Традиция и революция - Кришнамурти Джидду (бесплатные книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
Кришнамурти: Я в этом не уверен.
П.: Разве движение мозга в своей основе не таково, чтобы возбуждать эмоции?
А.: Можно не испытывать личной ненависти или гнева, читая, например, о Бенгалии, однако такое чтение вызывает определенные эмоции, и это — социальные реакции. Я ничего не предпринимаю по этому поводу, тогда как любовь, доброта обладают определенным качеством обогащения; здесь есть какая-то поддержка, которой не в состоянии дать ум.
Д.: Мы уже согласились с тем, что восприятие мозга есть мысль.
Кришнамурти: Давайте уточним смысл слов. Ответ на разного рода стимулы мы называем эмоцией.
Является ли восприятие эмоцией?
В чем состоит следующий вопрос? Вы спрашиваете о том, параллельны ли два движения с их подразделениями?
П.: Параллельные — значит отдельные, которые никогда не пересекаются, не соединяются.
Кришнамурти: Или в действительности они суть одно движение, а мы этого не знаем?
П.: Возьмите желание. В какую категорию вы его отнесете: эмоция это или мысль?
Б.: Желание проистекает из сердца.
П.: Но подумайте о возникновении желания. Через некоторое время оно становится мыслью. Куда вы его отнесете?
А.: Оно возникает только в виде мысли.
Ф.: Возникновение желания как немедленной эмоциональной реакции неотделимо от мысли. При слове «гнев» сердце бьется быстрее. Все это — одно движение.
Кришнамурти: Желание, ненависть, любовь — мы говорим, что все это эмоциональные и умственные движения. Поэтому у нас и существуют два движения. Вы спрашиваете, параллельны ли они и, следовательно, отдельны ли друг от друга — или же это одно движение? Я не говорю, так это или не так.
П.: По-моему, вопрос неоснователен. Если это — два отдельных движения, возможно ли, чтобы они когда-нибудь соединились? Быть может, причина наших неудач в том и состоит, что мы отделяем их друг от друга.
Ф.: То, что постигает образец, есть мысль. То, что воспринимает без образца, есть эмоция.
П.: Когда вы делаете подобное утверждение, возможны два исхода: или оно верно, и тогда двойственность исчезает, или же это просто теория.
Кришнамурти: Это теория. Выводы, формулы ничего не значат. Я говорю, что я не знаю. Я знаю только два этих движения: одно — мышление, интеллектуальное, рассудочное движение, второе — чувство доброты, нежности; вот и все. Два ли это разных движения? Или же наше отношение к ним как к двум разным движениям вызывает все наши несчастья и смятение? Понимаете, П., до настоящего времени мы отделяли тело и душу друг от друга. Все религиозные учения, как на Западе, так и на Востоке, разделяют душу и тело; мы поддерживаем эту тенденцию, как поддерживают ее и священные писания. В действительности же определенное психосоматическое состояние, не интеллект или эмоция, но психосоматическое движение изобретает душу и тому подобное. Таким образом, возникает вопрос: два ли у нас движения, или мы приучаем себя к мысли об отдельности двух движений, тела и души, пока кто-то не скажет, что это одно психосоматическое состояние, и я отвечу: «Да, я понимаю»?
П.: Но как же вы можете пренебрегать тем, что эмоциональная напряженность привносит новое качество бытия, сопереживание того, что чувствует другой человек, ощущение невысказанного понимания?
Кришнамурти: Не задавайте пока нового вопроса. Мы спрашиваем: являются ли два этих движения отдельными? Или мы настолько подпали под власть привычки, что готовы считать их двумя отдельными движениями? Если это не так, что же тогда представляет собой это единое движение? То движение, которое включает в себя мысль как движение мозга и движение сердца?
Как вы исследуете этот вопрос?
Я могу исследовать его, лишь переходя от факта к факту. У меня нет никаких теорий по этому поводу. Я наблюдаю факт восприятия. Я наблюдаю факт движения мысли. И когда движения мысли нет, я спрашиваю: существует ли движение, которое не является словесным? Понятна ли моя мысль? Если возможно полностью прекратить мышление, которое представляет собой особое движение, остается ли тогда эмоциональное движение, такое как любовь, преданность, нежность, заботливость? Существует ли движение, отдельное от мысли, от словесного значения, объяснения, описания и так далее? Если движение мысли приходит к концу без всякого принуждения, остается ли иное движение, которое не есть ни то, ни другое?
