, и так он признает, что она неведома ни ему, ни всем его современникам. Но в наши дни мы знаем, что эта истина известна, а потому [мы можем заключить], что Аристотель тем более мог не знать более высокие тайны природы. Также многое то, что неизвестно современным мудрецам, станет общеизвестным в будущем. Поэтому данное возражение бессмысленно во всех отношениях.