П.: Это так, уважаемый, и я говорю это очень осмотрительно. Существует состояние, когда в человека как бы вливается переполняющий его эликсир; это состояние, в котором есть только сердце, — я пользуюсь метафорами — и в этом состоянии можно действовать, можно что-то делать, мыслить; в нем содержится все. Существует также состояние, когда мысль прекратилась, ум очень ясен и бдителен, но эликсира при этом нет.
Кришнамурти: Давайте придерживаться одного направления. Что именно является фактором разделения?
П.: То, что разделяет, — это подлинность чувства. Здесь нет ничего, связанного с умом. Имеется некая рябь, и эта рябь вполне реальна.
Кришнамурти: Я не об этом. Что это за фактор внутри нас, который разделяет движение: на одно — эмоциональное и другое — интеллектуально-мыслительное? Почему существуют тело и душа?
Д.: Не допускаете ли вы, что сама интеллектуальная способность видит существование движения, возникающего из мысли, и движения, проистекающего из сердца? Эти движения можно наблюдать в жизни.
Кришнамурти: Я спрашиваю: почему существует разделение?
Д.: Рука отличается от ноги.
Кришнамурти: Они выполняют разные функции.
Д.: Точно также есть функция мозга, а есть функция сердца.
А.: Насколько мне позволяет судить опыт, когда прекращается движение слов, возникает осознание всего тела, в котором заключено эмоциональное содержание. Это чистое ощущение; в нем более нет мысли, только ощущение в чистом виде.
П.: В традиции есть слово раса. Оно очень близко к тому, что говорит Кришнаджи. Но это слово необходимо исследовать. Раса — это сущность, то, что наполняет явление. Традиция устанавливает различные типы раса, но вообще раса — это сущность, это то, что наполняет, то, что пропитывает.
Д.: Эмоция.
П.: Нечто гораздо большее; раса есть сущность.
Кришнамурти: Придерживайтесь этих слов: «сущность», «эссенция», «аромат». Сущность означает то, что есть. Что же происходит? При наблюдении движения мысли, при наблюдении содержания сознания из него выделяется сущность. И при наблюдении движения сердца, в восприятии этого движения проявляется сущность. И в том, и в другом случае сущность одна и та же.
А.: Как раз это и говорят буддисты.
Кришнамурти: Когда вы употребляете слово «сущность», имеется в виду сущность всех цветов, которая создает их аромат, их эссенцию, их качество. В восприятии движения мысли как сознания — сознания со своим содержанием, которое и есть сознание, — в наблюдении за ним, в самом таком наблюдении заключается внешнее очищение, представляющее собой сущность. Верно? Точно так же существует восприятие движения тела, любви, радости. Когда вы воспринимаете все это, проявляется сущность; двух сущностей нет.
Сущность должна проявиться. Так вот, как это сделать? Как ее извлечь? Когда из цветков извлекают эссенцию, обнаруживается сущность цветов, их аромат.
Д.: И излияние семени — это сущность.
Ф.: Есть также сущность дружбы, доброты.
Кришнамурти: Нет, нет, я не хочу употреблять слово «сущность» по отношению к дружбе или ревности. Нет, нет.
Ф.: Что же вы понимаете под сущностью?
Кришнамурти: Только посмотрите. Я наблюдал за тем, что мы делали во время наших бесед. Мы заметили, что движение мысли есть сознание; движение в целом и содержание этого движения есть сознание. Существует восприятие сознания. Восприятие — это как бы извлечение эссенции, того, что мы называем сущностью, то есть чистого разума. Это не мой разум, а просто разум, сущность. И когда мы наблюдаем движение любви, ненависти, удовольствия, страха, всех эмоций, — существует восприятие; а по мере того, как вы воспринимаете, из воспринимаемого выделяется сущность. Двух сущностей нет.
